«Швырнул на лед, а тот вдруг захныкал».
«В ЦСКА давние традиции доброжелательного отношения к молодежи. Это расположение ветеранов к молодым я сам почувствовал когда-то много лет назад, хотя, может быть, в то время соперничество за право попасть в основной состав было острее. Конечно же, ветераны понимали, что младшие спешат им на смену, но тем не менее они помогали новичкам окрепнуть, поверить в свои силы. Вениамин Александров опекал и Бориса Михайлова, и Володю Петрова, и меня, хотя именно мы, он это знал, скорее всего, и займем его место», — писал Валерий Харламов в своей книге.
Нельзя путать доброжелательность и оказание помощи на первых порах с созданием тепличных условий. Как рассказывал Харламов, ветераны никогда не делали поблажек более юным новобранцам. Во время тренировок никто из игроков не смотрел на возраст и количество опыта. Да, из-за этого первое время молодым и перспективным игрокам было очень тяжело. Однако их возрастные коллеги объясняли свою позицию тем, что таким образом они хотят ускорить их адаптацию во взрослом хоккее. К тому же такое отношение было профилактической прививкой от звездной болезни. Нередко юные хоккеисты могли провести один гениальный матч и после этого возомнить себя непревзойденными мастерами. Но если старшие товарищи держали таких партнеров по команде в ежовых рукавицах, то их самомнение очень быстро опускалось с небес на землю.
«На тренировках старшие бились с нами как с равными. Нам доставалось, конечно: попробуй переиграй без опыта в силовом столкновении Эдуарда Иванова или Александра Палыча, синяков не пересчитаешь, но зато мы учились, по-настоящему учились, как в самых трудных матчах. Мы проходили нелегкую школу, но, тренируясь рядом с великими мастерами, пробуя себя в единоборстве с ними, мы обретали и класс, и мастерство. Формировался характер, появлялась уверенность; если я сегодня за час занятий дважды переиграл Рагулина и трижды Иванова, то, стало быть, я чего-то уже стою и никто мне не страшен — ведь нет в нашем хоккее защитников более сильных и классных, чем Эдик и Палыч», — дополнял 17-й номер ЦСКА и сборной СССР.
Анатолий Тарасов полностью поддерживал эту философию. Он любил работать с молодыми и одаренными хоккеистами. Но еще больше главный тренер армейцев ценил иерархию и порядок. Если при определении состава на матч ему приходилось выбирать между заслуженным ветераном и многообещающим юнцом, то при прочих равных он делал выбор в пользу первого. Но однажды Анатолий Владимирович изменил сам себе.
Перешедший в ЦСКА из усть-каменогорского «Торпедо» Борис Александров очень быстро стал одним из любимчиков Тарасова. Новичок подкупил главного тренера талантом, одаренностью и отсутствием авторитетов. На одной из первых тренировок молодой форвард с кулаками полез на легенду армейцев и национальной сборной — Александра Рагулина. За такое отношение к заслуженным ветеранам Бориса прозвали в команде «Гаденышем». И если коллектив не слишком любил уроженца Усть-Каменогорска, то Анатолий Владимирович проникся к нему симпатией. Поэтому однажды он пошел против своих принципов и встал на защиту Александрова в его стычке с одним из старожилов ЦСКА.
«Как-то на тренировке Саша Гусев прекрасно поймал Бориса Александрова на корпус, с силой швырнул его на лед, а тот вдруг захныкал. И хотя это был отличный урок силовой борьбы, Тарасов неожиданно для всех нас обрушился на Гусева — как, мол, не стыдно так сурово встречать новичка. Мы поддержали Гусева, тогда тренер упрекнул нас в том, что, мол, мы боимся конкуренции. А какой Борис конкурент Гусеву, первоклассному защитнику? Как мог он наступать Саше на пятки?», — негодовал Харламов.
Доброе и нежное отношение к Александрову со стороны тренерского штаба впоследствии сыграло с хоккеистом в злую шутку. После первых же ощутимых успехов Борис начал постепенно деградировать и как хоккеист, и как человек. В конце концов дело дошло до того, что практически никто из коллектива не желал делить одну раздевалку с одаренным форвардом. В 1978 году воспитанник казахстанского хоккея покинул ЦСКА, после чего его карьера пошла по наклонной, оставив за собой шлейф и скандалов и конфликтов. В последнем из них оппонентом Александрова стал великий Виктор Тихонов:
«Мы играли в Ленинграде парные игры со СКА. Отыграли первую встречу. И вот стою я на ступеньках гостиницы и разговариваю со своей тогдашней ленинградской подружкой — фигуристкой Мариной Леонидовой. Время — минут пятнадцать двенадцатого. Подъезжает Виктор Васильевич: ах ты, такой-сякой, завтра игра, а ты тут с проститутками стоишь… Ну я и ответил ему в том же духе, тоже не в очень приличной форме. В общем, на следующий день собрание — меня в Москву отправляют. Я обиделся, в Москву не поехал, остался в Ленинграде дня на четыре. А когда вернулся, узнал, что играю уже в СКА МВО».
