18 декабря 2024 умер наш коллега Владимир Марочкин. Пензенский парень, который большую часть жизни провел в Москве.
Журналистикой он начал заниматься еще школьником — ходил в кружок при газете «Молодой ленинец», участвовал в спецвыпусках «Перемена» как фотограф.
И так приобщился к газетному делу, что после школы поступил на журфак МГУ. Окончил его и остался в столице.
Московская часть биографии у него большая. Он трудился в творческой лаборатории рок-музыки, был редактором журнала «Сдвиг-афиша». Вел музыкальные рубрики в газетах, на радио и телевидении.
Являлся редактором многих музыкальных изданий, участником создания рок-энциклопедий. Он и сам написал несколько книг. Последняя посвящена Александру Барыкину.
В Москве он женился, у них с Татьяной родились сыновья-двойняшки.
А мы следили за жизнью и творчеством Володи, радовались его успехам: «Наш, пензенский!»
Пять лет назад получилось так, что он приехал в Пензу. Для нас это было радостью, но его привела на Родину большая печаль - умерла жена. Горевал очень сильно, а в Пензе ему стало как-то легче, и он остался тут жить, поступил на работу в «Пензенскую правду».
И, честное слово, с его приходом как будто солнце стало чаще заглядывать в окна нашей редакции — таким он был позитивным, доброжелательным, светлым.
К нам ко всем относился дружески, а уж героями своих материалов восхищался без меры, обо всех писал с любовью.
Родина не только подлечила его душу от печали, но и дала ему новую любовь. Правда, он увез ее в Москву, о чем горевали уже мы, потому что это была наша талантливая журналистка Лиана Коженкова.
Связи мы с КожеМарочкиными, как шутливо называли эту чудесную пару, не теряли до последнего. Володя часто звонил и говорил, как скучает по Пензе, как мечтает к нам приехать, как ему хочется еще пописать про замечательных людей пензенской культуры...
Но не судьба.
Лиана рассказала, что он не любил позднюю осень и зиму, выглядывая в окно, говорил:
— Я когда помру, разберусь с теми, кто в небесной канцелярии отвечает за погоду — морду набью, потому что на свете должны быть только весна и лето.
На счет «морды» он, конечно, преувеличил — не умеет же драться. А вообще пусть разберется, особенно с зимой, которая отобрала его у нас...
