Еще немного, еще чуть-чуть, и страна весело и радостно (ну, или как у кого получится) встретит Новый год. В уходящем 2024-м осталось еще два масштабных события в политической и экономической сфере: Прямая линия президента в четверг и решение ЦБ по ключевой ставке в пятницу. Есть ли связь? Посмотрим.
Многие обратили внимание, что в 2024-м ЦБ припозднился с последним в году решением по ключевой. Скажем, в 2023-м Совет директоров собрался в середине месяца. Не могу сказать, с чем это связано. На ум приходит разве объяснение из разряда суеверий. Ведь в этом году аналогичное заседание могло выпасть на 13-е число. Так лучше от греха, как говорится, подальше. Тем более что обстановка вокруг ЦБ сейчас и так, мягко говоря, напряженная.
Жесткую денежно-кредитную политику (ДКП) регулятора, которая выразилась в повышении ключевой уже до 21%, а значит, в чрезвычайном подорожании кредитных денег, критикуют все — население, бизнес, законодатели. Одна из фракций Госдумы даже предложила реформу ДКП с расширением зоны ответственности Центробанка. Сейчас, что следует из закона о Банке России, в его функционал входят защита и обеспечение устойчивости рубля, развитие и укрепление банковской системы страны, обеспечение стабильности и развитие национальной платежной системы, развитие финрынка и обеспечение его стабильности.
Депутаты предложили добавить туда ответственность за экономический рост и занятость, а также попросили больше прав по обращению к президенту об отставке главы Центробанка, то есть фактически захотели получить рычаг давления на регулятор. А он, напомню, формально является независимым, не получает денег от государства, а напротив, направляет деньги из прибыли в бюджет.
Конечно, фракция ГД, которая выдвинула соответствующую инициативу, выступает с аналогичными идеями регулярно и пока безуспешно. Но многие депутаты высказывают свое личное мнение, что политика ЦБ по снижению инфляции неэффективна, а при этом угрожает экономике. Поэтому (цитирую одного из законодателей) необходимо использовать и другие, немонетарные методы по борьбе с ростом цен. Какие? Ответа, как правило, нет. Но об этом чуть позже.
Очевидно, что в такой нервной обстановке решение о повышении ставки (а в том, что это произойдет, не сомневаются аналитики в подавляющем своем большинстве) выглядит настоящим вызовом. Поэтому некоторые, особенно осведомленные эксперты уверяют, что 20 декабря нас может ожидать сюрприз в виде паузы. Из-за политики, не денежно-кредитной.
Почему-то при написании этой колонки неоднократно в голове всплывал обожаемый фильм «Гараж», поэтому прошу прощения, но буду периодически цитировать его персонажей. Например, профессор там грустно замечает, что в молодости его много били, причем били за то, за что потом давали звания, премии, но напугать смогли основательно. Так вот, с Эльвирой Набиуллиной всё наоборот. В чрезвычайно сложные времена периода пандемии и первой половины 2022 года ее бесконечно хвалили за то, как жестко, но эффективно она справлялась с вызовами, в том числе с инфляцией. Но тогда резкое повышение ставки быстро охладило цены.
«Нет героев от рожденья, — они рождаются в боях», — утверждал поэт Александр Твардовский. И что стоит услуга, которая уже оказана (опять, извините, цитата из «Гаража»). В любом случае, предыдущие заслуги ценят редко. С середины 2023 года последовал новый вызов, связанный с инфляцией. Регулятор в уже привычной манере резко поднял ключевую ставку — не помогло. И до конца года последовало еще несколько повышений. Новый, 2024-й мы встретили с ключевой в 16%, которая продержалась до середины года. И снова подъем вверх, до 21% к данному моменту.
При этом инфляция упорно держится вокруг отметки в 9% годовых. И это главный упрек в сторону Центробанка, который «зажестил» свою политику уже, а цены упорно не желают падать, и риски для экономики возрастают. Нужно отметить, что регулятор воздействует на инфляцию не напрямую, а через спрос, а на него, в свою очередь, через стоимость кредита (чем дороже, тем меньше должны брать). Но это в теории. На практике же в течение долгого времени заемный рынок продолжал расти и слегка притормозил лишь после отмены программы льготной ипотеки.
После, но не только вследствие. Один законодатель, помнится, посоветовал Центробанку использовать макропруденциальные меры (направлены на снижение риска кредитования за счет надбавок на риск и лимиты на кредитование заемщиков с большой долговой нагрузкой) для снижения инфляции. Правда, это уже не воздействие на кредит за счет ставки, а прямое на нее административное влияние. Грубо говоря, не люди перестают активно занимать у банков, а у банков фактически связаны руки, чтобы выдавать деньги. Хорошо ли это? Нет, как и любое административное решение.
При этом, нужно сказать, ЦБ макропруденциальные меры уже для этого использует, хотя и настойчиво отрицает это. В каждом выступлении представители Центробанка подчеркивают, что этот инструмент направлен на борьбу с закредитованностью. И в банковском сообществе уже давно говорят о том, что как раз макропруденциальная политика стала чуть ли не основным способом воздействия на кредитный рынок.
Сначала регулятор устанавливал количественные ограничения для заемщиков с действительно высокой долговой нагрузкой 80+ (на обслуживание обязательств тратится 80% и более дохода), потом опустил порог до 50+, а это вполне терпимый уровень. Банки поставлены в условия, когда просто не могут кредитовать наиболее активных заемщиков. Больше скажу — сейчас основным критерием для положительного решения по заявке стал именно показатель долговой нагрузки (ПДН), совершенно нивелировав при этом кредитный рейтинг.
Но вернемся к главе Центробанка и цитате профессора из «Гаража», которого сильно напугали. Тут мы опять видим абсолютно противоположную картину. Эльвира Набиуллина последовательно и решительно реализует жесткую политику для достижения цели по инфляции (4%, напомню). Кстати, ремарка: в течение года мы неоднократно наблюдали, что президент понимает действия ЦБ и последовательно их объясняет бизнесу, СМИ, населению.
Если кому-то предоставляется карт-бланш в любом деле, то нельзя судить по промежуточным результатам. Сомневаюсь, что и сама глава Центробанка остановится на полпути. Недаром в нашем ЦБ так любят вспоминать Пола Волкера, который возглавлял ФРС США с 1979 по 1987 год и который прославился как «убийца инфляции». Он резко поднял ставку до 19% и придерживался жесткой политики, невзирая на критику и упреки (за высокую безработицу и рецессию). И ему удалось добиться снижения инфляции в три раза. Правда, к концу 80-х США получили впечатляющее восстановление. Но даже после достижений по «убийству инфляции» сменщик Волкера на посту главы ФРС Алан Гринспен говорил о его политике как о передозировке лекарств больному, хотя и добавлял, что «лучше так, чем никак».
Пример с Волкером, конечно, интересный. Но не нужно забывать, что с момента его достижений прошло уже много лет. С нулевых изменились как экономические циклы, так и вызовы (одна пандемия в своем глобальном проявлении чего стоит). Вопрос, конечно, дискуссионный, что для страждущего лучше — вообще оставить без лечения и уповать на иммунитет или ударно долбануть по нему медикаментами. Одно совершенно очевидно, что классические примеры из истории, безусловно, важны и интересны, но применимы только с учетом текущей ситуации.
Россия образца 2024-го сильно отличается от США 80-х годов прошлого века. Помимо новых глобальных вызовов мы столкнулись с беспрецедентными санкциями, которыми и обусловлена текущая инфляция. Кстати, не такая и высокая по российским меркам, но, безусловно, превышающая таргет в 4%. Кроме того, жесткая ДКП в нынешних реалиях не приводит (пока, во всяком случае) к росту безработицы (она на рекордно низких уровнях) и существенному замедлению экономики.
Но и подходить к больному с теми же лекарствами и инструментами, что были 40 лет назад, скорей всего, тоже неправильно. Очевидно, что новые условия диктуют необходимость поиска новых, а не только по учебнику экономики, методов лечения от инфляции. В этом смысле, наверное, к последовательной жесткости необходимо прибавить капельку гибкости. Копировать старые удачные примеры — это как пытаться реанимировать на каждом столе оливье в классической рецептуре с рябчиками, раковыми шейками и прочими кубиками ланспика.
Автор — обозреватель «Известий»
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
