1 марта 1881 года посол России в Париже граф Николай Орлов отправил в Петербург шифрованную телеграмму: «Барон Геккерн-д’Антес сообщает сведение, полученное им из Женевы, как он полагает, из верного источника: женевские нигилисты утверждают, что сильный удар будет нанесён в ближайший понедельник».
О том, как Жорж Дантес (по приёмному отцу вторая фамилия Геккерн) не менее тридцати лет работал информатором русского посольства во Франции, имеются лишь отрывочные сведения. Возможно, основной массив материалов о нём до сих пор скрыт под грифом «секретно». Хотя больше вероятности, что просто никто из исследователей пока к нему не обращался.
Его изучение, вероятно, помогло бы понять, почему малоизвестный французский дворянин был принят и обласкан в России самим императором Николаем I, и почему после убийства Пушкина Дантеса спокойно выпустили из России без всякого наказания. Материал о Дантесе мог бы пролить свет на некоторые тайны внешней политики второй половины XIX столетия, так как барон долгое время входил в близкое окружение Луи Бонапарта, бывшего в 1852-1870 годах императором Франции под именем Наполеона III.
Жорж Шарль д’Антес происходил из офранцуженной семьи дворян в Эльзасе. Из-за своих легитимистских взглядов он в возрасте 18 лет эмигрировал из Франции, когда там произошла Июльская революция 1830 года, свергнувшая династию Бурбонов. После службы в Пруссии он в 1833 году приехал в Россию с кучей рекомендательных писем коронованных особ и влиятельных вельмож к Николаю I. Российский император принял Дантеса и высочайшим повелением зачислил его офицером в Кавалергардский полк, хотя это противоречило традициям и уставам русской гвардии.
Дантеса усыновил нидерландский посланник барон Якоб ван Геккерн. В 1837 году, после убийства Александра Сергеевича Пушкина на дуэли, Дантес повелением императора был лишён офицерского чина, исключён из гвардии и выслан из России.
Однако Николай I вряд ли был озлоблен на Дантеса. Он просто уступил общественному мнению. Между Дантесом и русским царём сохранялись личные контакты. Иначе трудно объяснить, почему в 1852 году Николай I, находясь в это время с визитом в Берлине, принял Дантеса и имел с ним долгую беседу.
Историк Евгений Тарле уверял, будто Николай I был благосклонен и ласков к Дантесу именно за убийство им Пушкина. Это абсурдная версия; к тому же, как мы видели, покровительственное отношение императора к французскому дворянину проявилось сразу по прибытии последнего в Россию. Вряд ли будет преувеличением предположение, что Дантес доставил Николаю I какие-то полезные сведения о европейской политике; то есть, уже в 1833 году стал информатором русского царя. В таком случае его служба русскому правительству (хотя вряд ли регулярная) продлилась больше полувека.
Более конкретные сведения имеются о контактах Дантеса с русскими властями в 1852 году. Ещё в 40-е годы XIX века Дантес, сообразив, куда дует политический ветер, сумел войти в окружение оппозиционного тогда племянника Наполеона I. Когда в декабре 1848 года Луи Наполеон Бонапарт стал президентом Франции, Дантес был депутатом Национального собрания. В декабре 1851 года Бонапарт провозгласил себя пожизненным президентом Франции. В мае 1852 года он отправил Дантеса как своё доверенное лицо к дворам трёх великих держав – Австрии, Пруссии и России – чтобы узнать их отношение к планам Бонапарта короноваться императором под именем Наполеона III.
Сведения о встрече Дантеса и Николая I были введены в научный оборот военным историком генералом Александром Зайончковским в 1908 году. О цели миссии Дантеса русский посол в Париже Николай Киселёв заранее предупредил царя: «Господин Дантес думает, и я разделяю его мнение, что Президент кончит тем, что провозгласит Империю». В ответной депеше, присланной Киселёву российским министром иностранных дел Карлом Нессельроде, говорилось, что государь не может принять Дантеса «в качестве представителя иностранной державы вследствие решения военного суда, по которому он был удалён с военной службы. Если же он хотел бы явиться как бывший офицер гвардии, осуждённый и помилованный, то Его Величество был бы готов выслушать то, что он желал бы сказать ему от имени главы Французской республики».
Въезд в Россию Дантесу был официально запрещён, но он и не понадобился, так как Николай I находился в это время в гостях у прусского короля. Невольно напрашивается вопрос о том, что этот выезд императора за пределы России не случайно совпал по времени с миссией Дантеса. Николаю I было важно знать, что скажет ему его парижский осведомитель.
Впоследствии Тарле утверждал в своей монографии «Крымская война», что Николай I сильно обиделся на Луи Бонапарта за то, что тот провозгласил себя императором. Но даже если это так, то, во всяком случае, он не мог винить за это Дантеса, поскольку тот заранее предупредил об этом русского посла. О чём ещё говорили русский царь и убийца Пушкина на встрече в Потсдаме, осталось тайной за семью печатями.
Мы также ничего не знаем о сношениях Дантеса с русским посольством в течение последующих почти тридцати лет, вплоть до телеграммы 1 марта 1881 года. Не исключено, что последующие события могли посеять у русских властей настороженность в отношении сведений, поставляемых Дантесом. Тарле пишет о том, что вступление Франции в войну на стороне Турции весной 1854 года оказалось полной неожиданностью для Петербурга. Если Дантес был информатором русского посольства и не предупредил его о таком намерении Наполеона III, он мог потерять кредит доверия у русских властей.
Дантес до свержения Наполеона III оставался пожизненным сенатором Франции за оказанные им императору услуги. После франко-прусской войны 1870-1871 гг. родной город Дантеса Сульс (Зульц), где он неоднократно избирался мэром, оказался на территории Германии. Дантес перебрался в Париж, откуда в 1881 году и передал русскому послу сведения о готовящемся «ударе» революционеров.
Сведения эти, впрочем, были, с одной стороны, расплывчатыми – не говорилось конкретно о покушении на Александра II; с другой, на русского императора к тому времени было совершено уже шесть неудачных покушений. Донесение Дантеса, казалось, ничего не прибавляло к имевшимся у русских жандармов опасениям. Вдобавок, оно оказалось неточным. Понедельник был 2 (14) марта 1881 года, а народовольцы убили царя накануне, 1 (13) марта – в день, когда была послана телеграмма. Русские власти просто могли не успеть принять дополнительных мер предосторожности, получив её.
Впрочем, это навсегда останется тайной. Как и то, была ли такая телеграмма вообще. Она была приведена в 1935 году советским писателем Леонидом Гроссманом в книге «Карьера Дантеса», причём её источник так и не был раскрыт. Весьма возможно, что она является писательским вымыслом, основанным лишь на том, что Дантес ранее работал на Россию.
