Договорённость между Великобританией и Маврикием от 3 октября 2024 о передаче в состав Маврикия архипелага Чагос и аренде Лондоном атолла Диего-Гарсия сроком на 99 лет представляет определённую угрозу для Франции, у которой Маврикий оспаривает принадлежность необитаемого о. Тромлен.
Париж считает Тромлен частью островов Эпарс в составе Французских Южных и Антарктических территорий, Маврикий - частью своих Внешних островов. Из этого видно, что причины маврикийско-французского спора кроются в области стратегической безопасности. Ситуация усугубляется тем, что три острова, входящие в состав о-вов Эпарс (Глорьёз, Бассас да Индиа и Хуан де Нова) оспаривает Мадагаскар, а пока ещё французскую Майотту - Коморские о-ва.
Вместе с антарктическими французскими территориями и другими владениями Парижа в Индийском океане они составляют 25% исключительной экономической зоны Франции (2,6 млн. кв. км.) - второй по площади в мире после исключительной экономической зоны Соединённых Штатов. 93% исключительной экономической зоны Франции (9 млн. кв.км) расположены в Индо-Тихоокеанском регионе (ИТР), здесь проживают 1,5 млн. французских граждан и дислоцируются 8 тыс. французских военнослужащих. Восемнадцать военных атташе Франции аккредитованы в 33 странах ИТР.
После унизительного выдворения французских войск из ЦАР, Мали, Буркина-Фасо и Нигера, считавшихся прочной африканской вотчиной Парижа, французское влияние может сократиться и в ИТР. Стремление Маврикия к большему суверенитету получило поддержку России, Индии, Китая и стран Африканского союза. Президент Маврикия Притхвирадж Ропун во время выступления в Генассамблее ООН в сентябре 2024 подтвердил курс на укрепление внешнеполитического положения его страны.
В 2010 г. Париж и Порт-Луи подписали соглашение о сотрудничестве на Тромлене в сфере науки, экономики и экологии, но французский парламент не ратифицировал данный документ. Обе столицы скрупулёзно всматриваются а текст Парижского договора 1814 г., регламентирующего переход под британское правление Маврикия и окружающих его маленьких островов и атоллов, и по-своему толкуют мельчайшие оттенки значений для обоснования взаимных территориальных претензий.
Порт-Луи претендует на Тромлен с 1976 г. Остров расположен в более чем 400 км. на восток от Мадагаскара и в 550 км. к северу от Реюньона, где располагается французская управляющая администрация, надзирающая за Тромленом и т.д.
О-ва Эпарс окружают Мадагаскар словно кольцом, владение ими далекой европейской державы, в нашем случае, Франции, не позволяет Мадагаскару достичь полного стратегического суверенитета. Если бы эти острова перешли под контроль Антананариву, стратегическое положение Мадагаскара существенно бы упрочилось, что позволило бы Антананариву расширить зону своего опосредованного контроля в Мозамбикском проливе, отделяющем Мадагаскар от Восточной Африки.
В Восточной Африке всё активнее действует Китай. Между ним и Антананариву нет конкуренции за данный регион, посему китайско-мадагаскарское экономическое партнёрство в Восточной Африке вполне реально и не отягощено колониальным прошлым. Пекин хотел бы видеть в Мадагаскаре плацдарм для проникновения китайских инвестиций в регион. Мадагаскарцы не против.
Париж делает ставку на увеличение финансирования заморских территорий. Этим вопросом он слишком долго пренебрегал. Сейчас заморские владения Франции, как страны-члена ЕС, поддерживаются через Европейский фонд регионального развития (ERDF).
Франкофоны составляют всего 2% населения Океании, для удержания здесь французского влияния и присутствия французской культуры требуется системный подход. Но экономика Франции находится не в лучшем состоянии, в том числе по причине сокращения французского присутствия в Сахеле, где Париж имел доступ к урану, золоту и прочим ресурсам по ценам ниже рыночных в десятки раз. В очередной раз подтверждается факт, что Европа (и Франция вместе с ней) – это бездарность, неспособная себя прокормить, чтобы кого-то не ограбить.
Утрата контроля над о-вами Эпарс будет иметь эффект домино, тем более что после беспорядков аборигенного населения еще одной французской колонии, Новой Каледонии, подавленных французскими силовиками, вопрос сопротивления французскому неоколониальному правлению приобретает всё большую динамику как в Океании, так и в Африке.
Владислав Гулевич
