Виделись мы в последний раз давно, встрече обрадовались, зашли в кафе у метро — две девчушки хоть и вытирали уже столики, но кофе нам сделали, да еще и убедили взять по пирожному — скидки же вечерние, пользуйтесь! Людка свой эклер сразу завернула в платочек, убрала в сумку — Женьке. «Возьми и мой, — заныла я, — я сдуру взяла, а мне нельзя, и мои все стали «зожниками», сладкого не едят, а ты мужа угостишь!» Людка благодарно взяла: «Пашка обойдется, к тому же он в командировке, а Женя съест!»
Болтали с радостью, но куда бы разговор ни клонился, поворачивал все равно к ее сыну. «Как муж, Паша?» «Да что Паша. Подагра у него, спина болит. Все по возрасту. А у Женьки — гастрит. И вес прет, за сто кило уже. А потому что не жалеет себя. Работает...»
Да, жалеть себя Женьке особо некогда... Работает он аж с двенадцати дня и до шести вечера, в половине седьмого дома. Денег мало, но о второй работе и мыслей нет, и так вон — пашет! Бариста он, между прочим. Барчик у них до одиннадцати открыт, но для Жени это поздно и «напряжно», поэтому вечером на смену ему девчонка заступает.
Девушки у Жени нет. Была, но противная, егоза: все чего-то хотела от него — куда-то идти, что-то там свершать. На выходные вот записала их вместе ходить на уроки акварели. Вроде как сюрприз. Ну и вышел скандал. Выходные, они зачем? Отдыхать! А не по курсам шариться.
— Люд, а Женьке сколько уже? — спросила я.
— Тридцать два! — гордо сказала она.
Мы расстались как-то... зябко. Я спросила, а встретит ли сын ее у метро? Она осерчала. Зачем? Она и сама добежит.
...Кстати, 22 ноября в России неофициальный праздник — День сына. То есть праздник всех мужчин. И мам, конечно. Мамы, хватит портить сыновей. Девкам замуж не за кого идти. Больно залюбили мы многих своих мальчиков, вам не кажется? А день хороший, конечно. С праздником!
