Поход священника в военный госпиталь – это всегда встреча с чудом. И это чудо является взаимным – как для пациента, так и для пришедшего к нему священнослужителя. Он может услышать о чуде от бойцов, а может и сам стать свидетелем, а порой и участником, чуда, происходящего непосредственно в госпитале. Предлагаем вниманию читателей продолжение записок госпитального священника.
Главным содержанием чуда, случившегося на фронте, является факт того, что человек остался жив в условиях, в которых по всем законам человеческой логики он должен был умереть. Не раз в ходе беседы бойцы, вспоминая о событиях с линии боевого соприкосновения, показывали согнувшийся от попадания пули крестик, который чудесным образом сохранил им жизнь. И если скептик попытается сказать, что в данном случае свою роль сыграл материал, из которого крестик был изготовлен (здесь достаточно напомнить, что крестики у бойцов зачастую либо деревянные, либо пластиковые), то в ряде случаев ребята показывают тряпичные пояски с написанным на них 90-м псалмом, от которых отскакивали пули. Эти тряпичные пояски всем своим видом, потрёпанным и часто разорванным от тяжелейших условий жизни своих владельцев, свидетельствовали о невозможности противостоять не то что боевой пуле, но даже пулям, выпущенным из игрушечных пистолетов.
Чудеса, конечно же, часто происходят и в самом госпитале. Эти события заставляют удивляться, как Бог близок к тем, кто несет крест тяжёлой болезни, чьё сердце одолевают сомнения и в чью душу так и стремится проникнуть холод скорби и уныния. Желание хотя бы в некоторой мере согреть сердца оказавшихся в подобной ситуации и утешить тех, кто помогает страждущим, явились причиной того, что я решил поделиться тем, свидетелем и участником чего явился сам.
При посещении госпиталя меня всегда сопровождает требная сестра милосердия. Требной ее называют, потому что она помогает священнику в проведении треб: собирает списки пациентов, желающих встретиться с ним, приготавливает все необходимое для совершения Таинств. При ней всегда имеется рюкзачок, в котором она носит крестики, Евангелия, молитвословы, различные брошюры – всё то, о чём может попросить любой встретившийся с ней. Госпиталь – это небольшой город с множеством корпусов, которые, в свою очередь, являются многоэтажными, где каждый этаж разделён на отделения. Когда приходит просьба о посещении больного в каком-либо отделении, сориентироваться бывает непросто. Здесь снова на помощь приходит требная сестра. Она выстраивает логистику посещения палат и помогает разобраться, как попасть к тому или иному пациенту. Ее помощь священнику неоценима.
В один из своих приездов в госпиталь я, как обычно, встретился с сопровождающей меня сестрой. Мы обсудили план посещений на предстоящий день и отправились в первое отделение из нашего списка. Нужно было подняться на один из верхних этажей, поэтому мы сели в лифт и стали ожидать, когда он привезет нас к месту назначения. Каждый этаж в госпитале по-своему индивидуален, и человек, который бывает там регулярно, легко сможет отличить один от другого практически с первого взгляда. Когда двери лифта открылись, сопровождающая меня сестра выглянула в коридор и с уверенность сказала:
– Да, батюшка, наш, пойдёмте.
И мы твёрдой поступью пошли по отделению. Но когда стали искать нужную палату, увидели, что нумерация в отделении явно не предполагает наличия необходимого нам номера. Тогда сестра отправилась к табличке с названием отделения и, вернувшись ко мне, с удивленным видом сказала:
– Ну надо же! И как я могла ошибиться? Это не наш этаж!
Мы улыбнулись и отправились к лифту исправлять происшедшую ошибку. Подходя к кнопке вызова, я услышал, как меня начал звать мужской голос:
– Батюшка, подождите!
Я обернулся и увидел молодого парня, который на костылях буквально бежал по коридору, боясь потерять нас из вида.
– Батюшка, вы к нам? – спросил он.
– Нет. Мы в этом отделении по ошибке. Но если нужно, то зайдём и сюда.
– Очень нужно! Я вторую неделю жду священника. Мне говорят, что он заходил то в одно, то в другое соседние отделения, а у нас так и не был. Я подходил к сестрам, просил его позвать, но священник так и не пришёл. А сегодня я решил, что уже никуда не пойду, буду просто молиться, чтобы Бог всё устроил. И вот сейчас я помолился, вышел из палаты и увидел Вас.
Я улыбнулся. История действительно была удивительная, как будто скопированная из житийной книжки. Мы пошли в палату, помолились вместе с больным, я его исповедовал и причастил. После этого я с сестрой вновь направились к лифту, чтобы подняться уже на нужный нам этаж. Лифт остановился, его створки открылись.
– Батюшка не переживайте, теперь этаж точно наш! – радостно сообщила мне моя спутница.
А я уже совсем и не переживал, весь погружённый в мысли о том, как Бог близок к ищущим Его.
Действительно, часто Бог Сам посылает священника к тому, кто так остро в Нём нуждается. И такая встреча человека в критических обстоятельствах жизни со Христом через пришедшего священника является самым настоящих чудом, которое невозможно объяснить никакой человеческой логикой даже тем, кому бы сильно этого хотелось. И тот, кто стремится назвать происшедшее событие стечением обстоятельств, начиная вдаваться в подробности случившегося, понимает всю несостоятельность своей аргументации и, обличаемый своими же словами, предпочитает замолчать, соглашаясь, что всё же есть в этом мире что-то необъяснимое и неподвластное его уму.
Как я говорил ранее, в моих походах по госпиталю меня всегда сопровождает требная сестра. Но бывают такие дни, когда я приезжаю в госпиталь раньше неё, и тогда, получив соответствующие инструкции по телефону, я начинаю обходить палаты самостоятельно. Часто чтобы попасть в какое-либо отделение, нужно пройти через ряд смежных с ним. В этих отделениях священника нередко просят зайти в палату те, кто заранее о своём желании не заявлял, кто давно отвык видеть священника вживую, или даже не знал, что можно просто так встретить батюшку во внецерковном пространстве. Нахождение священнослужителя в отделении является проповедью присутствия Бога в этом мире и конкретно в жизни людей, чей корабль жизни, подобно апостольскому, попал в бурю скорбей и испытаний.
Однажды, дожидаясь приезда требной сестры, я отправился в отделение, где меня ожидал пациент. Перед этим мне нужно было пройти через смежные отделения, и как только я вошёл в одно из них, навстречу ко мне вышла медицинская сестра со словами:
– Батюшка, вы пришли!
Было явное ощущение того, что меня здесь ждали, хотя, как мне казалось, данного отделения в моих списках не было. Я не сильно удивился, так как поймал себя на мысли, что географию госпиталя знаю достаточно плохо, да и эти списки – всего лишь условность, которая помогает сориентироваться в пространстве и правильно распределить время. Поэтому я сразу пошёл за сестрой, уверенно шагавшей по коридору.
– Нужно поспешить, он умирает, – с волнением сказала медсестра.
Наш шаг ускорился, и вскоре мы оказались на сестринском посту.
– Мы к Михаилу (имя изменено – прим.), как он? Батюшка сможет его причастить? – твердым голосом спрашивала она своих коллег.
– Пойдёмте в палату, нужно посмотреть, – прозвучало в ответ.
Когда подошли к палате, меня попросили подождать в коридоре. Оказывается, у пациента были очень сильные боли, и от них он постоянно стремился спуститься на пол, потому что в таком положении чувствовал некоторое облегчение. Так как нахождение на полу препятствовало нормальному функционированию капельниц, его всё время приходилось возвращать на больничную койку, что доставляло страдальцу дополнительную физическую боль, а сёстрам, стоящим рядом, – боль душевную. Их глаза были исполнены сожаления и досады от ощущения абсолютной беспомощности перед беспощадно приближающейся смертью.
Через какое-то время меня пригласили зайти. Когда находящийся на койке больной увидел священника, его взгляд изменился, в глазах появилась надежда. Но эта была не та надежда, которая даёт силы верить в то, что смерть отступит. Нет. Все находящиеся в палате, в том числе и сам страдалец, понимали, что исход у происходящего только один, и пришедший священник сообщает лишь надежду на то, что все претерпеваемые мучения не напрасны, что Михаил не оставлен, что сейчас в его жизнь вместе со священником пришёл Сам Бог, сообщающий его страданиям особый высший смысл. Дыхание Михаила было очень жестким, взгляд передавал страшную усталость от непрекращающейся боли. Я отвёл в сторону одну из сестер, которая, как мне показалось, была старшей среди собравшегося коллектива.
– Он действительно умирает? – спросил я.
Та утвердительно кивнула головой. Я отправился к койке больного. Одна из сестёр сказала мне, что Михаил – человек верующий, он часто молился Богу. Я обратился к Михаилу и громким голосом спросил:
– Вы крещёный?
Пациент утвердительно моргнул глазами.
– Вы бы хотели причаститься? – вновь обратился к нему я.
Михаил из последних сил стал утвердительно кивать головой, как будто бы боясь, что его согласия могут не понять, и он останется без Того, что, а правильнее будет сказать даже Кто, для него сейчас важнее всего. Я достал Святые Дары, кратко помолился, причастил Михаила и вышел из палаты. С ним остались медицинские сестры.
Пока я причащал этого человека, как раз успела подойти требная сестра, которую я встретил в коридоре, и мы вместе с ней отправились дальше по палатам в соответствии с нашим списком. В какой-то момент я увидел знакомое лицо медсестры из отделения Михаила.
– Батюшка, он умер, – шёпотом сказала она.
На душе было спокойно. Страдания Михаила окончились. Сам Господь пришёл, чтобы прекратить их и забрать его душу к Себе. И вместе с этим спокойствием в голове всё время крутились мысли о том, как премудро было всё устроено Богом. Ведь я мог задержаться в монастыре или принять решение не идти в отделение сразу, а дождаться требную сестру. Или требная сестра могла бы приехать раньше меня, и тогда бы наш маршрут изменился, причащать больных мы бы начали с другого отделения, а к Михаилу могли бы просто не успеть. Всё сложилось так, как должно было сложиться. Была воля Божия, чтобы Михаил был напутствован Святыми Тайнами, чтобы его душа была утешена присутствием священника в последние минуты его земной жизни, а значит, никак иначе быть не могло. Воля Божия всегда нерушима, и любое обстоятельство жизни неспособно воспрепятствовать её исполнению. Все мы, собравшиеся в палате Михаила, получили от Бога великий дар: Он позволил нам стать свидетелями великой тайны победы Вечной Жизни над порой кажущейся нам всесильной, но на самом деле бесконечно ничтожной смертью.
Иеромонах Амфилохий (Пушкарёв)
Публикация сайта
Андреевского ставропигиального монастыря
Иллюстрация сайта Юго-Восточного викариатства г.Москвы
