«Темно-белый» — первая фраза, которую видят клиенты (или «дамы», как их называет сама дизайнер), когда заходят в авторское ателье Юлии Николаевой. Здесь в лаконичном пространстве с высокими потолками живут или только зарождаются в виде эскизов, образцов ниток и обрезов тканей вещи всех оттенков белого, серого и черного. Последний, к слову, любимый цвет дизайнера — в нем она видит неиссякаемый источник вдохновения и простор для творческой мысли.
Сейчас одна из самых закрытых отечественных дизайнеров выходит из тени и вместе с партнером запускает бренд готовой женской одежды «Линии» — универсальные модели и выверенные формы с упором на долговечность и независимость от трендов. Это логичное продолжение «Линии гуманитарного платья» — капсул, которые Николаева выпускала параллельно с работой в ателье.
Под стрекот швейных машин мы узнали у дизайнера, почему она не любит само слово «мода», как ей удается снова и снова влюбляться в эстетику минимализма и какая не самая очевидная вещь станет флагманской в коллекциях нового бренда «Линии».
Ваше авторское ателье существует с 1992 года, но вы — дизайнер, не проявляющий себя активно в публичном поле. С чем была связана эта закрытость и камерность?
Это был мой сознательный выбор. В 1992 году я была совсем юной, но уже тогда понимала, что публичность мне не важна и что я не хочу всю свою жизнь положить на алтарь работы и успеха.
Вы выпускница Строгановского училища по специальности «Графический дизайн». Как отсутствие образования в сфере дизайна одежды повлияло на ваше восприятие и ощущение моды?
У меня безусловное ощущение дизайна как прикладного искусства — функция всегда первична. Лампа — это прежде всего лампа, а кровать — это кровать. В одежде ровно так же — все идет от функции. И именно поэтому мне вообще не свойственен декор.
Формат ателье, в котором вы работаете, подразумевает, что человек приходит к вам для того, чтобы реализовать свою задумку. Как вам удается совместить желание клиента с вашим видением?
Я всегда воспринимала ателье как оплачиваемый эксперимент. Чаще всего ко мне приходят не за конкретной вещью, а за образом. Мы отталкиваемся от фактур или расцветок, а после этого я, как правило, говорю: «Давай из этого сделаем вот это или вот это. И будет классно». Обычно дамы сопротивляются: «Это же только для подиума». А на самом деле, смысл как раз в сломе представления человека о себе — я ведь не предлагаю никому надеть перья на голову, а только немного сместить фокус с чего-то привычного. И, как правило, потом такие вещи заказывают бесконечно.
С момента основания ателье я транслировала свое творческое видение в формате концептуальных сезонных коллекций, дважды в год делала показы под собственным именем. Поэтому люди приходили ко мне еще и как к стилисту — им нравились мои коллекции, они мне доверяли и доверяют. Что, безусловно, очень ценно.
Ателье по-прежнему остается форматом для очень узкого круга людей?
Да, конечно. Индивидуальный пошив — это огромное количество трудочасов не одного квалифицированного человека, поэтому он априори не может стоить дешево. А значит, предназначен далеко не для всех.
С уходом международных брендов многие заговорили об открывшихся возможностях для отечественных модельеров. Какой вы видите ситуацию изнутри?
А в чем заключаются возможности? Я не понимаю. Вероятно, они появились у масс-маркет-брендов, поскольку с рынка ушли Zara, Uniqlo и многие другие демократичные бренды. Но в нашем сегменте и в нашей нише все стало только сложнее. Те, кто покупал Louis Vuitton, так и будет его покупать, независимо от того, какие препоны стоят на пути к желаемому.
Я не люблю слово «мода», потому что это понятие абсолютно иллюзорное и отчасти навязанное.
Чем продиктовано появление бренда «Линии»?
В какой-то момент индивидуальной работы мне стало душновато, хотелось продвинуть мое более чистое понимание стиля — так появилась та самая «Линия гуманитарного платья». Небольшая капсула с базовыми и универсальными вещами, которая к тому же давала возможность людям купить что-то не за запредельные деньги. Ведь индивидуальный пошив — это очень дорого и очень долго. Мы делали камерные мероприятия внутри ателье, презентовали капсулы. И на одном из таких вечеров я познакомилась с Зоей Высоцкой — именно она спустя время предложила мне запустить свой бренд. Это было неожиданное предложение, но, почувствовав поддержку, я решилась. Сегодня это наш совместный проект, Зоя — наш генеральный директор.
Расскажите о тканях и фурнитуре, с какими материалами вы работаете?
Мы принципиально работаем только с остатками люксовых производств, то есть не закупаем и не производим под себя ткани. Именно поэтому в бренде «Линии» мы будем выпускать одежду не полноценными коллекциями, а дропами.
Как бы вы могли описать концепцию и эстетику бренда?
Я минималист, и со временем только укрепляюсь в своей позиции. Все ненужное уходит, остается только важное. Но, хотела бы отметить, что в новогоднем дропе, к примеру, у нас появится баска Party — маленькая штучка, которую вы можете надеть на все, что угодно, для того чтобы дневной образ превратить в вечерний.
А как вы, минималист, относитесь к цвету?
Цвета, конечно, будут появляться. Мы начнем практически с черно-белой одежды, но с акцентами цвета в трикотаже. Я давно люблю бесшовный трикотаж и специально для бренда мы выпустили аксессуары — перчатки, носки, шарфы — в глубоких и лаконичных цветах. Если глобально говорить про цвета, то они делятся на красивые и некрасивые, на привлекательные и непривлекательные. Красивые и некрасивые — абсолютно индивидуальное понятие. А привлекательные и непривлекательные — это ваше ощущение цвета в моменте: скажем, сегодня оранжевый одного оттенка привлекательный, а завтра он становится никому не интересным. И это ощущение времени и цвета во времени является определяющим. Поэтому, если у вас нет возможности получить «звонкий» цвет, на мой вкус, лучше с цветами не играть.
Будет ли у бренда продукт-флагман?
Им, будет, как говорила моя бабушка, летнее пальто. То есть все, что невозможно отнести к тренчу и макинтошу, что делается для того, чтобы это носили летом, весной и ранней осенью. Условно, свободная форма плаща — я очень люблю такие вещи и приучила к ним своих клиентов. Потому что для меня еще очень важно, чтобы одежда была свободной и никаким образом тебя ни к чему не обязывала.
На какую аудиторию рассчитан бренд «Линии»?
Мы рассчитываем на аудиторию среднего возраста — 30+. Просто потому, что среди молодых девушек сейчас в тренде кроп-топы и трусы, но я их не делаю. Но всегда себя успокаивала тем, что и Дрис Ван Нотен их практически никогда не делал, а если его вынуждали, они получались уродскими — потому что он иначе видит женщину, более тонко.
А можно ли от минимализма устать?
Точно возможно. Более того, я уверена, что это время не за горами. И мне самой безумно интересно, как я трансформирую в себе любовь к минимализму в связи с новыми задачами. Вряд ли я начну использовать цветочные принты, но цвета и геометрические рисунки — вполне возможно.
Показы продолжат существовать как один из способов презентации коллекций?
Не исключаю, но сейчас мне кажется, они во многом устарели. Хотя это абсолютно завораживающее действо — пространственно-временное искусство, театр на 100 человек зрителей в моменте.
Что вас сегодня вдохновляет?
Наверное, черный. Меняя форму и сохраняя графичность, с черным цветом можно добиться абсолютно разных результатов — от полного сокрытия до полного обнажения. И это так будоражит.
Чем вы сегодня измеряете успех?
Горизонтом стабильности. Если только чуть-чуть можно было бы представить себе, что будет завтра, это уже успех.
