Вышла в свет книга «Выживание в кризисной ситуации. Полезный практикум на случай войн и техногенных катастроф», написанная психоаналитиком Андреем Кашкаровым. Все мы хотим покоя, стабильности, добра... Но, увы, жизненные обстоятельства часто диктуют нам иные условия, заставляя сопротивляться нарастающему градусу озлобленности. Мы поговорили с автором книги о том, можно ли что-то противопоставить агрессии — кроме агрессии ответной.
Среди последних работ Андрея Кашкарова особый интерес для массовой аудитории представляют книги «Врешь — не возьмешь!» — о способах снижения уровня тревожности и упомянутая «Выживание в кризисной ситуации». Приводимые в ней «рецепты» просты и действенны.
— Андрей Петрович, тема безопасности — одна из главных сейчас. Был ли у вас какой-то толчок для написания книги или она — результат объективной реальности, которая на нас давит?
— Импульс к написанию был отчасти связан с личными отношениями, желанием понять, помочь, взаимодействовать... Было интересно поискать и понять, что же кроется в причинах поведенческих реакций людей, ответить на вопрос, почему поступают так или иначе, причем меня это интересовало с детства. Когда ответ на этот вопрос проявляется через несколько методик диагностики, причинно-следственная связь (ПСС) становится ясной. А пока не разберешься, думаешь, что «ясность — лишь форма полного тумана». Большинство не изучавших психологию людей на этом «тумане» останавливаются. Часто можно услышать: «Я не понимаю». После этого делаются субъективные выводы на манер «не понимаю — значит плохо». Или если кто-то — «другой», не такой, «как я», следовательно, он дурен, ужасен, недостоин внимания. Так появляются шаблоны, ярлыки. Поглядите соцсети, комментарии — там стараются не понять, а ответить! Когда же ПСС ясна, можно предполагать даже будущие реакции человека, то есть прогнозировать их. То, что тема меня интересовала, было обусловлено желанием лучше понять другого и внимательностью к деталям. Но чем больше внимательности — тем больше вопросов... Психология все их не разрешает, но помогает понять основные принципы формирования поведенческих реакций. А именно то, что мозг заранее принимает решение в силу накопленного опыта преодоления похожих ситуаций, знаний, а разные жизненные ситуации способствуют реакциям.
— Правила безопасности людям в целом известны. Но на красный свет дорогу все равно перебегают. И в машину к незнакомцу садятся, и через темный парк идут — там же короче. Почему?
— Такие поведенческие реакции нормальны для человека в любые времена. Если бы было иначе, человек не был бы человеком, что, кстати, отличает и отличит его в будущем от человекоподобного по внешнему форм-фактору интегрированного электронного робота — искусственного интеллекта (ИИ). Это у ИИ — все логично и правильно. Кстати, при приеме на службу в полицию, ФСИН (и др.) кандидаты в обязательном порядке проходят военно-врачебную комиссию (ВВК), где есть и блок психологических исследований. Из более 300 вопросов, на которые надо ответить односложно в дуальной паре «да» или «нет», есть и такой: «Вам надо перейти дорогу, машин нет, но горит красный свет светофора для пешехода. Вы перейдете дорогу?» Многие сомневаются, думают, что за провокационным вопросом стоит попытка выявить их деструктивное поведение. Но правильный ответ — «да»...
— Хотя казалось бы... Уточню по ходу ответа: то есть человек, в отличие от ИИ, руководствуется не только логикой и правилами?
— Да. И принятие решения в конкретной ситуации зависит от многих факторов, в том числе процессов кроветворения, выработки гормонов. На мысли и их производные, то есть поступки, в частности, влияют биохимические свойства крови в конкретный момент времени. Но эта готовность или неготовность непредсказуема внешне — ничего у нас, как говорят, на лбу не написано. Об этом отлично осведомлены нейробиологи и их коллеги в смежных областях. Человек, часто руководствующийся эмоциями, и искусственный интеллект могут лишь дополнять друг друга.
— Но мы обычно осуждаем тех, кто делает не так, как нам кажется правильным.
— Нельзя судить человека (в целом и субъективно). Обратимся к наследию выдающегося культурного идентификатора России — Льва Николаевича Толстого: «Одно из самых обычных заблуждений состоит в том, чтобы считать людей добрыми, злыми, глупыми, умными. Человек течет, и в нем есть все возможности: был глуп, стал умен, был зол, стал добр и наоборот. В этом величие человека. И от этого нельзя судить человека. Ты осудил, а он уже другой».
Я вообще против того, чтобы судить кого бы то ни было, это прерогатива высших сил, а не человека. И есть пограничные состояния в психиатрии, тонкая грань между эндогенным полиморфным психическим расстройством личности — шизофренией и условной нормой. То, что поэт Велимир Хлебников в 1916 году шутя надел на голову плетеную корзину и позировал с ней перед камерой фотографа, еще не повод ставить диагноз. Диагноз подтверждается после многофакторного исследования на основании глубокой диагностики, и настоящие специалисты против того, чтобы навешивать ярлыки, определяя другого по своему образу и подобию, как делает большинство обывателей. При этом — да, уместно обсуждать поступки, но не личность.
Возвращаясь же к началу вашего вопроса: помимо прочего, есть субъективные представления-прерогативы о том, что сейчас важно — пройти, оглядываясь, по темному парку ночью или, условно говоря, поселиться до утра в гостинице неподалеку, чтобы переждать темное время суток. Важны не столько ситуации, сколько опыт преодоления аналогичных. Если вы уже проходили ночью через лес, то сделаете это снова с большей легкостью, несмотря на кажущуюся опасность. Кстати, самая сильная эмоция — страх — гораздо сильнее любви. Лекарство против страха, причем во всех сферах, — это то, над чем с разным успехом ученые бьются много столетий.
— Много лет назад детям говорили: не заходи в лифт один, дождись взрослого! Сейчас говорят: поезжай один, со взрослым дядькой в лифт не заходи. Это — признак недоверия общества и людей друг к другу?
— Отчасти да. В современном обществе заметна трансляция страха, проникающего всюду. Недоверие — его квинтэссенция. Страх порождает панику. Вот почему в высших сферах «панически боятся» сказать «правду» своевременно — так было в случае с Чернобылем, потом с «Курском»… Можно по-разному относиться к управленческим страхам, но паника и правда страшная вещь: неуправляемые движения толп на Ходынском поле в 1896 году — подтверждение этому.
Увы, но наше сегодня — это время, когда можно констатировать разрыв социальных и даже семейственных связей. Бывает, родители и дети, брат и сестра годами не видят друг друга, и не желают сближаться. Это последствия развития гедонистического общества, ориентированного на удовольствия и потребление, желания блистать, влиять, накопить и сохранить активы — в том числе для своих детей, но не для соседа, а нередко вопреки ему. Библейский посыл «да любите друг друга» номинально вспоминают, но нечасто фактически реализуют.
А по поводу лифта… Полиция тут вряд ли поможет, она ориентирована на карательные функции, то есть наказание постфактум. А хочется, чтобы она действовала превентивно. Пока этого нет, и нет государственных инструментов, которым бы люди не номинально доверяли, ситуация остается условно опасной. И отсюда, нравится это кому-то или нет, люди реагируют по принципу «лучше перебдеть, чем недобдеть».
— Ну что, априори во всех видеть врагов что ли...
— Возможно, вы сейчас удивитесь, но спасение в одном: надо максимально сохранять в себе лучшие качества взаимопомощи и выручки, которые, опять же, основаны не на нарциссических потребностях, а на внимании к другому. Это сложно сегодня. Но такие примеры есть. В целом же да, кризис доверия — духовный СПИД XXI века, так говорят обыватели сегодня.
— В книге есть глава — как не стать жертвой неадекватного человека. А можно как-то определить уровень агрессии окружающих?
— Определить потенциальную опасность можно, некоторые ее интуитивно почувствуют. (Хотя что с того, что вы определите? Ну если только держаться подальше...) Агрессивного или готового к агрессии человека внешне отличают расширенные зрачки, многословие, резкие движения, иногда покраснение лица, попытки приблизиться. Обязательно сохраняйте дистанцию, не провоцируйте его ответными оскорблениями, не взывайте «к общественности» и свидетелям (это типичная ошибка — на провокацию может быть неадекватный ответ), обязательно, но с уважением предупредите «я вас понимаю, мы могли бы это обсудить при желании благом и непринужденном, но еще шаг и я ударю вас». Могут быть разные и «укороченные» варианты фигур речи. И действуйте смело. Или, если не чувствуете силы действовать так, уходите. Не надо словесных оскорблений, не критикуйте личность нападающего. Иначе — не уйдете.
— Разъясните, пожалуйста, как действовать: вот, в темном переулке на вас нападает незнакомец. Сопротивляться, орать или спокойно все отдать?
— По ситуации и вашим возможностям, разумеется, а их может быть много. Самое лучшее решение — в неожиданном креативном поступке. Отвечая конкретно, при условии, что вы неподготовленны и чувствуете себя слабой перед нападавшим(и), лучше всего «сыграть». Выявите главного — если нападающих несколько. Покажите «подчинение» и даже радость, улыбайтесь — удивите их! Скажите, что счастливы встретить именно такого человека в нужное время и в нужном месте и прямо не знали раньше, кому бы отдать накопленные непосильным трудом ценности. Сделайте им комплимент — терять все равно нечего... Если нападающий один, улучив момент, внезапно и сильно ударьте в область паха и бегите, взывая о помощи (вы не в пустыне, кто-то да услышит). Полностью подчиняться не рекомендую исходя из психологии нападающего: поняв вашу покладистость, его (их) требования возрастут. Разумеется, повторю снова, эта рекомендация общая, а ситуации могут быть разные, единого рецепта нет. Но психология нападающего такова: «чем тише и незаметнее — тем лучше, готова отдать это, отдаст и больше, страх жертвы — моя сила». Понимая это, действуйте соответственно. Но знаете, вся моя книга посвящена именно тому, что к подобным ситуациям надо готовиться уже сейчас. Хотите жить спокойно? Ступайте в спортзал — не завтра, а сегодня вечером. Найдите на это время. Вариант — курсы рукопашного боя и подобные, их много, и даже простая работа по совершенствованию физической формы в фитнес-клубе пойдет на пользу.
— Понятно, что ситуация в обществе в психическом смысле от ровной и спокойной далека. Как сохранять психическое здоровье в условиях фейковой реальности? Как отличать фейки от нефейков?
— Если говорить об интернете и соцсетях, мессенджерах, там общее — вывеска тщеславия. Причем со своими особенностями. Люди, условно не уверенные в себе, постоянно пытаются кому-то что-то доказать, даже когда их не спрашивают. Ни дня без новостей, как будто бы если не напишут очередную чушь на своей странице или презентацию того, как провели день, небо упадет на землю. Такие люди чувствительны к одобрению извне, им нужны лайки, поощрения, восхищения. Уверенный в себе человек далек от этого. Есть определенная прослойка публичных личностей — артисты, литераторы, для них скромность — профнепригодность. Но если вы «нормальный» человек — зачем читать ангажированные новости других и самому наполнять контент небезупречными сведениями? Один мой родственник, евромиллионер, не имея машины, ездит в метро и выглядит просто. Он повторяет: «Если меня нет в интернете — это не значит, что меня нет». Примите это. Уверенные в себе и статусные люди не заинтересованы в самопрезентации (повторю, исключение — творческие личности).
Фейки же от нефейков можно отличить только качественной верификацией сведений, то есть внимательностью к деталям. Надо смотреть и на мотивы людей, делающих те или иные публикации, а новости желательно перепроверять в разных альтернативных источниках.
Случается, что в соцсетях намеренно запускают фейк о себе. Если хотите понять человека — спрашивайте напрямую, общайтесь очно (хотя это уже нетипично) и радуйтесь этому общению. А интернет рекомендую использовать для договоров о встречах и для получения информации о новостях, акциях, полезных анонсах.
— Есть какая-то система, которая позволяет по максимуму обезопасить себя от возможных проблем? Можем ли мы говорить, что управляем будущим, если кризисы и катаклизмы носят порой непрогнозируемый характер?
— Сегодня многие «в синяках от ударов судьбы» и в страхе за будущее ищут методичку для безопасной жизни. Это нормально. Но мы точно не управляем будущим, нет такой системы. А кто говорит, что есть, — хитрец. Но, конечно, есть более или менее действенные элементы для безопасности. Самое важное в психологическом плане — для эмоциональной гармонии — современному человеку иметь точку опоры, тыл, право на ошибку, знание, что мы всего лишь люди; это дает уверенность. Хороший тыл — это семья, но не формальная, где ругаются через день, а сплоченная. Хороший тыл — это искренняя вера. Таких людей действительно трудно искусить. Отсюда — лучше честолюбец, чем трус, лучше схимник, чем рантье, «идущий по головам». Не судите людей — это главное. Иногда бывший зэка способен на поступок, а профессор и академик — на подлость. Выдающаяся сентенция Экхарта Толле справедлива и сегодня: «Счастливый хочет осчастливить, обиженный — обидеть». Будьте счастливы и уверены в своем важном для мира предназначении. И помните, пожалуйста, как важно «отношение». Если вы чувствуете себя счастливым, живете в гармонии, то вам любые нападки — как слону дробина. А другому человеку можно и нужно помочь, пожалев его, но не номинально, а искренне. Ведь человек часто творит зло от того, что… ему плохо. Порадуйте его, скажите добрые слова, которых он точно не ждет, и, возможно, спасете его. В конце концов, люди больше всего любят, когда их… любят.
В российских школах есть предмет — ОБЖ, очень нужный, но особым уважением не пользующийся. Многие преподаватели предполагают, что так происходит потому, что на предмет отведено мало часов практики. За границей аналогичные предметы построены именно по принципу практических занятий. Как таковых уроков ОБЖ там нет, но в Израиле, например, обязательная часть учебной программы — курсы по оказанию первой помощи. В год на эти занятия отводится 60 часов теории и практических занятий. В Америке дети в 12–15 лет уже хорошо владеют навыками оказания первой помощи. Их учат делать дыхание рот в рот, накладывать шину. Из-за плохой успеваемости по этому предмету ученика могут оставить на второй год.
Андрей Петрович Кашкаров родился в семье инженеров-гидротехников в Ленинграде в 1972 году. Учился в Радиополитехникуме, окончил Санкт-Петербургский книготорговый техникум, Санкт-Пе тербург ский государственный университет культуры и искусств (специалитет), Российский государственный педагогический университет имени А. И. Герцена (магистратура), Институт специальной педагогики и психологии имени Р. Валленберга (аспирантура). На разных должностях работал в правоохранительных органах России, в том числе оперативным сотрудником на транспорте (17 поощрений за раскрытие опасных преступлений), участник Второй чеченской кампании, ветеран боевых действий, автор 146 книг, изданных в России и за рубежом, и более 3000 статей в СМИ. Журналист, по основному образованию психоаналитик, область научных интересов — суицидология.
