«Честно скажу — не уверен, что полез бы туда снова».
Анатолий Бардин был яркой фигурой в российском хоккее. В советские времена и в 90-е будущий функционер «Авангарда» трудился судьей. А в 1997 году его жизнь резко изменилась после предложения Губернатора Омской области Леонида Полежаева, который был готов доверить Анатолию Федоровичу пост президента «Авангарда». Как правило, от таких предложений не отказываются, вот и Бардин охотно согласился.
Приход бывшего судьи на ответственную должность сказался на омском клубе положительно. Именно Бардин привез в Россию первых канадцев, а его талант переговорщика во всей красе проявился в трансферах легионеров мирового уровня, которых в Суперлиге на тот момент попросту не было. Тройка Патера — Прохазка — Власак до сих пор любима омскими болельщиками. А уж переезд Яромира Ягра в Омск стал личной победой президента «Авангарда» и одним из самых громких трансферов в истории российского хоккея. Также Анатолий Федорович разбирался в маркетинге и был одним из первых руководителей клуба Суперлиги, который распорядился разработать для своей команды гимн, второе официальное название и провести ребрендинг.
Но Бардин привлекал внимание к «Авангарду» не только эффективной менеджерской и управленческой деятельностью, но и экстравагантным поведением. Президент «ястребов» отличался жестким отношением к журналистам и нетерпимостью к любого рода критике его команды. Также он устраивал словесные баталии с боссом «Магнитки» Геннадием Величкиным, результатом которых стала закуренная Бардиным сигара на чемпионском льду в 2004 году.
При этом еще до начала карьеры судьей Анатолий Бардин перепробовал множество профессий. На заре перестройки он занимался продажей нефтепродуктов и был председателем кооператива, который устанавливал в машинах радиотелефоны — в то время эта услуга пользовалась спросом, поскольку мобильных телефонов еще по сути не существовало. После этого будущий функционер «Авангарда» стоял во главе кооператива, выпускавшего мягкую мебель. В СССР она была в большом дефиците, поэтому многие люди ночами стояли в очереди у специализированных магазинов в надежде получить хотя бы потасканный или сломанный предмет интерьера.
А вот в молодости Бардин частенько трудился сразу на нескольких работах. Например, однажды он одновременно работал пожарным, грузчиком в продуктовом магазине, спасателем на городском пляже, хоккейным судьей и дворником на нескольких участках. И по признаниям самого функционера, самой интересной и опасной работой из всех вышеперечисленных была деятельность пожарного.
Наш герой был пожарным на Омском нефтеперерабатывающем заводе. В СССР все нефтяные заводы страдали от старого оборудования, из-за которого пожары происходили почти каждую смену. Поэтому работа у Бардина была очень опасная.
«Помню, отправили тушить установку Г-64 — она как маленький нефтяной заводик. Вырвало задвижку, которая больше метра в диаметре, и продукт с температурой 800 градусов фонтаном огня бил вверх. Подъехали — и увидели жуткую картину. В луже лежали трое рабочих. Вместо кожи на костях у них были как будто куски ваты. Из-за чудовищной температуры кожа и внутренние органы расплавились», — вспоминал бывший босс «Авангарда».
Во время одного из вызовов Бардин лично стал свидетелем трагедии. Пожар начался на одной из больших установок, и температура достигла более тысячи градусов. По рассказам Анатолия, при таких температурах пламени нет, а вместо него появляется туман. Прямо на глазах нашего героя такой туман накрыл троих людей — по его словам, от бедняг остались лишь подошвы от сапог, все остальное буквально испарилось из-за немыслимых температур.
А однажды Бардин проявил настоящий героизм и даже был награжден медалью «За отвагу на пожаре». Приказ о его награждении подписал лично Леонид Ильич Брежнев.
«Ситуация тогда возникла экстремальная. Надо было охлаждать резервуары. Два бойца отказались туда лезть, пошли втроем. В том месте прорвало нефтепродукт, который капал сверху. Если б попал, от нас тоже ни черта не осталось бы. Повезло. Потом нашу троицу и наградили. Тем, кто отказался, было уже за 50. А мы молодые, горячие. Но вот сейчас мне 54, и честно скажу — не уверен, что полез бы туда снова», — вспоминал Анатолий Федорович интервью в 2009 году.
