В советские времена новые модели автомобилей появлялись нечасто, а потому такое событие всегда воспринималось как праздник. В особом почете были вазовские машины: все были убеждены, что «шестерка» заведомо будет еще лучше «тройки», а «семерка» переиграет «пятерку».
Поэтому грядущее появление «восьмой модели» ожидалось почти как дружественный визит инопланетян с их неземными технологиями. Словосочетание «передний привод» звучало загадочно, а потому привлекательно. Поэтому в 1984 году на ВДНХ поехали все, кто мог: пронесся слух, что суперновинка уже выставлена для обозрения. Точнее – вывешена!
Всем хотелось хотя бы посмотреть на новую машину. А уже потом размышлять, как бы на такую записаться в очередь… В том, что купить «восьмерку» захочет большинство автолюбителей, не было ни малейших сомнений.
ВАЗ-2108 на ВДНХ, 1984 год.То, что произошло затем, можно сравнить с демонстрацией широкой публике плаката, нарисованного Остапом Бендером и Кисой («Двенадцать стульев»). Улыбки на лицах прибывающих посетителей почти мгновенно сменялись гримасами недоумения.
У нового павильона выставки внутри огромной шестеренки красовалось нечто странное, не имеющее ничего общего с милыми сердцу «жигулями». Появившееся вскоре прозвище «зубило» приклеилось к новинке на долгие годы.
«Восьмерка» не сверкала на солнышке: хрома на ней не было. А была угловатая внешность с резкими изломами и огромными зазорами повсюду. Щель между крышкой лючка бензобака и задним фонарем была несоразмерно большой: это случайность или как? И вся машина казалась тогда какой-то пародией на автомобиль.
Приляпанный спереди пластмассовый нос смотрелся, мягко говоря, странно: мы к таким решениям не привыкли. Впрочем, вскоре его уберут, а крылья станут длинными. Да и капот станет серьезнее.Первое впечатление было решительно негативным. Позднее, при более детальном знакомстве, общий потребительский настрой не изменился: в «восьмерке» раздражало все.
Слишком широкие двери были неудобны на тесных парковках. Вместо утопленных дверных ручек появились выступающие наружу конструкции с каким-то крючком внутри. Внутрисалонное зеркало оказалось приклеенным к стеклу (а ремонтировать как?). Сиденья для ночевки не раскладывались (прощай, автотуризм?). Эталонная жигулевская коробка передач исчезла: теперь вместо первой передачи у многих то и дело включалась задняя (блокировки ошибочного включения не было)… Для регулировки клапанов потребовались какие-то шайбы… «Кривой стартер» исчез навсегда.
У новинки пошли массовые отказы электроники. Если «восьмерка» вдруг беспомощно глохла посреди дороги, то оживить ее своими силами было невозможно в принципе. Про датчики Холла в трамблере никто толком даже не слышал, а в продаже, как водится, сначала ничего подобного не было. Точно так же помирали и электронные коммутаторы системы зажигания.Неудивительно, что вскоре в газетах замелькали рекламные объявления, предлагающие замену «восьмерочного» зажигания на привычную систему от… «Запорожца»!
Сегодня это прозвучит странно, но первые обладатели переднеприводных «восьмерок» стали часто попадать в ДТП на зимних дорогах. Возможно, причиной тому резкий сброс газа, а может причины крылись в другом… Милицейские протоколы сухо фиксировали одну причину: не справился с управлением…
Кстати, многие жаловались на то, что не видят через ветровое стекло край капота, к чему сегодня мы все привыкли.
В общем, теплая встреча провалилась. Во многом сыграло роль и то, что возможность приобрести машину была, по большей части, у людей старшего поколения, привыкших к неким классическим решениям автопрома. А они себя, да еще с семьей, в таком автомобиле решительно не видели. Для спортивных мероприятий – можно, но для личного пользования – нет, не надо. Тем более что это были уже не Жигули, а какой-то Спутник, если верить шильдику на задней двери.
Первой достоинства оценила как раз молодежь. Исправная «восьмерка» обгоняла на трассах кого угодно, отлично управлялась на любых дорогах, а ее расход топлива вызывал зависть у обладателей привычной классики.
Сервисмены потихоньку привыкли к новой технике и вынуждены были признать, что обслуживать ее даже проще, чем ту же классику.
Даже трехдверный кузов показал свои плюсы: конструкция – жесткая, а сзади можно смело возить детей, которые никуда оттуда не денутся, открыв, например, дверь на ходу или на парковке.
В итоге гнев на милость сменило и старшее поколение автовладельцев. На «восьмерках» стали ездить на дачу и по грибы, на рыбалку и в отпуск. Косвенным признанием достоинств модели 2108 стала, увы, и любовь к ней преступных группировок.
Что касается неказистой внешности, то самое время вспомните цитату из Артура Хейли: «Уродство – это прекрасно».
