В Иране сегодня проходит второй тур президентских выборов. От его итогов зависит, какой внешнеполитический курс выберет Исламская Республика, в том числе и в вопросе выстраивания отношений с Россией. В первом раунде в лидеры вырвался реформист Масуд Пезешкиан. Он призывает вернуться к диалогу и улучшению отношений с Западом. Второй кандидат — Саид Джалили — предлагает продолжить консервативный и конфронтационный по отношению к Западу курс. Какой путь выберет Иран — в материале NEWS.ru.
Место второго лица в Исламской Республике — первым является духовный лидер страны аятолла Али Хаменеи — стало вакантным после трагической гибели президента Ибрагима Раиси в авиакатастрофе в мае этого года. По закону граждане Ирана должны выбрать нового президента путем всенародного голосования.
Определить имя нового президента с первого раза у иранцев не получилось. По результатам голосования, которое прошло 28 июня, никто из участников президентской гонки не смог набрать абсолютного большинства для признания выборов состоявшимся. В лидеры тогда вырвался бывший министр здравоохранения, реформатор Масуд Пезешкиан, который заручился поддержкой 42,5% избирателей (973 тыс. голосов). За его соперника — представителя верховного лидера Ирана в Высшем совете национальной безопасности консерватора Саида Джалили — проголосовали 38,6% граждан (963 тыс. избирателей). Явка на выборах составила 40%, что стало антирекордом за 45 лет существования Исламской Республики.
1-2 июля участники президентской гонки встретились на предвыборных дебатах. В основном дискуссии были посвящены широкому кругу вопросов развития государства, в первую очередь экономике и социальной сфере. Главный вопрос внешнеполитической стратегии Ирана, который стоит перед кандидатами, — пути борьбы с негативными последствиями западных санкций.
Победить во втором туре выборов Пезешкиан может лишь в случае «мобилизации» большей части своего электората, которая проигнорировала первый тур выборов, заявил NEWS.ru старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сажин. По его словам, не явившиеся 60% в большинстве своем являются сторонниками Пезешкиана.
«Вопрос лишь в том, сможет ли Пезешкиан призвать их прийти на выборы», — отметил Сажин, указывая на результаты социологического опроса, которые говорят в пользу победы реформистского политика.
«С другой стороны, победу может одержать Саид Джалили, за которого призвали голосовать и верховный лидер, и Корпус стражей Исламской революции. Но в стане иранских фундаменталистов нынче наблюдается раскол: одни считают эти выборы вообще нелегитимными, а другие выступают за проведение реформ в стране», — добавил востоковед.
Реформатор Пезешкиан вряд ли выиграет президентские выборы, сказал в беседе с NEWS.ru аналитик и военный эксперт Алексей Леонков. По его словам, иранские власти позволили сравнительно прогрессивному политику участвовать в выборах для того, чтобы сделать вид, что Исламская Республика — страна с демократическими устоями.
«Но даже если Пезешкиан, предположим, победит, то в Иране очень много институтов власти, которые регулируют внутриполитическую ситуацию таким образом, чтобы не допустить резких отклонений от выбранного курса», — указал Леонков.
Претенденты на пост президента по-разному смотрят на пути развития Исламской Республики. 69-летний Пезешкиан выступает за бóльшую открытость страны к переговорам с Западом. Политик — в прошлом кардиохирург, до политической карьеры возглавлял Тебризский университет медицинских наук. Успехи в сфере медицины привели к тому, что Пезешкиан в 2001 году вырос до министра здравоохранения в правительстве реформистского президента Ирана Мохаммада Хатами, который находился у власти до 2005 года.
Хатами — единственный президент Исламской Республики, на время пребывания у власти которого пришелся период потепления в отношениях с Западом. Тогда, в начале 2000-х годов, к примеру, Тегеран помогал Вашингтону бороться с «Талибаном» (организация признана в РФ террористической, деятельность запрещена) в Афганистане. При его правлении также удалось добиться заметных подвижек в договоренностях с Западом по иранским ядерным программам. Однако в 2005 году он был исключен из иранской политики, а с 2015 года его имя запрещено упоминать в СМИ.
Вместе с Хатами положения во власти лишился и Пезешкиан, который с 2008 года стал рядовым депутатом в парламенте. В 2021 году он тоже хотел баллотироваться в президенты, но не был допущен. После гибели Раиси политик вновь решил испытать удачу. Нынешняя предвыборная агитация Пезешкиана не оставляет сомнений, что он решил продолжить политический курс Хатами. Он периодически критикует власти, выступает за налаживание отношений с США и свободу женщин, в том числе и по вопросу ношения хиджаба.
Если же к власти придет соперник Пезешкиана — Саид Джалили, — каких-либо серьезных изменений в политике Исламской Республики ожидать не стоит. 58-летний политик — представитель аятоллы Хаменеи в Высшем совете национальной безопасности с 2007 года, также входит в Совет по определению политической целесообразности, который разрешает споры между парламентом и Советом стражей конституции. Он тоже баллотировался в президенты в 2013 и 2021 годах, но в последний раз снял свою кандидатуру в пользу предыдущего главы государства Ибрагима Раиси.
Основная интрига этих выборов — вернется ли Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) при новом президенте в Иране. Напомним, что при президентстве Дональда Трампа США в мае 2018 года вышли из СВПД и восстановили санкции против Исламской Республики. В ответ Иран заявил о поэтапном сокращении своих обязательств в рамках соглашения, отказавшись от ограничений в сфере ядерных исследований, строительстве центрифуг и уровне обогащения урана. С тех пор, несмотря на многочисленные попытки, вернуть Вашингтон к договору пока не удалось.
Иран уже играл с Вашингтоном в ядерную сделку — и с Трампом, и с действующим президентом США Джо Байденом — и дважды входить в одну и ту же лужу не собирается, заявил Леонков. По его словам, хороших отношений со Штатами ни у кого не существует — там только действуют отношения по принципу «хозяин — подчиненный».
«Такой двойной стандарт США знают, особенно на Ближнем Востоке. Поэтому если там и произойдут какие-то подвижки, то существенно на отношениях с США и Россией это вряд ли отразится. Скорее всего, Джалили станет тем самым президентом, который вместо Раиси продолжит тенденцию этого консервативного курса Тегерана, несмотря на то что и прогрессивные лидеры там говорят и имеют право на свое мнение, и даже участвуют в работе правительства», — отметил Леонков.
Говоря о возможном «потеплении» в ирано-американских отношениях с приходом Пезешкиана на пост президента страны, Сажин напомнил, что эта должность не является в Иране высшей, поскольку во главе государства стоит духовный лидер аятолла Хаменеи, а президент является лишь вторым лицом, отвечающим за формирование правительства и его работу.
«Все зависит от решения аятоллы Хаменеи — если он сочтет нужным нормализовать отношения с США в обмен на снятие наложенных на Иран экономических санкций, то так и будет; если же он решит и впредь развивать иранскую „ядерную программу“, то это приведет к большей конфронтации с остальным миром, а степень обогащения урана в Иране повысят до 90% (что соответствует „оружейному“ качеству). В любом случае Пезешкиану придется искать новые решения и пути диалога с Западом», — сказал Сажин.
В военно-техническом сотрудничестве России с Ираном нет ничего предосудительного, это норма для двусторонних отношений, заявил Леонков. «Это американская пропаганда считает, что военное сотрудничество России и Ирана — международное преступление. При этом они не замечают своих военных преступлений. Понятное дело, что такое сотрудничество не предается огласке. Это общепринятая норма. Так что здесь все нормально», — отметил эксперт.
Иран, наряду с Россией и рядом приграничных с нами стран, интегрирован в международные организации ШОС и БРИКС, что способствует соблюдению целого ряда взятых на себя взаимных обязательств, рассказал NEWS.ru первый заместитель председателя комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор Бондарев.
«Это говорит о текущей глубокой интеграции во многих отраслях и сферах деятельности, которые стратегически нецелесообразно взять и в одночасье разорвать — ни экономически, ни политически — без последствий для любого из членов организации. Такие международные образования, как ШОС и БРИКС, создаются как раз для обеспечения долгосрочных стратегических перспектив и гарантий стабильности выбранного курса развития стран, входящих в состав этих организаций», — отметил Бондарев.
Сенатор напомнил, что Иран еще со второй половины XX века «натерпелся санкционных ограничений и лишений» от стран коллективного Запада во главе с США. Поэтому, по его словам, иранцы хорошо понимают, что из себя представляют США и их «дружеские» зазывания, в том числе и так называемая ядерная сделка.
