«Мы безнадежно отстаем от стран, которые вырываются вперед, именно потому, что недоинвестируем в развитие», — констатировал на Международном академическом экономическом форуме (МАЭФ) в Москве экономист Сергей Глазьев. Одновременно экс-советник президента России сокрушался, что наша страна продолжает оставаться сырьевым придатком, хоть и не США и Европы, но Китая. О том, как на МАЭФ пытались найти новые решения экономических проблем РФ, почему Андрей Клепач считает некогда «ворота в Европу» уязвимой географической точкой для экономики нашего государства и что за «ЗD-культура» во версии Александра Аузана объединит общество, — в репортаже «БИЗНЕС Online».
Сейчас формируется новый интегральный биполярный мирохозяйственный уклад, где двумя конкурирующими центрами выступают Китай и Индия. Об этом заявил на Международном академическом экономическом форуме (МАЭФ) в Москве экономист Сергей Глазьев. В ходе пленарного заседания «Российская экономика – 2024+: новые решения в новой реальности» он заверил, что коллективный Запад как старый центр уходящего имперского мирохозяйственного уклада, оставшийся единственным после распада СССР, будет проходить через сложный процесс распада. При этом Россия уже переориентировалась на Юго-Восточную Азию. «У нас темпы роста товарооборота с Китаем, Индией, другими странами Юго-Восточной Азии устойчиво двузначны: доходит до 30–40 процентов в год», — прокомментировал Глазьев, добавив, что колоссальным стимулом к этому стали санкции и гибридная война против РФ.
По словам эксперта, результатом этих событий является ускорение процесса переориентации на новый центр мировой экономики — Евразийский экономический союз, в котором экономика России занимает 80%. Однако есть и недочеты. «Главный вопрос для нас: как мы интегрируемся? Мы интегрируемся, к сожалению, как сырьевой придаток. В этом смысле ничего не меняется», — развел руками спикер. Он отметил, что после распада Советского Союза РФ стала сырьевой периферией Европы и финансовым донором для США. Такой же остается и сейчас, но уже для Пекина. «Хотя, казалось бы, 30 лет назад Китай отставал от нас довольно сильно по технико-экономическому развитию», — отметил экс-советник президента России и напомнил, что жизнь вынуждает думать о технологическом суверенитете страны, заставляя «создавать свои системы управления».
«Мы безнадежно отстаем от стран, которые вырываются вперед, именно потому, что мы недоинвестируем в развитие», — указал на одну из проблем Глазьев. По его словам, Россия не использует те финансовые ресурсы, которые возникают благодаря природной ренте. «Вместо того чтобы их инвестировать, мы позволяем их вывозить за рубеж. Это потеря примерно половины нашего фонда накопления», — подчеркнул экономист. Он добавил, что общий объем недоинвестирования в стране исчисляется $6 трлн по сравнению с той тенденцией, которая была набрана еще в советское время.
Для того чтобы наверстать и достичь целей, которые поставил президент РФ Владимир Путин, по словам эксперта, необходимо сравнивать Россию с лидерами нового центра мировой экономики — с Китаем, Индией, другими странами Юго-Восточной Азии, наращивать норму накопления не менее 35% от ВВП и ликвидировать отставание в НИОКР. «По наукоемкости мы докатились до уровня слаборазвитых стран, то есть нужно увеличивать в 2–3 раза инновационную активность и расходы на НИОКР», — призвал Глазьев, отметив, что российская экономика с этим может справиться, т. к. не перегрета.
«У нас загрузка по-прежнему составляет не более 65 процентов промышленности в среднем, в том числе в сферах, где явный спрос имеется, скажем, на подшипники, — указал спикер. — Перегретость есть в головах у наших макроэкономистов, которым не хватает времени читать книги, изучать программы, участвовать в дискуссиях. Они зациклены на догмах МВФ и оттуда получают установки о том, что российская экономика перегрета, потому что низкая безработица. Мы видим резервы труда на рынке ЕАЭС порядка 4 миллионов человек. Безработица, конечно, низкая, это хорошо, но возможности роста производительности колоссальны — 20–30 процентов роботизации».
В заключение Глазьев призвал использовать стратегию опережающего развития. «Однако без целевого кредита, без создания системы макроэкономического регулирования, когда деньги используются как инструмент расширения кредита для финансирования инвестиций, конкурировать и войти в новый центр мировой экономики мы не сможем», — считает он.
«Пространство — это огромное преимущество с точки зрения внешнеэкономических вопросов. Оно играет свою роль и в безопасности: где-то это уязвимость, а где-то и наша защита во всех войнах, которые были, потому что стратегическая глубина имеет свои преимущества», — заявил главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач. Он затронул в своем докладе проблему российских земель и освоения регионов страны. «Есть понятие — „сжатие экономического пространства“, когда у нас вся экономическая деятельность сверхсконцентрировалась в столичных агломерациях», — озвучил еще одну проблему эксперт, добавив, что необходимо комплексно развивать территории.
По его словам, только столичная агломерация — это почти треть ВВП России. Он отметил, что люди всегда стремились в Москву и Санкт-Петербург, но реалии таковы, что та же Ленинградская область сейчас в анклаве. «Если раньше это были ворота в Европу, то теперь это крайне уязвимая точка, — подчеркнул Клепач. — У нас сейчас поворот на Восток и огромный запрос на новую модель пространственного развития». России нужно найти баланс между развитием столичных агломераций, которые по своим доходам и качеству жизни находятся на уровне развитых европейских стран, а в чем-то даже опережают их, и другими регионами.
Клепач обратил внимание, что по итогам последней переписи выяснилось, что 2 млн человек прибавилось в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге и Ленинградской области. «Откуда они взялись? Сказать трудно, потому что ни по каким балансам рождения, смертности и миграции официальной таких количеств нет», — изумился эксперт. Очевидно, что прирост населения в столичных регионах происходит не из-за рождаемости и не из-за высокой продолжительности жизни. Все это сказывается на проблеме дефицита кадров. «Получается огромный дисбаланс. Видно, что как раз в регионах, где есть рост населения, мало спроса на рабочую силу. И все наоборот там, где идет „опустынивание“», — заключил Клепач, добавив, что, для того чтобы снизить миграцию в столичные регионы, необходимо сократить разрыв в доходах населения в регионах и улучшить качество жизни там. «Москва примерно в 2 раза выше по стандарту качества жизни, чем большинство сибирских городов. Они на 30–40 процентов ниже, чем города европейской части России. Это один из ключевых факторов миграции в европейскую часть», — подытожил экономист.
В свою очередь директор Московской школы экономики МГУ им. Ломоносова, академик РАН Александр Некипелов предложил в будущем рассмотреть идею о «бивалютной денежной системе», по правилам которой существовали бы две ипостаси рубля: валютная и обычная. Первая представляла бы тот рубль, который мы имеем на данный момент, а валютная стала бы портфелем биржевых товаров, стоимость которого ежедневно котировалась бы Центральным банком. На основе этой стоимости определялся бы внутренний курс валютного рубля по отношению к обычному. Валютная форма рублей обеспечивала бы функции накопления, противодействия влияния иностранных валют и использовалась для покупки иностранных денежных средств. Некипелов предложил вести внутренние расчеты во внутренних рублях с возможностью привязки к курсу валютного эквивалента.
Его коллега Александр Аузан, декан экономического факультета МГУ им. Ломоносова, рассказал о «ЗD-культуре», которая может лечь в основу объединения общества и которая бы привела российский бизнес на новый уровень. «Долгосрочный взгляд, доверие большинству людей и договороспособность», — представил ее составляющие Аузан. Кроме того, спикер рассказал аудитории, что в настоящее время проходит ряд экспериментов совместно с крупными компаниями, где «пытаются пощупать структуру доверия в российском бизнесе». Данные показывают, что возможности его нарастить есть.
«Неожиданный факт. Доверие, в том числе обобщенное доверие, а тем более доверие контрагенту, в бизнесе принципиально выше, чем среди населения. Причем это не ошибка измерения. Мы посмотрели, 15 лет назад было то же самое», — отметил Аузан. Кроме того, он призвал выстраивать институты, компенсирующие недоверие, и добавил: «Ничто так не укрепляет веру в человека, как 100-процентная предоплата».
Член президиума международного союза экономистов Александр Мурычев говорил о проблемах бизнеса, прежде всего о кадровом дефиците. «Данная проблема фиксируется с момента, когда мы начали проводить опросы в 2008 году, но по итогам 2023-го и первого квартала 2024-го, конечно же, этот показатель экстремально вырос», — заметил он. Эксперт считает, что необходимы квалифицированные специалисты, чтобы обеспечить необходимый технологический инновационный прорыв. Кроме того, Мурычев рассказал, что отмечается рост цен на отечественную продукцию. «Валютную нестабильность отмечают практически все наши предприятия, и тут, очевидно, существует проблема ограничения импорта, неплатежи со стороны контрагентов также серьезно сдерживали и сдерживают развитие производства в промышленности», — заключил эксперт.
Директор института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв заострил внимание на том, что экономика России в целом очень фрагментирована. Речь идет об уровне развития отдельных ее секторов, а также инвестиционной активности. Безусловно, в стране есть отрасли, где производство модернизировано и формируется дополнительный прирост, который активно используется. «Это и оборонно-промышленный комплекс, и фармацевтика», — уточнил Широв.
Кроме того, эксперт отметил, что существует кризис в области занятости населения. «За последние два года наибольший рост занятости, безусловно, связан с ОПК. Производство готовых металлических изделий, там значительная часть оборонки. Занятость выросла почти на 30 процентов», — прокомментировал эксперт, указав на то, что в целом по экономике «рост занятости очень небольшой». По его словам, есть сферы, например полиграфическая деятельность, где снижение занятости составляет примерно 40%. Напрашивается вывод о том, что резкий спрос на занятость, возникший в результате событий 2020–2023 годов, все-таки носит временный характер, считает спикер.
Далее вопросы касались качества образования и распределения трудовых ресурсов в России. «Мы должны понимать, какие факторы влияют на то, что люди готовы работать в том или ином регионе страны. Это предъявляет дополнительные требования к научно-технологическому развитию, в том числе к обеспечению со стороны экспертного сообщества грамотной политики в области занятости. Занятость и производительность — это вещи, безусловно, неразделимые», — подытожил Широв.
