История «золотого эшелона» адмирала Колчака сюжетно завершается 16 января 1920 года, когда чехословаки выдали Верховного правителя Иркутскому политцентру.
7 февраля Колчака расстреляли, а 22 марта «Литер Д» с золотым запасом был отправлен в Казань. Правда, запас оказался изрядно «похудевшим», и здесь есть смысл разобраться, кто успел поживиться русским золотом.
После проведенной ревизии выяснилось, что за время нахождения в руках Колчака золотой запас уменьшился на 182 тонны. «Союзникам» по Антанте в качестве оплаты поставок (в том числе и неосуществленных) передали 125–130 тонн, еще 33,7 тонны перехватил и присвоил себе сидевший в Чите атаман Григорий Семенов.
Итак, 52–57 тонн исчезли с баланса, но можно с высокой степенью вероятности («хайли-лайкли») предположить, что они были переданы чехословацким легионерам как плата за выдачу Колчака и своего рода «командировочные» на ускоренный выезд из России. Также «хайли-лайкли» можно предположить, что часть денег чехословаки передали по дороге американцам.
А что приключилось с золотом, которое было отделено от золотого запаса ранее и в Казань не отправилось?
Вернемся в Сибирь февраля 1920 года.
Не сумев взять Иркутск и выручить Колчака, войска генерала Сергея Войцеховского двинулись на Читу к атаману Семенову, где были переформированы в Дальневосточную армию (ДВА). Стремясь избежать неприятных объяснений с подчиненными покойного адмирала, Семенов выдал им 39 ящиков золота. После этого у него должно было оставаться еще около 25–28 тонн, причем часть этих средств он отправил в Токио якобы для закупки оружия.
Однако никакого оружия Семенову и ДВА не поступило, а ценная «посылочка» оказалась депонирована в «Иокогама спеши банк» вплоть до по явления «законного хозяина». Весьма расплывчатая формулировка, которую самурайские банкиры могли трактовать по собственному желанию…
Красные между тем вошли в Читу. Перед отступлением генерал Войцеховский распределил 17 из 39 ящиков между своими подчиненными, что должно было помочь им эвакуироваться в Китай и, по крайней мере, не умереть там от голода. Однако взять все господа офицеры не решились и передали оставшиеся 22 ящика начальнику пограничной станции Маньчжурия японскому полковнику Идзомэ. Он обещал по первому требованию вернуть золото самому Войцеховскому или его представителям – генералам Петрову и Подтягину.
Аналогичную по содержанию расписку составил и другой японский полковник, Суги, получивший от отступающих уссурийских казаков на хранение 600 килограммов драгоценного металла.
В 1920-х годах Семенов вместе с генералами Петровым и Подтягиным попытались отсудить переданное господам Идзомэ и Суги золото, но закономерно потерпели неудачу. Бравый атаман, впрочем, был не очень настойчив. Согласно иску, в «Иокогама спеши банк» и «Чосен банк» должны были находиться всего 5,8 тонны. Но куда делись еще 25–28 тонн из тех, что в свое время присвоил бывший читинский правитель?
Скорее всего, здесь повторилась та же ситуация, что и у легионеров с американцами. Японцы забрали себе львиную долю, оставив сибирскому атаману достаточно средств и на безбедную старость, и на политические игры. Судиться же со своими покровителями Семенову пришлось только для того, чтобы друзья-эмигранты не слишком настойчиво заинтересовались его собственными делишками.
Присвоенное атаманом золото породило массу сибирских легенд о якобы спрятанных им сокровищах. Не случайно, когда в 1945 году бывший читинский правитель оказался в руках Смерша, с ним долго и упорно «работали», а потом ликвидировали без лишнего шума.
Что же касается денег, переданных некогда Войцеховским и уссурийскими казаками, то проценты с этих средств исправно отчислялись в казну Страны восходящего солнца.
В 1945 году американцы ликвидировали «Иокагама спеши банк» и «Чосен банк», но их активы плавно перетекли в «Банк оф Токио» и, судя по всему, внесли свой вклад в «японское экономическое чудо».
И еще одна интересная деталь. Войцеховский осел в Чехословакии и дослужился до звания генерала армии. Эту поистине фееричную карьеру, которую не смог повторить никто из более именитых генералов-эмигрантов, обычно объясняют тем, что видные легионеры хорошо знали его еще по Первой мировой, когда он командовал полком имени Яна Жижки. Но может быть, таким образом Войцеховского подкупили, чтобы он не слишком поднимал тему разграбления русского золота?
В 1938 году соратник Каппеля оказался единственным высокопоставленным военачальником, выступавшим за силовое противодействие германской оккупации Судетской области. В 1945 году был арестован советскими органами госбезопасности. Умер в 1951-м в лагере, расположенном в Иркутской области – в тех же местах, где решалась судьба золотого запаса.
Для полноты картины вспомним про 440 тонн российского золота, которые на февраль 1917 года хранились в британских банках.
Вопрос о том, сколько именно и какие товары Россия получила за эту поистине астрономическую сумму, остается открытым. Если добавить сюда огромные средства, хранившиеся в британских банках на личных счетах членов императорской семьи, видных аристократов и крупных предпринимателей, то закономерно признать – в русской кампании англичане хорошо поживились.
Когда знакомишься с фактами того, как растаскивали русское золото англичане, японцы, «братья-славяне» и даже тихие шведы, становится немного обидно за два других великих народа – немцев и французов. Неужели же к их рукам ничего не прилипло?
Часть золотого запаса России еще в 1915 году была переправлена в Нижний Новгород. Речь идет как минимум о 850 тоннах золота, хотя ленинские казначеи вели отчетность в таком стиле, что составить полную картину расходования этих средств практически нереально.
Согласно условиям Брестского мира, большевики должны были возместить ущерб, понесенный германскими подданными в ходе Перовой мировой войны и проведенной национализации. Это условие привело к появлению в советской России нового вида бизнеса. Предприимчивые граждане (как правило, из числа приближенных к новой власти) по дешевке скупали у русских «буржуев» документы, свидетельствовавшие об их праве на ту или иную собственность, и подкрепляли их липовыми бумагами о якобы имевшей место продаже этой собственности немецким подданным. Готовый комплект сбывался германским дипломатам, которые, уже от имени своего правительства, предъявляли их в Наркомат финансов к оплате.
Сколько драгоценного металла было отдано за такие филькины грамоты, неизвестно.
Помимо этого, Москва обязалась выплатить Берлину контрибуцию размером в 245 тонн 564 килограмма золота. В Кремле с выплатой не спешили, но в сентябре 1918 года, после очередного сердитого окрика из Берлина, все же отправили в Имперский банк 93 тонны 536 килограммов. Потянули бы еще полтора месяца, и вообще ничего платить не пришлось бы – в потерпевшей поражение Германии началась революция.
А так 93,5 тонны русского золота достались победителям-французам, которые в соответствии с духом и буквой подписанных ранее между странами Антанты соглашениями должны были вернуть их России. Французы вроде бы не отказывались, приняв слитки на временное хранение. Однако чуть позже Париж все же изъял в свою пользу 45 тонн – в счет национализированного большевиками имущества французских подданных. Впрочем, оставшиеся 48,5 тонны тоже не вернули, даже когда на смену Советскому Союзу пришла Российская Федерация...
В 1920–1921 годах в Германии в очередной раз вроде бы сложилась «революционная ситуация», и туда из Москвы зачастили агенты Коминтерна. В своих саквояжиках они везли николаевские червонцы, перетаскав, таким образом, ни много ни мало 12 миллионов рублей – 9,2 тонны золота. Однако немецкая коммунистическая революция в очередной раз не состоялась. Зато на поверхность вынырнул национал-социалист Гитлер. Такое вот «удачное» вложение…
Когда в 1922 году на Генуэзской конференции делегация советской России добивалась дипломатического признания, главным препятствием был отказ большевиков признать пресловутые царские долги и возместить иностранным подданным ущерб, понесенный ими в ходе национализации.
И тогда красные комиссары выдвинули встречные претензии, включив в них пропавшую часть казанского золота, банковские активы российских граждан и ущерб, нанесенный иностранной интервенцией. Хотя многое в этом списке можно было оспорить, западные партнеры предпочли свернуть тему. Видимо, знала кошка, чье мясо съела…
«Секретные материалы 20 века». Дмитрий Митюрин, историк, журналист (Санкт-Петербург)
