В своей авторской колонке Вячеслав Фетисов рассказывает о хоккеисте, который был его кумиром и с которым удалось выйти на один лёд.
— С Харламовым нас познакомил его дед Сергей — он жил в нашем дворе, знал, что я занимаюсь в секции ЦСКА, и когда внук приехал к нему после победы на чемпионате мира, представил нас друг другу.
Это было явление: во двор, где ни у кого из жильцов не было машин, вкатывается белая «Волга» с номером
00-17 (игровой номер Харламова) и из неё выходит кумир мальчишек. Пожал мне руку и сказал: «Может, ещё сыграем вместе».
Лет через пять, когда меня перевели в основную команду ЦСКА, мы переодевались в одной раздевалке. «Валерий Борисович, помните, нас дед Сергей знакомил, вы сказали: вместе будем играть?» — спросил я без особых надежд. Оказалось, помнит. Обрадовался, что всё так сложилось.
Харламов стал для нас не то чтобы наставником... Скорее старшим братом. Своим присутствием на льду он придавал во время игр молодым уверенности, а в ходе тренировок мотивировал выкладываться по полной. Причём мог вообще ничего не говорить, там слова были не нужны: когда перед глазами такой пример, всё быстро схватываешь.
Был очень добрым, открытым, без короны на голове. А ведь он без преувеличения великий. Первый европеец, который делал из канадских защитников дураков, идя в лобовую обводку, меняя скорость и направление атаки. Забивал феноменальные по красоте голы. Никто больше так не мог!
Мы 11 месяцев в году находились на сборах. Естественно, дружили. Даже в отпуск ездили вместе, обычно в Ялту. Популярность Харламова зашкаливала: все узнавали, подходили — кто за автографом, кто сфотографироваться. Никому не отказывал. Это отношение к болельщикам я постарался перенять у него.
Когда Валера и его жена Ирина разбились в автокатастрофе (1981-й, хоккеисту было 33 года. — Ред.), сын Саша и дочка Бегонита остались на попечении бабушки. Мы с Володей Крутовым и Лёшей Касатоновым взяли семью под опеку. Привозили из поездок вещи, провожали 1 сентября на линейку — старались как можно больше быть рядом.
Саша вырос, стал хоккеистом, затем спортивным менеджером. Сейчас делает всё, чтобы его нижегородское «Торпедо» завоевало Кубок Гагарина.
Бегонита — мастер спорта по художественной гимнастике. Воспитывает двух дочерей, вместе с мужем основали бренд Х17, производят спортивную экипировку.
Высоцкий и Харламов ушли из жизни с разницей в один год и один месяц. Владимиру Семёновичу найдётся место в любом музее, а вот представить музей спортивной славы без Валерия Харламова я просто не могу.
Великий человек и великий хоккеист — чего тут скажешь.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
