Недавний визит председателя КНР Си Цзиньпина в Россию стал одним из важнейших политических событий. Обращает на себя внимание та реакция на этот визит, которая последовала со стороны коллективного Запада.
Особо следует отметить, что представитель этого «коллективного» субъекта в лице администрации США открыто заявил о сотрудничестве России и Китая уже не только как об «угрозе», что было и ранее, а как о «подрыве мирового порядка».
Начался новый, ещё более агрессивный этап эскалации противостояния США с Китаем и Россией.
Такой подход к внешней политике, какой демонстрируют США, прямо противоречит общепринятой практике международных отношений и идёт вразрез с Уставом ООН.
В последние годы мы стали свидетелями активного формирования «порядка, основанного на правилах» (rules based order). Сначала это воспринималось как некий синоним международного права. Однако постепенно становилось ясно, что под «правилами» понимается нечто совершенно иное.
Непрекращающиеся агрессии стран НАТО и инспирированные государственные перевороты, дестабилизация положения уже не только в отдельных странах, но во всем мире – всё это прямое нарушение норм международного права. Однако эти действия странным образом стали частью «порядка, основанного на правилах» (ПОН). Правила эти никем не предъявлены, не сформулированы, они нигде не кодифицированы. А практика показывает, что ПОН – прямая противоположность международному праву.
Составной частью ПОН стала «теория» ограниченного суверенитета государства в отношении ряда вопросов, например, вопросов, связанных с обеспечением прав человека. Из этой «теории» выросла «концепция» гуманитарной интервенции, которая во многом обеспечила международно-правовую «легитимацию» развала ряда государств.
Отторжение Косово и Метохии от Сербии также было «освящено» идеей гуманитарной интервенции.
Еще одним краеугольным камнем ПОН стало ограничение суверенитета государств через т. н. международное уголовное право. Борьба с транснациональной преступностью всегда была важной составной частью международного права. Однако эта часть всегда называлась «международное сотрудничество государств по борьбе с преступностью». Такая формулировка точно отражала содержание данной отрасли международного права, подчеркивая горизонтальную (то есть равноправную) связь её субъектов. Постепенно в рамках ПОН стала внедряться концепция «международного уголовного права». Термин был принят на ура. Однако вместе с термином была продавлена идея вертикальной (то есть иерархичной) связи субъектов. Она позволила создавать международные уголовные суды и трибуналы, обладающие обязательной юрисдикцией в отношении государств, которые не участвовали в создании этих судов. Главной идеей Международного уголовного права стало новое наступление на суверенитет государства, в том числе через ликвидацию иммунитета высших должностных лиц.
События 2022 и 2023 годов дают основания полагать, что «порядок, основанный на правилах», представлял собой лишь промежуточный этап. В настоящее время наблюдаются признаки гораздо более серьёзного явления.
С точки зрения юриспруденции его можно характеризовать как глобальное право. Это создание двух режимов: ПОН для одной части мира и объявление остальной части outlaw, то есть «вне закона».
С точки зрения политической науки это явление можно назвать правовым фашизмом (каким бы оксюмороном это ни выглядело). Напомним, что, согласно определению фашизма, данному на ХIII пленуме Исполкома Коминтерна (ИККИ), под фашизмом понимается «открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических и наиболее империалистических элементов финансового капитала». Следует подчеркнуть точность данной еще в 1934 году формулировки, в которой верно определён субъект фашизма: это не государства, а финансовый капитал, то есть – глобальный субъект! Особенность определения фашизма, данное ИККИ, сегодня проявляется в ещё большей степени, ибо правовой фашизм проводится через глобальные субъекты, которых не было в 1930-х…
Все признаки фашизма налицо: это и диктатура, и её открытый, демонстративный характер. Так же четко просматривается глобальный субъект нового фашизма. То, что конфронтация с Россией и Китаем провозглашается администрацией США, не может скрыть реального субъекта. В некоторой степени, этот аспект был оттенён официальным представителем МИД России М. Захаровой, указавшей на главного выгодоприобретателя настоящего обострения мировой ситуации – военно-промышленный комплекс США. Точнее, находящийся в США. М. Захарова, отметила и этот аспект, указав на продвижение интересов ВПК (в) США … депутатами Европейского парламента.
Открытая нацеленность США на эскалацию в противостоянии с Китаем представляет собой, в значительной мере, проявление именно правового фашизма, цель которого – подрыв фундаментальных принципов Устава ООН, а значит, и самой ООН, и международного права в целом.
В 1930-х годах опасность фашизма была определена на раннем этапе. Однако опыт Коминтерна имеет большое значение и сегодня. В современных условиях этот опыт ставит перед мировым сообществом задачу создания широкого международного фронта против неофашизма, в том числе правового.
Александр Мезяев - доктор юридических наук, профессор, заместитель главного редактора «Казанского журнала международного права».
