Власти Чада национализировали «дочку» американского нефтегазового гиганта Exxon Mobil. Примечательно, что Чад до недавних пор считался главной опорой Запада в Центральной Африке. Какой стране достанутся скважины, изъятые у Exxon Mobil? И есть ли смысл претендовать на них нашим нефтяникам?
Временный президент Республики Чад Махамат Деби издал указ об изъятии в собственность государства всех расположенных в стране активов американской фирмы Exxon Mobile. Как пишет в пятницу «Коммерсант», дочерняя компания Exxon Mobile в Чаде перешла под управление властей. «Все активы и все права любого рода, вытекающие из конвенций, разрешений на разведку, разрешений на эксплуатацию и разрешений на транспортировку углеводородов компании ESSO Exploration and Production Chad Inc, национализированы», – сообщает издание Tchad Infos.
Спор вокруг активов возник еще в декабре. Тогда американский гигант объявил о продаже всех своих активов в Чаде и в соседнем Камеруне британской Savannah Energy. Сделка оценивалась в 407 млн долларов, однако правительство Чада оспорило ее, сославшись на разногласия по условиям сделки. Власти, по сути, заблокировали для британцев возможность работы в Чаде, а несколько сотрудников Savannah Energy были выдворены из страны.
С другой стороны, все последние годы американские и западноевропейские компании масштабно уходят из Африки, особенно из нефтяных проектов, напоминает Юшков. «Их место, как правило, занимают китайские компании. В этом плане Африку как раз и рассматривают как поле битвы Запада и Китая. И Поднебесная в этой битве побеждает, в том числе и в странах Западной и Центральной Африки: Чад, Камерун, Нигерия. Не исключено, что в итоге активы Exxon Mobil достанутся китайцам», – предположил собеседник.
Правда, есть проблема: у Чада нет выхода к морю, напоминает Юшков. «Добытую нефть Чад поставляет к берегу Атлантического океана по трубе через Камерун. А камерунская часть трубопровода все равно осталась в собственности у Exxon Mobil. То есть либо американцы, либо британцы как новый собственник могут сказать: «Раз вы наши активы там у себя в Чаде национализировали, почему мы должны разрешать вам и дальше перегонять нефть через наш нефтепровод? Мы вам трубу перекроем». Правда, стоит оговориться: сами объемы перекачки небольшие – 6 млн тонн. Когда-то на пике Чад в 2005 году добывал около 9 млн тонн», – сказал аналитик.
«Возникает проблема для обеих сторон. Допустим, перекрыли трубу. Но тогда она начинает генерировать убытки. Ничего ты с этим активом сделать не сможешь. Формально, с точки зрения западного права, ты остаешься собственником трубы. Однако она все равно висит у тебя на балансе безо всякой пользы», – пояснил эксперт.
«Возможен вариант, при котором западники будут вынуждены договориться с китайцами, с новыми собственниками активов в Чаде им просто придется заключить сделку. Тогда президент Деби отыграет ситуацию назад, сказав: «На самом деле это была не национализация, а просто заморозка. И вот новая сделка мне нравится, я ее одобряю». Получается, что изъятие в пользу государства стало инструментом, который позволил обесценить американские активы и затем за копейки сбыть их китайцам. Так что есть обоюдная зависимость как у собственников трубы – англосаксов, так и у властей Чада. Ни те ни другие в одиночку не могут пользоваться активами. Так что тут кто кого пересидит», – подчеркнул Юшков.Стоит пояснить, что крупные нефтяные месторождения в Чаде были открыты американцами в середине 1970-х. Exxon Mobil появилась там тоже давно – она взяла на себя управление нефтепромыслами Чада еще в начале 1980-х. Пришедший к власти в 1990-м Деби на десятилетия стал надежным союзником Запада – в первую очередь США и Франции. Тот факт, что лидером страны он стал в результате мятежа, ни Вашингтон, ни Париж не смущал. Западный нефтяной бизнес сюда активно вкладывался – разрабатывались новые месторождения, в 2003 году был запущен трубопровод в соседний Камерун, к берегу Атлантического океана. Строительство обошлось Exxon Mobil в 3,7 млрд долларов.
Значительную часть нефтяного рынка Чада также контролировала и Франция – через своего гиганта, компанию Total Petroleum, пишет египетская Sasapost. Париж всегда защищал свои экономические интересы в Чаде, ведь это нефтяное государство с запасами, оцениваемыми в 1,5 млрд баррелей, отмечало издание (цитата по ИноСМИ.ру).
Впрочем, в последние годы правления Деби его отношения с западными нефтяниками стали постепенно портиться, все чаще вспыхивали ссоры, Деби обкладывал их огромными штрафами – якобы за неуплату налогов. Зато в Чаде появились нефтяники из Поднебесной. В 2011 году в Нджамене, чадской столице, китайский гигант CNPC построил первый нефтеперерабатывающий завод.
Махамат Идрисс Деби, 4-звездный генерал, был известен под сразу двумя прозвищами – приятным и не очень. В военных кругах его называли «Человек в темных очках» (говорят, это очки от Cartier), а недоброжелатели называли нового лидера «Бабушка» (говорят, родителям было некогда заниматься ребенком, и будущего президента взяла на воспитание его бабушка).
Отказ Чада и вообще Центральной Африки от плотного американского присутствия – это прочная тенденция, считает африканист, кандидат политических наук, доцент факультета мировой политики МГУ Наталья Пискунова.
«Во времена холодной войны, когда в мире было два полюса, африканским странам было выгодно этим манипулировать. Кстати, Нджамена при прежнем правителе этим успешно занималась. Но такие методы уже не актуальны. Сегодня страны Центральной Африки могут самостоятельно выходить на международные рынки – ресурсные, торговые, банковские – без оглядки на Штаты. Страны все больше ориентируются на Китай, а также на торговлю между собой. США, Англия и Франция им уже не настолько нужны, как это было в 1970-1980-е годы», – пояснила эксперт газете ВЗГЛЯД.
Что касается конкретно указа о национализации – это такой шоковый прием, обычный шантаж, полагает эксперт. «Деби будет теперь банально выторговывать у США для себя, скажем, кредиты на льготных условиях, беспошлинную торговлю и так далее.
Заодно президент демонстрирует и жителям Чада, и соседним лидерам свою силу – смотрите: если какая-то страна, даже Штаты, не идет на уступки, то ее предприятия можно просто отобрать»,
– предположила Пискунова. Впрочем, в стране практически нет нужных инженеров, специалистов, чтобы управлять скважинами и нефтепроводами, так что этим активам очень скоро понадобится новый, опытный хозяин, предупреждает она. «Конечно, главный кандидат – это Китай. Но будут и другие претенденты. Это Саудовская Аравия и Турция. У обеих стран есть свои интересы в Чаде, – отмечает Пискунова. – У российского бизнеса тоже есть шанс получить свою долю в экономике Чада, но ему придется маневрировать между китайскими, саудовскими и турецкими компаниями. В принципе, это возможно, шансы есть».
В свою очередь Юшков не видит для России особого смысла в попытках заполучить отобранные у американцев активы. «А зачем? – риторически спрашивает он. – И наши государственные компании, и наши частные позиционируют себя как глобальных международных игроков. И тогда сразу встает вопрос: «А что, если потом на меня подадут в международный суд как на скупщика краденого?» Это и для китайских гигантов, кстати, тоже определенный риск. Так что, вероятнее всего, на эти активы из Поднебесной придут относительно мелкие компании. Им не так страшно».
