Две команды исследователей-генетиков секвенировали геном намбата (Myrmecobius fasciatus) — находящегося под угрозой исчезновения австралийского сумчатого животного, последнего оставшегося представителя семейства сумчатых муравьедов. Карта генома позволит ученым и защитникам природы принимать более обоснованные решения о том, как сохранять этот вид в будущем. На глаза европейцам намбат впервые попался в 1831 году, когда экспедиция под руководством лейтенанта Роберта Дейла исследовала долину реки Эйвон на западе Австралии. Участник экспедиции Джордж Флетчер Мур зарисовал животное и сделал запись в дневнике: «Увидел красивое животное; но, так как оно убежало в дупло дерева, не мог установить, была ли это разновидность белки, ласки или дикой кошки...» На следующий день Флетчер увидел такое же животное: «…загнали другого зверька, вроде вчера от нас убежавшего, в дупло дерева, где мы его и поймали; по длине его языка и другим обстоятельствам мы предполагаем, что это муравьед — его цвет желтоватый, с черными и белыми полосами на задней части спины; его длина около двенадцати дюймов». Научное описание намбата составил в 1836 году зоолог Джордж Уотерхаус. Название «намбат» взято из языка австралийского народа ньюнгар. Длина тела намбатов — от 35 до 45 см, включая хвост, а весят они до 700 г. Как совершенно верно отметил Флетчер, длинный язык намбату нужен для охоты: он питается термитами, которых съедает до 20 тысяч в день. Намбат обладает прекрасным зрением и обонянием, позволяющими ему находить гнезда термитов, а мощные когти передних лап использует для проникновения внутрь. Затем он извлекает термитов своим длинным языком. К моменту появления на континенте европейцев намбат был распространен в западных, центральных и южных регионах Австралии, доходя на восток до границ штатов Новый Южный Уэльс и Виктория и на север до юго-западного угла Северной территории. Он был способен обитать как в лесных, так и в открытых ландшафтах, стойко переносил засуху, впадая во временную спячку. Однако в XIX–XX веке ареал намбата сократился на 99 %. Причинами этого стали деградация среды обитания, охота, а главное — преднамеренный выпуск в австралийскую природу европейской рыжей лисицы. В итоге намбаты полностью исчезли в штатах Виктория, Новый Южный Уэльс, Южная Австралия и на Северной территории. В Западной Австралии к концу 1970-х годов популяция составляла менее 1000 особей, сосредоточенных в двух небольших районах недалеко от Перта. Две небольшие популяции Западной Австралии, по-видимому, смогли выжить, потому что в обоих районах много полых стволов деревьев, которые служат убежищем от хищников. Ведя дневной образ жизни, намбат гораздо более уязвим для хищников, чем большинство других сумчатых такого же размера. Его естественные хищники включают в себя, помимо лисицы, несколько видов хищных птиц, а также коврового питона (Morelia spilota). Когда правительство Западной Австралии начало экспериментальную программу уничтожения лисиц в Дриандре (одном из двух оставшихся мест обитания намбатов), количество наблюдений намбатов увеличилось в 40 раз. Интенсивная программа исследований и сохранения с 1980 года позволила существенно увеличить численность намбатов, и была начата реинтродукция их в районы, свободные от лисиц. Зоопарк Перта активно занимается разведением этого вида в неволе. С 1993 года в зоопарке родились и были выпущены в дикую природу более 220 намбатов. Несмотря на обнадеживающую степень успеха, намбат по-прежнему находится под значительным риском исчезновения и официально признан вымирающим видом. Для секвенирования генома исследователи использовали образцы самок и самцов, содержащихся в зоопарке Перта. Геном намбата состоит из 3,42 миллиарда пар нуклеотидных оснований, в которых ученые идентифицировали 21 465 генов, кодирующих белки. Ряд генов, например, связанных с адаптациями к питанию термитами и к засушливому климату, был исследован наиболее подробно. «Как и ожидалось, антимикробные белки и белки, участвующие в пищеварении, сильно экспрессировались на языке. Аналогичным образом рецепторы вкуса умами также экспрессировались на языке, однако рецепторы сладкого вкуса не экспрессировались в этой ткани. Эта модель экспрессии вкусовых рецепторов в сочетании с предполагаемым сокращением репертуара генов горьких вкусовых рецепторов в геноме животного может указывать на потенциальную эволюционную адаптацию к их специализированной термитоядной диете», — говорит Эмма Пил (Emma Peel) из Сиднейского университета. Результаты исследования опубликованы на сайте препринтов bioRxiv.org.
