Милитаристская истерия, которую намеренно возбудила в обществе и поддерживает российская власть имеет немало аналогов в истории. К примеру, в 1980-х годах нечто подобное наблюдалось и в советском общественно-политическом пространстве. На это обратила внимание писатель и литературный критик Елена Иваницкая:
«Вскрылась проблема, актуализированная полным молчанием населения в нынешнем военном психозе. Психоз первой половины 1980-х - личный опыт для многих из нас, детский или сознательный. Однако воспоминания о нем разделились предельно: милитаристскую истерику дети и взрослые воспринимали как нудную хрень, плевали на нее и ничего не боялись. запугивание действовало, вызывало страх, безнадежность, но не достигало той цели, на какую было рассчитано, - то есть укрепление (трудовой) дисциплины. Иваницкая призвала своих читателей делиться своими воспоминаниями на этот счет. Мнения разошлись, одни уверены, что советской пропаганде не удалось нагнать страху, потому что люди уже знали цену этим «угрозам», однако другие с этим не согласились, вспоминая реальную афганскую трагедию: - В целом первое. (Правда, мне один раз ядерная война приснилась. Но какая-то на общевойсковую похожая.) - Строго говоря, психоз начался в 1980, после Афганистана. Туда попасть боялись. Верно. Но никто не считал, что мировая война будет. Впрочем, и сейчас не считают. Наше население очень чутко понимает, когда начальство блефует, а когда правду говорит. Сейчас блефует - Определенно – первое в моем случае. Я была молодая и взрослая. Правда, мое неверие и бесстрашие слегка замутнял «ограниченный контингент советских войск в Афганистане»: там гибли ровесники. - Милитаристскую истерику начала 80-х сограждане воспринимали «как нудную хрень» до тех пор, пока из Афганистана не поехали реальные гробы. Вот тогда стали бояться. Еще как бояться. И очень тревожиться. Я почему так уверенно об этом пишу? Во-первых, потому что сам служил в армии в 1984-86 годах. Во-вторых, потому что очень много об этом читал и слышал, когда готовил книгу «Афганские звезды» по материалам 300 интервью с ветеранами той войны. - Военный психоз 1983-84 годов я помню хорошо. Я в это время отвечал за политинформации среди студентов на факультете и одновременно проходил обучение на военной кафедре. К тому моменту сам я ни в какую пропаганду не верил и психоз в публичном изложении «спустил на тормозах», но что касается наших преподавателей военной подготовки, то было видно, что они все это воспринимают вполне серьезно. (В остальном, к официальной пропаганде они были вполне равнодушны.) Многие студенты тоже воспринимали всерьез (было видно по разговорам вопросам). - Это было каким-то фоном, как шум водопада, к нему привыкли, смирились и перестали замечать. - Я служил в советской армии с 1985 по 1987. Плевать всем было на «психоз». Не было его. - В 1950-е атомная война казалась неизбежной, в 1962-м - кульминация. В октябре мы, семиклассники, приветствовали друг друга фразой: «Все равно завтра война». А с тех пор все это поистерлось и сгладилось, и в том же 1983-м было очень противно слушать брехню про южнокорейский самолет, но не более того. Так что и теперь, думаю, перезимуем. - Это были разные фазы. И с 1983-го примерно года началась (не у всех) тихая истерика, потому что по большому счету - ноль информации. (Пропаганда не в счёт, ей, действительно, не верили - и это означало, что объяснения никуда не годились). Но в это же время с другой стороны - со стороны Польши - была "Солидарность"! И тоже ноль информации. А в 1980-м убили Леннона. И вот это по-настоящему потрясло. - Собрали на службе в подвале, демонстрировали индивидуальные средства защиты: противогазы и прочее. Отношение несерьёзное, хотелось выбраться наверх. Когда дождались, толпа ринулась в проход. И тогда стало по-настоящему страшно - затопчут свои же... - Не знаю, по моим наблюдениям, такого военного психоза, как сейчас, в начале 80-х годов и близко не было. - Особого психоза по поводу афганской войны не было, был сдерживаемый страх. Насчет дисциплины, конечно. Увы, сейчас картина иная. Военный психоз реально заполнил коллективное бессознательное "глубинного народа".
