Ежемесячный обзор нефтяного рынка и нефтегазовой отрасли
Рынок нефти. Иранская нефть более опасна для ОПЕК+, чем американская? В апреле цены на нефть после мартовской незначительной коррекции вновь возобновили рост, хотя не безудержный, а в разумных пределах. Цена нефти сорта Brent за апрель выросла на 3,1% до $66,48 за баррель. А цена техасской WTI в апреле смогла подрасти на 3,5%, до $63,36 за баррель. Но в любом случае цены на нефть находятся на уровне конца декабря 2019 — начала января 2020 гг., то есть практически вышли на докризисные уровни. С 1 апреля страны-участницы ОПЕК+ продолжали сокращать добычу, увеличивали её только Россия и Казахстан, что способствовало сокращению предложения на фоне роста спроса на нефть и подталкивало вверх рост цен. ОПЕК и Международное энергетическое агентство в своих ежемесячных докладах, опубликованных в середине апреля, показали достаточно редкое единство мнений. Так, ОПЕК и МЭА увеличили прогнозы по мировому спросу на нефть в текущем году на 6 млн б/с и на 5,7 млн б/с, соответственно. Также обе организации прогнозируют в 2021 году незначительное увеличение добычи нефти в не входящих в ОПЕК странах и снижение добычи нефти в США в этом году на 70-100 тыс. б/с. Скорее всего, главной причиной единодушного оптимизма ОПЕК и МЭА стало то, что в этом году избыточное предложение нефти, которое образовалось на спотовом рынке ещё в 2020 году из-за пандемии «ковида» и связанного с ней обвала спроса на топливо, уже полностью поглощено растущим спросом. Министерский мониторинговый комитет ОПЕК+ прогнозирует рост спроса на нефть во втором полугодии 2021 года. Кроме того, добыча нефти в США продолжает сокращаться. Если в начале апреля в США добывалось 11 млн баррелей в сутки, то к началу мая объёмы добычи нефти в Соединённых Штатах уменьшились до 10,9 млн б/с. Глобальные инвестиционные банки не оставались в стороне от оптимистичных прогнозов. Так, международная финансово-банковская группа Citi в апреле предсказала снижение коммерческих запасов нефти в мире до конца этого года на 2,2 млн б/с, что, по мнению экспертов Citi, может стать драйвером роста цены барреля сорта Brent до $74 уже во 2 полугодии 2021 года. А вот инвестиционный банк Goldman Sachs, который весной 2020 года одним из немногих предсказал прекращение обвала нефтяного рынка во 2 полугодии 2020 года, в апреле 2021 года предупредил о главном риске для рынка нефти в виде наращивания Ираном нелегального экспорта. Обратим внимание, что цене Brent не удалось вырасти в апреле даже до $70 за баррель, несмотря на то, что нефтяной рынок находился под влиянием целого ряда «бычьих» факторов: террористические атаки йеменских повстанцев-хуситов на НПЗ в Саудовской Аравии, теракт на нефтяном месторождении в иракской нефтяной провинции Киркук, сокращение экспорта нефти из портов Ливии. Сдерживало рост на нефтяном рынке в апреле беспокойство относительно возможного увеличения экспорта нефти из Ирана, причём не обязательно нелегального. Рынок ожидал возобновления переговоров Ирана и западных стран относительно «ядерной сделки», что, в случае начала диалога между Ираном и Западом могло бы привести к смягчению нефтяного эмбарго и увеличению предложения иранской нефти. Однако случившаяся в апреле атака неизвестных радикалов на иранские ядерные объекты приостановила подготовку к переговорам. Американские СМИ сразу же поспешили возложить ответственность за теракт на израильские спецслужбы, что не было официально опровергнуто, а премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху открыто заявил, что Израиль не позволит Ирану продолжать обогащение урана. В свою очередь, официальные лица Ирана ответили Израилю и коллективному Западу, что исламская республика будет не только продолжать, но и наращивать масштабы обогащения урана. Напомним, что до нефтяного эмбарго, введённого в 2018 году по инициативе предыдущего президента США Дональда Трампа, в Иране добывалось примерно 5 млн баррелей нефти в день, из которых экспортировалось примерно 40%, то есть около 2 млн б/с. То есть нефтяное эмбарго сократило мировое предложение нефти теоретически на 2 млн б/с, однако, здесь не учитывается «серый» экспорт, который растёт от месяца к месяцу. И если предположения о том, что Иран может благодаря растущему спросу в Китае довести «серый» экспорт нефти почти до докризисных уровней, верны, это будет означать, что ОПЕК+ теряет долю на рынке, в то время как Иран её увеличивает, превратившись из некогда активного участника нефтяного картеля ОПЕК в конкурента альянса ОПЕК+. То есть угроза ОПЕК+ со стороны нелегально экспортируемой иранской нефти сегодня представляется даже более существенной, чем угроза со стороны роста добычи нефти в США. Таким образом, пока нет оснований считать, что антииранское нефтяное эмбарго будет снято в обозримом будущем, но, с другой стороны, это может привести к увеличению нелегального экспорта нефти из Ирана, что будет сокращать спрос на поставки из других стран. В этом контексте риски для нефтяного рынка, о которых предупредил инвестиционный банк Goldman Sachs, представляются актуальными в текущем году. 27 апреля состоялось заседание министерского мониторингового комитета ОПЕК+, рекомендовавшего странам-участницам альянса продлить существующие квоты на добычу нефти на май, июнь и июль. Напомним, что в мае и в июне ОПЕК+ запланировал увеличить добычу нефти в общей сложности на 350 тыс. б/с ежемесячно, а с июля нарастить добычу уже на 441 тыс. б/с; при этом Саудовская Аравия собирается дополнительно нарастить добычу в мае на 250 млн б/с, в июне — на 350 млн б/с и в июле — на 400 млн б/с. Однако встреча министров стран ОПЕК+, запланированная на 27 апреля, не состоялась и была отложена до 1 июня. В западных СМИ вновь поползли слухи о разногласиях среди стран-участниц альянса. Слухи попыталось опровергнуть глобальное рейтинговое агентство Fitch, высоко оценившее в одном из обзоров действия ОПЕК+ по стабилизации нефтяного рынка и назвавшее стратегию альянса «выигрышной». А вице-президент ЛУКОЙЛа Леонид Федун в интервью не исключил, что альянс ОПЕК+ может существовать бессрочно. Однако вопрос о том, что делать с не участвующим в ОПЕК+ Ираном и насколько «серый» экспорт из этой страны может создавать избыток предложения и сдерживать рост цен на нефть, пока не закрыт. По оценкам S&P Global Platts, Иран увеличил в апреле добычу нефти до 2,45 млн б/с. В связи с этим не исключено, что министры стран-участниц ОПЕК+ взяли тайм-аут до июня именно для того, чтобы оценить влияние иранского экспорта на нефтяной рынок. Кроме того, дополнительное сдерживающее влияние на нефтяные цены может оказывать случившаяся в конце апреля вспышка заболеваемости «ковидом» в Индии и Турции, которая продолжается до сих пор. На этом неоднозначном фоне некоторые экспортёры нефти, например, Саудовская Аравия, в течение апреля посылали рынку неоднозначные сигналы, повышая отпускные цены для Китая и Японии, но снижая цены для потребителей из США и Европы. Это могло быть связано с тем, что поставщики нефти беспокоились о том, что в США и Европе продолжается третья волна пандемии коронавируса, что могло замедлить рост спроса на нефть. В мае с учётом значительной неопределённости на рынке, таким образом, мы ожидаем коридор по цене Brent в $61-71 за баррель. Возобновляемая энергетика. Итоги онлайн-саммита по климатическим вопросам: Россия готова к энергопереходу Главным событием апреля в области экологии стал прошедший 22–23 апреля в онлайн-формате саммит мировых лидеров по вопросам климата. В саммите принимали участие лидеры стран G7 и ряда стран G20. Россию как одного из ключевых участников группы G20 на саммите представлял президент Владимир Путин. Как сообщил в ходе саммита российский президент, 45% энергобаланса России сегодня составляют низкоэмиссионные источники энергии, включая атомную генерацию, у которой выброс парниковых газов равен нулю. По сравнению с 1990 годом, заявил Владимир Путин, Россия в 2020 году сократила выброс парниковых газов с 3,1 до 1,6 млрд эквивалента СО2, то есть почти вдвое. Участвовавшие в саммите лидеры стран заявляли о том, что в достаточно отдалённом будущем некоторые развитые страны могут полностью покончить с вредными выбросами в атмосферу. Так, президент США Джо Байден, организовавший саммит, пообещал полностью отказаться от производств, генерирующих выбросы парниковых газов в атмосферу, к 2050 году. Премьер-министр Канады Джастин Трюдо обещал, что уже к 2030 году Канада сократит выбросы СО2 на 30%. А китайский лидер Си Цзиньпин обещал, что КНР уже в 2026 году полностью откажется от потребления угля. Важно отметить, что пока лидеры многих других стран давали оптимистичные обещания о сокращении выбросов парниковых газов через определённый промежуток времени (одни через пять лет, другие — через десять, третьи — через тридцать и т. д.), президент России рассказал о реальных достижениях страны в этой области: сокращение выбросов парниковых газов вдвое за последние 30 лет, причём даже без учёта поглощающей способности огромного лесного фонда нашей страны. Также у России сегодня один из самых низких углеродных следов в структуре продукции. Из этого следует, что поставщикам энергоресурсов в Европу, где планируется с 2023 года ввести углеродный налог, объективно не грозит неподъёмная сумма по уплате этого налога. Если и грозит, то можно предположить, что здесь сыграют роль исключительно политические мотивы. Поэтому России ещё есть над чем работать, чтобы наши предприятия в будущем не стали объектом выборочного применения закона об углеродном налоге: например, над увеличением низкоуглеродных и безуглеродных источников энергии в структуре промышленного производства. Газовая отрасль. Отказ от «Северного потока-2» может дорого обойтись Германии Строительство газопровода «Северный поток-2» в апреле успешно продолжалось: к концу апреля, по сообщению оператора проекта Nord Stream 2, осталось уложить около 100 км трубы. Однако в начале мая строительные работы вновь оказались приостановленными из-за новых судебных исков сразу двух немецких экологических организаций DUH и NABU, пытающихся повторно оспорить в судах разрешение на строительство «Северного потока-2» в территориальных водах Германии. Ясно, что эти иски политически ангажированные, и связаны, по всей видимости, с выборами в бундестаг, которые пройдут этой осенью. По-видимому, проамерикански настроенная партия «зелёных» рассчитывает с помощью экологических скандалов повысить свою популярность (что в некоторых федеральных землях ФРГ ей удалось, получив достаточно большой процент голосов избирателей на местных выборах). Однако похоже, что если целью немецких «зелёных» фактически является лоббирование коммерческих интересов США в Европе, то они, как говорится, поставили не на ту лошадь. США, во-первых, уже представлены на европейском газовом рынке как поставщик СПГ, занимающий долю на рынке всего в 5% и предлагающий Европе газ по цене на 15-25% выше российского трубопроводного газа. Во-вторых, в преддверии введения в Евросоюзе с 2023 года углеродного налога поставщикам СПГ придётся несладко, так как они будут платить углеродный налог, как и остальные экспортёры энергоресурсов в ЕС. По оценкам американской Cheniere Energy, после введения углеродного налога затраты производителей СПГ могут удвоиться. Но если сегодня у российских экспортёров газа (Газпрома и НОВАТЭКа) себестоимость производства 1 MBTU (единицы условного топлива) составляет $1,5-2, то у американских — как минимум $4. С учётом углеродного налога российские производители увеличат затраты до $3-4 за 1 MBTU, а американские — как минимум до $8. Впрочем, здесь не учитываются возможные факторы снижения себестоимости производства 1 MBTU, особенно у российских производителей, но и более высокие затраты на транспортировку СПГ, чем трубопроводного газа, пока никто не отменял. Поэтому немецкая партия «зелёных», противодействуя строительству и эксплуатации «Северного потока-2», не принимает во внимание, что если проект будет остановлен, то немецкому потребителю газа придётся платить значительно больше. Впрочем, эти судебные иски серьёзных перспектив не имеют, как не имели и предыдущие. Наталья Мильчакова, к. э. н., заместитель руководителя «Информационно-аналитического центра «Альпари»
