Поэт и преподаватель Юрий Казарин обидел многих екатеринбуржцев. По его версии, несмотря на все свои амбиции, наш город остается «серым» и «малокультурным». Эту мысль Казарин высказал в фильме, посвященном 20-летию со дня смерти другого поэта, Бориса Рыжего.
В разговоре с ЕАН Казарин подтвердил: он не погорячился и искренне считает, что Екатеринбург – один из самых некультурных городов, а его претензии на исключительность и столичность смешны.
- Юрий Викторович, судя по соцсетям, многие вас возненавидели. Вы в курсе?
- Я уже и не помню, когда этот фильм снимали. Ты же знаешь, как они сейчас снимают - на полторы ноги. Кто-то правда обиделся, что ли?
В Екатеринбурге стартуют дни памяти Бориса Рыжего
- Да. Многие из нас по-прежнему считают Екатеринбург третьей столицей, в том числе - и культурной…
- Мы к столичности не имеем никакого отношения, достаточно просто быть умным человеком, чтобы это понимать. Есть одна столица – Москва. Остальное - это какие-то вымыслы провинциальных людей, которые живут в провинциальных городах, коим является сегодня и Екатеринбург, и Санкт-Петербург тоже, к сожалению. Не говорю уже о Перми, которая тоже спозиционирована третьей культурной столицей РФ. Это все ерунда полная.
- Почему?
- Что значит культурная столица – я тоже не понимаю. Заедьте в любой город России за МКАД - увидите, какие это культурные города.
Если там церквей до хрена настроено, это не значит, что это культура. Если у нас есть библиотека имени Белинского – это не значит, что город культурный и в этой библиотеке прям очереди за книгами. Это ерунда все.
Я живу здесь 65 лет и прекрасно знаю этот город.
«Нужно, чтобы люди вспомнили, что они люди»: Казарин и Ко пробудят вкус к литературе в малых свердловских городах
- А как же известные писатели?
- Что значит известные? Кому они известны? Вот Крапивин или Бажов – нам они известны, потому что они наши, коренные уральцы, свердловчане, екатеринбуржцы. Думаю, в других городах и не слышали, кто они такие.
Вы же представляете, в какой стране мы живем. Я считал, считаю и буду считать, что Екатеринбург – один из самых некультурных городов, это понятно. У нас, кроме театров, нет ничего.
- То есть наличие театров вы признаете?
Да, но наши театры – полное дерьмо. Особенно Музкомедия, Театр драмы, ТЮЗ - это хрень полная.
Театр оперы и балета еще как-то держится, потому что это федеральная институция.
- «Коляда-театр» называют уникальным…
- Уникальный – не значит выдающийся. Если ноги у человека нет – он тоже по-своему уникален.
- Ну, например, вас ведь знают в Екатеринбурге?
- Ну кто меня знает? Студенты меня знают, я преподавал 40 лет в университете. Наверное, они знают.
- Мне кажется, вы прибедняетесь…
- Совершенно не прибедняюсь. Вот, скажем, проходит поэтический вечер. Любой. Я представляю журнал «Урал». Пришли восемь человек. Все они – работники Музея писателей Урала. Ни одного «культурного» человека из города Екатеринбурга! Наверное, они в другой области, я не знаю.
- Раньше больше интересовались поэзией?
- Всегда есть 4% от читающих людей, которые интересуются поэзией, хотя и говорят, что читающего населения любого большого города - около 40%. Реально поэтические книжки читает несколько десятков человек. В Москве только немного по-другому.
Семнадцать лет пролежали в шкафу: в Екатеринбурге нашли неизвестные стихи трагически погибшего поэта Тягунова
- Из 40% классику читает не самый большой процент, в этом можно убедиться в книжном магазине.
- Что я и делаю. Смотрю, кто и что выбирает. К полке поэтической подходят иногда девочки. К зарубежной литературе подходят чаще, чем к отечественной. Полки, заполненный массовой литературой, – там всегда народ есть.
И покупают люди не по имени автора. Смотрят на обложку: там какая-то тетенька с титьками. Или смотрят, какие премии автор получил. Это убеждает читателя, что перед ним настоящий художник.
- А что с нашим региональным Союзом писателей?
- Денег Союзу писателей не дают и не дадут никогда. Словесность непрезентативна: ее трудно показать. Как ее покажешь? Она есть где-то там в книжках.
- То есть вы считаете, что со времен Бориса Рыжего ничего не поменялось?
- Ничего не поменялось. Боря погиб ровно 20 лет назад. Ничего не поменялось, абсолютно. Только тогда было три литературных журнала в Екатеринбурге, а сейчас один.
Получается, в три раза хуже стало. Или мы в три раза стали культурнее, если у нас утрачен «Уральский следопыт»? Остался только журнал «Урал», который тоже долго, наверное, не проживет.
Facebook забанил драматурга Коляду из-за «Анны Карениной»
