История жизни известной авантюристки Жанны де Ламотт, прототипа Миледи из «Трех мушкетеров» Дюма, настолько богата невероятными событиями, что кажется вымышленной. А ведь описанная в романе интрига с алмазными подвесками Анны Австрийской, доставившая королеве огромные неприятности, на самом деле имела место и сыграла свою роковую роль в судьбе Марии Антуанетты. И не только. Эта авантюра, по мнению Мирабо, спровоцировала начало революционных событий во Франции.
В 1756 году в одной обедневшей семье прямых потомков Валуа, чей род по древности и благородству был под стать самим Бурбонам, родилась девочка, названная Жанной. Правда, есть и другая версия происхождения Жанны де Ламотт, урожденной Сен-Реми де Валуа: якобы она была внебрачной дочерью короля и госпожи Сен-Реми.
Как бы там ни было, нужда и бедность заставляли девочку побираться на улицах, используя при этом известный прием попрошаек — упоминать свое знатное происхождение: «Подайте сиротке Валуа». Эта фраза, звучавшая из уст шестилетней девочки, растрогала проезжавшую однажды мимо маркизу Булевилье, и она решила принять участие в судьбе ребенка. Наведя справки о семье Жанны, маркиза выяснила, что в ней действительно течет кровь французских королей.
Благодаря хлопотам благородной дамы, положение семьи Жанны стало значительно лучше: отец устроился на работу, мать оставила занятия проституцией, сын поступил в школу офицеров, а дочерей отдали на воспитание в пансион женского монастыря для благородных девиц. Жанна была умной и способной ученицей, вот только у нее полностью отсутствовали скромность и смирение, кроме того, она постоянно лгала.
Когда ей исполнилось 22 года, она сбежала из монастыря с одним из своих поклонников — графом де Ламоттом. Бывший жандармский офицер, совершенно беспринципный блистательный аферист самостоятельно присвоил себе графский титул. Тем не менее, будущая авантюристка стала величать себя графиней де Ламотт.
В 1780 году супруги де Ламотт переехали в Париж. Столичная жизнь казалась им более благодатным полем для интриг и обогащения, нежели провинция. Именно в Париже Жанна познакомилась с кардиналом Страсбургским Луи де Роганом. Тогда же состоялось второе судьбоносное знакомство графини де Ламотт — со знаменитым Джузеппе Бальзамо, известным магом, алхимиком, масоном, прославившимся под именем графа Калиостро.
Кардинал в ту пору находился в немилости у Марии Антуанетты и всячески старался исправить ситуацию, но все усилия были тщетны. Доступ к французскому двору и королю был закрыт, а Роган так мечтал о месте первого министра Франции. Именно на этом и сыграла Жанна де Ламотт.
Хитрая интриганка каким-то образом стала завсегдатаем Версаля, ее принимали многие влиятельные вельможи. По сути графиня занималась тем же, чем и в детстве, — попрошайничала. Для этой цели у нее была даже припасена легенда: будто бы владения ее предков были присвоены бесчестными дельцами, поэтому она обивает пороги кабинетов в поисках справедливости.
Для пущей убедительности Жанна однажды упала в обморок у всех на глазах, это послужило поводом для слухов о том, что графиня чуть не умерла от голода в приемной королевского дворца. Несколько раз повторив этот прием, она добилась того, что о ней заговорили, ее запомнили. Благодаря ее знакомству с кардиналом, банкиры открыли ей кредит, и чета Ламотт зажила на широкую ногу.
Посещавших ее особняк гостей Жанна развлекала подробностями из жизни королевы, и очень скоро ее стали считать близкой подругой Марии Антуанетты, а некоторые были даже уверены, что между женщинами существует интимная связь. Почва для главной интриги ее жизни была подготовлена.
Однажды Жанна намекнула кардиналу, что могла бы помочь ему восстановить добрые отношения с королевской четой, и предложила написать письмо Марии Антуанетте. Обрадованный кардинал не стал медлить, тут же написал подробное послание и даже получил благосклонный ответ. Завязалась переписка. Только он не мог знать, что письма королевы писала не она, а подельник графини, Рето де Вийетт, умевший виртуозно подделывать почерки.
Следующим шагом авантюристки была организация свидания кардинала и Марии Антуанетты. Для этих целей у нее была еще одна помощница — Николь Леге, внешне похожая на королеву. Свидание состоялось в сумерках, и одураченный кардинал снова не понял, что его обвели вокруг пальца и что роза, которую ему благосклонно вручила королева, не имела к последней никакого отношения. Зато с этого момента Роган был абсолютно уверен в особом доверии королевы к Жанне де Ламотт.
Когда графиня передала ему маленькую просьбу королевы о некоторой сумме, которую она якобы хотела потратить, чтобы помочь одному обедневшему дворянскому семейству, кардинал не раздумывая взял кредит на 40 тысяч ливров и вручил деньги ближайшей подруге королевы — графине де Ламотт. Естественно, королева никогда не видела этих денег.
Аппетит приходит во время еды, так и Жанна де Ламотт со временем поняла, что денег много не бывает. Она задумала грандиозную аферу, в центре которой находилось бриллиантовое ожерелье, состоящее из 600 драгоценных камней общим весом 2 500 каратов и стоимостью 1,6 миллионов ливров. О существовании этого украшения графиня узнала от придворного ювелира, который, как и все остальные действующие лица, попал под обаяние аферистки.
В свое время ожерелье заказал Людовик XV для своей тогдашней фаворитки, но вручить подарок не успел, так как скончался. Ювелиры, изготовившие драгоценность, вложившие в нее все свои средства, остались ни с чем. Мария Антуанетта очень хотела приобрести шедевр ювелирного искусства, но король отказал ей в этом. Между тем долги ювелиров становились неподъемными, и они уже были готовы разобрать ожерелье и распродать отдельно камни. И тут, на их счастье, на горизонте появилась графиня де Ламотт.
Жанне было довольно лишь намекнуть кардиналу о том, что королева жаждет получить украшение, и пожаловаться на скупость короля. И вот в начале 1785 года был подписан договор между ювелирами и де Роганом, в котором говорилось, что драгоценность должна быть передана покупателю немедленно, а деньги он будет вносить частями (по 400 тысяч ливров раз в полгода).
Эта сделка несколько насторожила кардинала, и он попросил Жанну, чтобы королева поставила свою подпись на договоре. Конечно, просьба была выполнена, но не Марией Антуанеттой, а все тем же пособником графини Рето де Вийеттом. Прежде чем передать ожерелье Жанне, кардинал решил спросить совета у магических сил, посредником которых, как вы понимаете, был граф Калиостро.
Сейчас трудно сказать наверняка, почему великий мистификатор пошел на поводу у графини и подтвердил, что та совершает благое дело. Возможно, он был в доле или, быть может, Жанна, успевшая подружиться с его супругой, оказывала воздействие через нее. Как бы там ни было, грандиозная афера свершилась. И уже вечером того же дня ожерелье превратилось в горку камешков: извлекая их из украшения, мошенники не церемонились, поэтому многие бриллианты были повреждены.
После такой крупной кражи мошенникам надо было бы затаиться, но они настолько любили роскошную жизнь, что стали сразу же продавать камни и тратить с шиком вырученные деньги. То, что королева ни разу не показалась в новом украшении, насторожило ювелиров. К тому же, когда подошло время первого взноса в размере 400 тысяч ливров, де Ламотт сказала кардиналу, что у королевы сейчас нет денег и она просит об отсрочке, а тот сообщил об этом ювелирам.
Тут уже они взволновались не на шутку и стали добиваться аудиенции у королевы, которая вскоре приняла их. Слушая историю о вроде бы приобретенном ею в рассрочку ожерелье, Мария Антуанетта то краснела, то бледнела. Она была уверена, что вся эта афера — дело рук кардинала, который хотел обесчестить ее имя, и потребовала у короля сурового и публичного наказания для интригана.
Де Роган был арестован и помещен в Бастилию, но брать всю вину на себя он не стал, а чистосердечно рассказал об участии графини де Ламотт. Вскоре Жанна была тоже арестована, а вместе с ней и ее подельники. Муж авантюристки успел бежать в Англию, прихватив с собой нераспроданные бриллианты.
Суд приговорил мадам де Ламотт к порке, клеймению буквой V (voleuse — «воровка») и пожизненному тюремному заключению. Де Рогана признали жертвой интриг, но из столицы выслали в провинцию. Однако все произошло как в известном анекдоте: «Вилки нашли, но осадок остался», — имя королевы было запятнано этим скандалом, тем более что французы ее никогда не любили.
В ее адрес сыпались оскорбления, распространялись грязные памфлеты, общество презирало ее, народная неприязнь выплеснулась наружу. Скандал с ожерельем послужил падению престижа Бурбонов и кризису королевской власти, с которого началась Великая французская революция.
Графиня де Ламотт каким-то непостижимым образом, переодевшись в мужской костюм, смогла среди бела дня покинуть тюремные застенки и сбежать в Англию. Там она стала писать мемуары, в которых королева представлялась главным действующим лицом во всей этой истории, а все остальные были ее жертвами.
Несомненно, мемуары только подливали масла в революционный огонь и послужили одним из главных доказательств вины королевы в небрежном отношении к интересам государства во время суда над ней. Осенью 1793 года Мария Антуанетта умерла под ножом гильотины.
О дальнейшей судьбе Жанны практически ничего не известно. Существует несколько версий ее гибели, документально не подтвержденных. По одной из них, она выбросилась из окна английской гостиницы, приняв входивших в комнату людей за агентов французского правительства. Ее муж прожил еще много лет, но дела у него не клеились и в 1831 году он умер в нищете в грязной парижской больнице, оставленный всеми.
Есть мнение, что графиня де Ламотт не погибла в Англии, а просто инсценировала смерть, желая скрыться от преследований кредиторов и мужа. Накануне войны с Наполеоном она якобы объявилась в Петербурге под вымышленным именем графини Гаше и вроде бы получила российское подданство. В то время о ней даже писали в журнале «Русский архив»:
Старушка среднего роста, довольно стройная, в сером суконном редингтоне. Седые волосы ее были покрыты черным беретом с перьями. Лицо приятное с живыми глазами. Многие перешептывались о ее странностях, намекали, что в ее судьбе есть что-то таинственное. Она это знала и молчала, не отрицая и не подтверждая догадок.
В ту пору Жанне уже исполнилось 68 лет, но она по-прежнему сторонилась бывших соотечественников. Петербург полнился слухами о том, что Жанна скрывается от правосудия и что в подвалах ее дома находятся несметные сокровища.
Эти слухи дошли до Александра I, и он назначил аудиенцию таинственной графине. Неизвестно, о чем они говорили, только после этого разговора Жанна, покинув Петербург, переехала в Крым, и еще двадцать лет прожила в «чертовом домике» в имении Артек. Об этом есть упоминание в мемуарах графа Густава Олизара, владельца соседнего имения. В дореволюционных путеводителях по Крыму также постоянно встречается имя мадам де Гаше.
В 1826 году графиня Гаше скончалась. Как только государь узнал о ее смерти, в Крым был направлен нарочный с предписанием начальника штаба его величества, в котором содержалось требование изъять из вещей покойной темно-синюю шкатулку. После длительных поисков шкатулка была найдена, но она была пуста.
Похоронили известную авантюристку на кладбище близ селения Эльбузлы, могилу накрыли плитой из белого мрамора, которую Жанна заказала заранее. На ней была высечена ваза с акантовыми листьями – символ триумфа и преодоления трудностей, а под ней – затейливый вензель с латинскими буквами. В нижней части высечен щит, на котором обычно помещают имя и даты. Но он остался чистым. Со временем плита куда-то исчезла, а могила затерялась.
Графини уже давно нет, а вопросы, связанные с ней, остались: что хранилось в темно-синей шкатулке? Может быть, документы, проливающие свет на эту кажущуюся фантастической историю и доказывающие причастие первых лиц Франции к интриге? Или все-таки то самое бриллиантовое ожерелье, которое, возможно, осталось в целости и сохранности?
О ходе рассмотрения исковых заявлений Международного Центра Рерихов в Арбитражном суде
города Москвы о возврате из Государственного музея Востока незаконно изъятого наследия Рерихов
В настоящее время в Арбитражном суде города Москвы рассматривается шесть исковых заявлений Международного Центра Рерихов (МЦР). Одно из них об истребовании из чужого незаконного владения Государственным музеем Востока (ГМВ) 188 картин Рерихов, принадлежащих МЦР. Следует пояснить, что эти картины были в свое время переданы различными дарителями не Советскому Фонду Рерихов, а именно Международному Центру Рерихов. Следовательно, права собственности МЦР на эти картины ни в коей мере не могут зависеть от вопроса правопреемства Международного Центра Рерихов от Советского Фонда Рерихов, на что постоянно ссылаются Государственный музей Востока и Министерство культуры.
В ходе прошедших судебных заседаний Государственный музей Востока представил свой отзыв, из которого нам стало известно, что 114 картин из нашего списка были арестованы решением Тверского районного суда г. Москвы от 22.02.2018 года по ходатайству следователя Главного следственного управления ГУ МВД России по г. Москве в рамках уголовного дела Б.И.Булочника. При этом Международному Центру Рерихов, как собственнику этих картин, не было ничего известно ни о рассмотрении судом этого вопроса, ни о наложении ареста на указанные картины. Жалоба МЦР на постановление Тверского районного суда г. Москвы от 22.02.2018 года была рассмотрена в Мосгорсуде в декабре прошлого года и удовлетворена в части установления конкретного срока наложения ареста, который изначально не был определен. Тем самым суд фактически подтвердил права собственности МЦР на эти картины.
Также из отзыва Государственного музея Востока на исковое заявление МЦР стало известно, что вторая часть картин из нашего иска, которую составляют 72 картины Рерихов, была «выявлена» комиссией ГМВ на территории усадьбы Лопухиных и принята на постоянное хранение Музея Востока в июле 2017 года. Из Акта от 18.07.2017 г., имеющегося в материалах судебного дела, следует, что председатель этой комиссии заместитель гендиректора ГМВ Т.К.Мкртычев сдал, а заместитель гендиректора ГМВ Д.Н.Смирнова приняла в постоянное пользование указанные картины. В тот же день в соответствии с Приказом за подписью гендиректора ГМВ А.В.Седова сведения об этих картинах должны были быть внесены в Государственный каталог Музейного фонда Российской Федерации. При этом никаких документов, подтверждающих права собственности государства на указанные картины, в материалы судебного дела Государственным музеем Востока представлено не было, а попытка увидеть эти картины на официальном сайте Государственного каталога РФ, предпринятые МЦР с участием нотариуса, оказались безуспешны. И это неудивительно, поскольку в соответствии с Приказом Федерального агентства по культуре и кинематографии № 667 от 25.11.2005 года данные картины, как принадлежащие Международному Центру Рерихов, были включены в состав негосударственной части Музейного фонда Российской Федерации. Этот Приказ никто не отменял, а в соответствии с Федеральным законом «О Музейном фонде и музеях в Российской Федерации» музейные предметы, включенные в негосударственную часть Музейного фонда, не могут относиться к государственной собственности (статьи 13 и 19 указанного Закона). Поэтому утверждения ГМВ и Министерства культуры о том, что данные картины поставлены на учет в государственную часть Музейного фонда, не соответствуют действительности. Если в нашей стране действует Закон, то Министерство культуры РФ и ГМВ также обязаны его выполнять. Но, как показывает наш многолетний опыт взаимодействия с этими организациями, Закон писан не для всех. Государственный музей Востока стал распоряжаться наследием Рерихов из фондов Международного Центра Рерихов путем его захвата в апреле 2017 года. Отсутствие первичных документов поступления этого наследия вынуждает ГМВ представлять в суд документы внутримузейной передачи. Но ни один музей не имеет права принимать музейные ценности без составления первичных документов учета. В нашем случае передача в ГМВ изъятого у МЦР наследия могла произойти только на основании соответствующего решения суда об изъятии у МЦР наследия Рерихов в пользу государства и последующего приказа Минкульта о передаче изъятого наследия в оперативное управление ГМВ. Но ничего этого не было, и передача ГМВ наследия на ответственное хранение, которое осуществила следственная бригада МВД в ночь с 29 на 30 апреля 2017 года в ходе проведения обысков в усадьбе Лопухиных, без составления описей и актов приема-передачи, является незаконной, поэтому ГМВ и не ссылается на данный факт. Отсутствие акта поступления в ГМВ наследия Рерихов, изъятого у МЦР, в силу вышеуказанных причин сделало незаконными и все последующие действия ГМВ по учету этих культурных ценностей, а также создало предпосылки к хищению предметов из наследия Рерихов.
К сожалению, наши опасения в отношении целостности незаконно изъятого наследия начинают подтверждаться. Государственный музей Востока в своем отзыве сообщил, что не владеет двумя картинами Рерихов из списка, указанного в иске МЦР, и их местонахождение ему неизвестно. Однако на последнем судебном заседании, прошедшем 19 января 2021 года, Международный Центр Рерихов представил доказательства того, что в мае 2017 года, то есть уже после фактического выселения МЦР, эти две картины находились в усадьбе Лопухиных и были описаны членами комиссии Государственного музея Востока. Эти доказательства, представляющие собой видеозаписи работы комиссии ГМВ в усадьбе Лопухиных, были продемонстрированы в судебном заседании и приобщены к материалам дела. Судебное заседание было отложено на 1 февраля 2021 года, причем судья обязала Государственный музей Востока дать ответ, подтверждает ли он с учетом представленных МЦР доказательств факт работы членов комиссии ГМВ в хранилище усадьбы Лопухиных в мае 2017 года с картинами Рерихов, местонахождение которых на данный момент неизвестно.
Однако 1 февраля 2021 года судебное заседание в Арбитражном суде города Москвы в рамках данного иска не состоялось «ввиду невозможности рассмотрения дела из-за болезни сотрудников аппарата судьи». Следующее заседание назначено на 15 февраля 2021 года.
Отсутствие в Государственном музее Востока двух картин из наследия Рерихов, по нашему мнению, свидетельствует об их хищении, в связи с чем Международным Центром Рерихов подано заявление о возбуждении уголовного дела в Главное следственное управление Следственного комитета России по г. Москве.
Надеемся, что на этот раз уголовное дело об исчезновении картин Рерихов из ГМВ будет возбуждено, суд в конце концов примет законное решение, картины будут возвращены Международному Центру Рерихов, виновные будут привлечены к ответственности и справедливость восторжествует.
=0=0=
8 марта осталось далеко позади, однако вчерашний день ознаменовался бенефисом женщин. Само собой, имеющих какое-либо отношение к политике.
Главное событие для отечественного ЖЖ-иста произошло в "Билингве". В вербальном кулачном бою сошлись две звёзды - одна угасающая, другая восходящая. Как ни прискорбно, но Ирина Хакамада хотя и остаётся одной из наиболее популярных политиков правого спектра, тем не менее, светит уже не так ярко как прежде. По крайней мере, снисхождение с парламентской трибуны в пропитанный табаком и алкогольными испарениями зал "Билингвы" не могло не сказаться душевном состоянии дочери японского коммуниста и её номинальная победа над молодой звёздочкой Алексеем Чадаевым выглядела скорее как дань уважения падшей с политического Олимпа женщине.
Огромный интерес у публики вызвало появление "сладкой парочки" - кремлёвского и оппозиционного политтехнологов Глеба Павловского и Марины Литвинович. "Пару человек имели возможность послушать наши с ГлебОлеговичем дебаты во время скучных дебатов Хакамады с Чадаевым", - пишет в своём дневнике М. Литвинович.
Но самый потрясающий момент произошёл уже после того, как ведущий скомандовал отбой. Лидер молодёжного движения "Россия молодая" Максим Мищенко подкрался к Ирине Муцуовне и, не дав той опомниться, схватил её в охапку, явно намереваясь исполнить номер "Стенька Разин с княжной". На лице политессы застыло выражение неземного блаженства, что, видимо, и ввело в замешательство молодого человека. Проделав со своей партнёршей пару пируэтов, он всё же бережно опустил легенду российского либерализма на твёрдую поверхность.
Секс в политике
Возвращаясь к теме дебатов невозможно не отметить то, что заметили многие: Ирине Муцуовне явно не давала тема секса. По крайней мере, именно это и запомнилось из всего сказанного большинству присутствующих. "Толковать дебатанта Хакамаду следует только и исключительно по Фрейду. - Plutovstvo007, а Nanzi-i-m и вовсе дошёл до стихов:
Был на дебатах наш Егор...
Позор ему! Позор! Позор!
Услышал он про секс, минет...
Про то... что Хакамада не поЭт!
Но не только Ирина Хакамада озабочена проблемой отношений между мужчинами и женщинами в политике. В ближайшие дни в Екатеринбурге пройдет учреждение Женского внутрипартийного объединения партии "ЯБЛОКО". озабоченные проблемой с дискриминацией женщин в политике. Кроме того, "яблочницы" из 30 регионов намерены обсудить послание президента на тему "рожать и служить" и поставить вопрос о возможности избрания из своих рядов нового лидера партии. "Если с документами все будет ОК, станем первой партией в России, у которой есть женская фракция", - пишет Маргарита Загрязкина, прославившаяся тем, что обвинила "младояблочника" Илью Яшина в мужском шовинизме.
Не стареют душой...
И вновь о женщинах. Я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик... кажется так звучала поговорка из советских времён. С тем, что мужчины считают нормальным, когда женщины выполняют мужскую работы (посчитайте-ка на досуге количество женщин на дорожных работах), слабая половина человечества хоть и с трудом, но смирилась. Но растущее не по дням, а по часам хамство со стороны мужчин уже переходит все границы. И ведь отличаются не только молодые, но и вполне себе почтенные дедки.
"Иду себе по Мясницкой, никого не трогаю, на шее - палестинский шарф, который подарили арабы в Афинах на Соцфоруме, на нем всякие свободолюбивые надписи и карта Палестины, - рассказывает секретарь "Российского коммунистического союза молодёжи" Дарья Митина. - Навстречу - дедуля-божий одуванчик, лет этак 80, совершенно хрестоматийной внешности, этакий Иуда Маккавей в очочках с сильным увеличением. Завидел меня и тут его резко перекашивает, он изгибается, принимая боксерскую стойку, и смачно так, с чувством показывает мне "фак". У меня, знамо дело, челюсть до полу (я скорее от такого рода типажей могу ожидать, что они мне в горло вцепятся), я застываю в ступоре, а он, наслаждаясь произведенным эффектом, не менее смачно хлопает ребром ладони по локтевому сгибу. O tempora, o mores... Ну и старичьё пошло...".