На вопросы в суде о причинах развода мы оба назвали одну и ту же – «несовместимость характеров», а на самом деле нужно было сказать - «несоответствие жены желаниям мужа».
Елена и не догадывалась, что послеродовые изменения во внешности способны так сильно перевернуть жизнь.
Мне 27 лет, я получила окончательный развод, когда дочке исполнилось 3 года, и не жалею о том, что моя Милана растет без отца.
Познакомились мы с будущим мужем на деревенской дискотеке. Я приехала погостить к бабушке и пришла с соседскими девчонками на танцевальный вечер в местный Дом культуры. С самого первого нашего медленного танца Максим не отходил от меня ни на шаг. Мы везде были вместе и клялись в вечной любви, для которой, как известно, никакое расстояние не помеха.
Нам было по 17 лет. И в самом деле, когда я уехала домой, мы перезванивались, переписывались, приезжали друг к другу. Я обещала ждать, когда Максима забрали в армию – это было так романтично.
После того, как любимый отслужил, мы решили узаконить свои отношения, тем более тест на беременность порадовал двумя полосками. Какой потрясающей парой мы были: загорелый широкоплечий красавец и высокая стройная брюнетка.
Беременность протекала тяжело: токсикоз, отеки, большое количество околоплодных вод (все знакомые всерьез спрашивали, не ждем ли мы двойню). Я было просто огромной, но все равно счастливой. Стоило уже тогда обратить внимание на ехидные шуточки мужа по поводу моего веса и постоянные вопросы, точно ли я верну прежнюю форму после родов. «Точно», - уверенно отвечала я.
Увы, после родов я встала на весы и не поверила своим глазам: из 30 набранных килограммов ушло только шесть. Вес в 80 кг для 22-летней молодой мамы, бывшей всегда в 44 размере, стал для меня катастрофой.
Предупреждая ехидные замечания по поводу обжорства во время беременности, сразу отвечу, что старалась питаться только здоровой пищей, не объедалась сладким и мучным, а майонезные салаты или жареный жирный картофель на ночь были для меня всегда под запретом.
Терапевт на приеме, пролистав анализы и обследования, только развела руками: «так бывает», «гормональный сбой», «привыкайте к новой себе».
Я думала, близкие люди меня поддержат, но, оказалось, что таковых не имеется. Муж презрительно фыркал: «Посмотри, на кого ты стала похожа. С тобой стыдно выйти на прогулку или пойти к друзьям. Жирная корова!».
И да, я считала, что он прав. Казалось, Максим испытывает какое-то садистское удовольствие, унижая меня по поводу полноты. Почти каждый вечер он садился и начинал вспоминать, какая я была худенькая и стройненькая, что ему только такие и нравятся, что если бы он знал, в какое чучело я превращусь, никогда бы не женился. Иногда он доставал мою добеременную одежду и ехидно просил примерить.
Дочка, словно чувствуя мое состояние, постоянно плакала и успокаивалась только на руках. «Заткни ее как-нибудь, - орал заботливый молодой папа. – Мне завтра рано вставать!».
Став единственным добытчиком в семье, муж превратился в чудовище. Если я считала раньше нас равными, то теперь оказалась на самом дне, по уши в грязи.
«Зачем тебе новая одежда? Ходи в том, что есть, пока не похудеешь, - говорил он. - Крем? Ты себя видела? Кому ты нужна? Для кого тебе прихорашиваться?»
Каждую покупку для себя я совершала тайком, что-нибудь сэкономив из детского пособия. Из одежды в моем гардеробе было две «беременных» майки, одна юбка с поясом-резинкой, джемпер и двое темных брюк.
Вкусно готовила, начищала квартиру до блеска, внимательно слушала мужа, когда он решал что-нибудь мне рассказать. А по ночам тихо рыдала в подушку, ненавидя себя и маленькое существо, разбившее мое хрупкое семейное счастье.
Муж мог вечера проводить у друзей, либо в сауне, каждые выходные в клубе или на рыбалке, не предупреждая меня об этом. Завалиться домой пьяным под утро и разбудить нас с дочкой было для него в порядке вещей.
Двухлетняя Милана, споткнувшись, упала и расплакалась. Максим спокойно подошел и ударил наотмашь так, что дочка, отлетев, распорола бровь об угол стола. Схватив рыдающую окровавленную доченьку, я вылетела из квартиры, в чем была.
Именно в этот момент я поняла, как сильно люблю свою дочь. Ради ее жизни я была готова взять нож и убить этого зверя, называвшегося моим мужем и ее отцом. Как я могла жить так несколько лет, боясь, что никому не буду нужна, боясь, что некуда будет уйти?
Пока Милане в приемном покое накладывали швы, пожилая медсестра, качая головой, говорила: «Беги, девка, не слушай никого. Если это сделал муж и ты к нему вернешься, через пару месяцев вы будете здесь обе с переломанными ребрами. Много таких мы уже видели».
Лучшая подруга пригласила нас с Миланой пожить у нее. На следующий день, зная, что муж на работе, я поехала домой и быстро собрала все необходимые вещи. В тот же день я подала заявление на развод.
Конечно, муж меня нашел. Он орал под дверями: «Ничего у тебя не выйдет, у меня все схвачено. Ты еще приползешь на коленях, чучело!» и требовал отдать ему дочь. Мы вызвали милицию.
Я до сих пор не знаю, как отблагодарить свою подругу, которая стала мне ближе отца с матерью, не побоялась ни угроз, ни мести. Просто протянула руку помощи в самый необходимый момент.
Совместно нажитого имущества у нас не было, делить было нечего, но все рано процесс развода был выматывающе долгим.
Я не хотела ходить по улицам и бояться, что встречу Максима, поэтому и решила уехать подальше от родного Бреста. В небольшом городке, где съем квартиры был достаточно дешев, работа нашлась сразу: меня взяли помощником воспитателя (нянечкой) в детский сад, который начала посещать Милана.
Много месяцев вздрагивала, услышал шаги за спиной или трель дверного звонка. Дочке очень долго снились кошмары. Когда она плакала ночами, я прижимала ее к себе и плакала вместе с ней. Однажды, увидев похожего на Максима мужчину, дочка разрыдалась так, что я не могла ее успокоить. Но постепенно мы обе начали оттаивать: громко смеяться, обниматься, шумно играть и покупать себе то, что хотим.
Заведующая детским садом, которой я однажды рассказала свою историю, предложила мне получить заочно высшее образование по целевому направлению от местного отдела образования. Она поговорила со своими знакомыми, и мне помогли немного обставить съемное жилье: стол, стулья, небольшой телевизор, удобная кровать и платяной шкаф.
Вокруг оказалось так много хороших и добрых людей…
Кстати, сейчас Милане уже чуть больше четырех лет, и мой вес постепенно снижается. Наверное, и вправду, это был гормональный сбой. Никогда не думала, что изменения во внешности настолько круто поменяют мою жизнь.
«Мама, а мы больше никогда не вернемся к папе?», - спрашивает меня моя дочурка. «Никогда», - уверенно отвечаю я, крепко прижимая ее к себе.
Е. С.
А Вам приходилось когда-либо сталкиваться с разводом? По какой причине чаще всего распадаются семьи?
