Понимаете, какое дело. С Гапоном Алексея Анатольевича сравнивают только неучи или провокаторы. Потому что священник Гапон существенно отличался от современного, прости господи, лидера.
1. Гапон не знал о готовящемся расстреле демонстрации, он сам шел во главе колонны, по нему стреляли в числе первых, он чудом сам выжил;
2. После разгона шествия Гапон спрятался в квартире Максима Горького и был вынужден бежать в эмиграцию. Вернулся он оттуда, лишь когда первая русская революция дала серьезные плоды и лично Гапону обещали сохранность. Причем, возвращался он в Россию нелегально;
3. Самое интересное: поп Гапон был устранен по указанию агента тайной полиции Евно Азефа, много лет руководившего боевой организацией эсеров. Азеф стал самым эффективным и самым известным агентом охранки, внедренном к революционерам. Непосредственно организацию расправы над Гапоном осуществлял социалист Петр Рутенберг - именно он увел Гапона к Горькому после расстрела демонстрации;
4. Переход Гапона на службу полиции после возвращения из заграницы не подтвердился. История возвращения Гапона из эмиграции сложна, в двух словах не объяснить. Если кратко: Витте и Дурново, царские чиновники, предложили ему стать информатором и завербовать в агенты Петра Рутенберга, Гапон взял время на раздумье, ничего не выдал, а потом встретился с Рутенбергом, все ему подробно изложил и предложил сыграть двойную игру: взять 100 тысяч, по пятьдесят на каждого, у Дурново, когда тому их перечислит Витте, втересться в доверие к обоим чиновником, а потом устроить против них "акции", то есть, устранить. Эту-то информацию Рутенберг и передал руководителю Боевой организации эсеров Евно Азефу. И Азеф, агент охранки, принял решение ликвидировать Гапона, так как у того были планы покушения на Витте и Дурново, а, главное, серьезный план революционного объединения рабочих с рядом политических движений;
5. У Гапона не нашли никаких тайных денег ни при жизни, ни после. Более того, историки не смогли найти никаких подтверждений, что Гапон был управляем полицией даже во времена частого общения с Зубатовым. В эмиграции Гапон завел отношения со всеми видными революционерами, он был принят анархистами, эсерами, большевиками, руководством "Бунда". Он также расположил к себе видных писателей, философов и политиков Франции, Германии, Швейцарии, к примеру, он сдружился с Жаном Жоресом и Жоржем Клемансо. Наконец, в эмиграции Гапон встречался с Кропоткиным и Лениным, расположил последнего к себе, Ленину и Крупской Гапон понравился. Стоит ли говорить, что все эти люди представляли на тот момент организации с самыми серьезными, так сказать, службами безопасности: Гапона проверяли боевые организации большевиков, анархистов, французских и немецких социалистов, даже среди самих эсеров вплоть до получения от Азефа команды устранить Гапона не было никаких сомнений в его честности;
6. Правительство действительно перечислило деньги рабочим организациям, за легализацию которых в 1906 году ратовал Гапон, однако эти деньги он рассматривал как компенсацию убытков, нанесенных профсоюзным ячейкам при разгроме 1905 года: они потеряли технику, книги, мебель. Разговоры с правительством о восстановлении отделов Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга Гапон вел публично, от Ленина до Кропоткина все знали, что он требует у Витте компенсировать убытки. И все знали, что Гапон после "кровавого воскресенья" приобрел столь большое влияние, что Витте не мог не считаться с его требованием. Однако когда пришла пора устранить Гапона, социалистические газеты вменили ему переговоры с правительством и получение денег. На него печатали карикатуры. Впоследствии обвинения оказались неподтвержденными
7. Рутенберг написал книгу о ликвидации Гапона, в ней и в мемурах он признался о своем раскаянии и сказал, что так и не убедился в том, что Гапон был агентом.
Подчеркну: все люди в те годы имели куда больший ресурс, чем охранка, они проверяли Гапона от и до, и хотя они знали, что Гапон начинал со знакомства с Зубатовым, никто не смог подтвердить даже тень сомнения.
Гапон не было провокатором, но он погиб по указанию провокатора. Вот так.
