Японский премьер Синдзо Абэ прибудет в Росссию 21 января следующего года. И понятно, что главной темой переговоров будет вопрос о заключении мирного договора. Все упирается в острова – два, как готова с различными оговорками, передать Россия, или четыре, о которых продолжает мечтать Япония. Впрочем, в японском общественном мнении происходят постепенные изменения.
Январская встреча Путина и Абэ может стать первыми полномасштабными переговорами по поводу заключения мирного договора. Хотя эта тема неоднократно поднималась практически на всех их встречах за последние 12 лет (сами встречи проходили, правда, в течение семи лет – именно такой срок Абэ уже занимает свой пост – в 2006–2007 годах и с 2012 года), именно январская встреча может быть посвящена исключительно будущему договору. Абэ спешит – ему нужно выйти на подписание договора до истечения срока его премьерства, но при этом нужно еще учитывать и внутрироссийскую повестку.
То есть окно возможностей закроется не поздней осенью 2021 года, когда Абэ покинет свой пост, а уже в конце 2020 года – ведь в сентябре 2021 года в России пройдут парламентские выборы, накануне которых никто не станет заключать непопулярный (а он таким останется в любом случае) и дающий поводы для информационно-пропагандистских атак на власть как таковую договор. Так что у Синдзо Абэ есть два года на все: и на достижение договоренности с Путиным, и на подготовку общественного мнения, и на подписание, и на ратификацию в японском парламенте. Последние опросы свидетельствуют о некоторых подвижках в японском общественном мнении – недостаточных для того, чтобы удовлетворить российскую сторону, но позитивных.
Но вначале о российских действиях. Москва уже второй раз за последние дни сформулировала свои условия. Министр иностранных дел Лавров, отвечая в понедельник на вопросы журналистов «Комсомольской правды», напомнил, что Владимир Путин с самого начала своего президентства в 2000 году подтверждал японским властям, что наша страна признает Декларацию 1956 года и готова заключить мирный договор на ее основе.
Но в советско-японской декларации речь идет только о двух островах – и даже их передача возможна только в качестве жеста доброй воли и уже после заключения мирного договора. Учитывая упорное желание Японии вести речь не о двух, а о четырех островах, декларация оставалась бездействующей – не говоря уже о том, что заключенный в 1960 году японо-американский военный пакт позволил тогда Москве, по сути, отказаться от данных в ней обещаний.
Но Владимир Путин всегда был готов вернуться к позиции 1956 года – а месяц назад об этом же заговорил и Абэ.
Готово ли японское общество и политический класс согласиться отказаться от бессмысленных претензий на Итуруп и Кунашир?
Тем более что сама постановка вопроса об их территориальной принадлежности уничтожает возможность договориться с Москвой.
Как показывает новый опрос общественного мнения, проведенный агентством «Киодо», 53 процента японцев считают, что правительство во главе с премьер-министром Абэ должно сфокусироваться на переговорах с Россией на «возврате сначала двух островов и дальнейшем обсуждении судьбы оставшихся двух островов». Почти 29 процентов настаивали на «возвращении всех четырех островов». А 7,3 процента заявили, что Японии могут быть возвращены «только два острова».
О чем свидетельствуют эти цифры? С одной стороны, больше половины населения вроде бы поддерживает идею «два острова и договор, а потом разговоры про еще два». Это движение в правильную сторону – потому что раньше позиция «все четыре острова как условие договора» была преобладающей. То есть динамика хорошая. Но, с другой стороны, тех, кто готов согласиться с российской позицией «только два острова», всего семь процентов.
Понятно, что дипломатическими формулировками можно затуманить почти все на свете, но есть вещи, которые невозможно спрятать – Россия никогда не согласится подписать мирный договор с Японией при наличии там формулировки, хотя бы отдаленно намекающей на спорный статус Итурупа и Кунашира. Так что поле для маневра в этом вопросе есть только у Абэ – если он захочет как-то убедить японцев в том, что договор не ставит точку в вопросе о принадлежности Итурупа и Кунашира, ему придется выдумывать то, чего нет. Конечно, было бы честнее просто сказать японцам правду – но на это Абэ пока что не готов.
Тем более что есть еще один немаловажный пункт, на котором категорически настаивает российская сторона. Это вопрос о признании Японией итогов Второй мировой войны. Как сказал в понедельник Сергей Лавров:
«Самое главное, когда мы говорим на основе декларации 1956 года, это означает абсолютно безусловное признание Японией итогов Второй мировой войны. Пока наши японские коллеги на это не то что не готовы, они всячески дают понять, что это не получится. Но это серьезная вещь».
Понятно, зачем нам это нужно – тем самым мы создаем базу для договора с Японией и последующей добровольной передачи двух островов. А Япония лишает себя возможности претендовать на два других острова – и именно поэтому эта формулировка ее не устраивает. Однако без нее никакого договора не будет – и вряд ли в Токио этого не понимают.
Таким образом, в ходе январского визита в Россию Синдзо Абэ нужно будет принять самое важное в своей жизни внешнеполитическое решение – согласиться с тем, что в договоре или связанной с ним декларации будет обозначено безусловное признание итогов Второй мировой и тем самым закреплен отказ от претензий на Итуруп и Кунашир. Или не принимать этого решения – и тем самым похоронить возможность для подписания исторического и так нужного Японии мирного договора.
Конечно, Абэ может потянуть время и после января – в крайнем случае еще пять месяцев, до конца июня 2019 года, когда в Осаку на саммит «большой двадцатки» приедет Владимир Путин. К этому времени хотели и приурочить визит российского президента в Японию – но для этого в работе над мирным договором должны произойти существенные, принципиальные подвижки. Или же сам вопрос договора придется снимать с повести российско-японских отношений. Хуже от этого будет только Японии.
