Ситуация «на южных фронтах» складывается для Москвы более чем благоприятно.
Итоги не совсем понятных, на первый взгляд, договоренностей с «Газпромом», озвученные в конце мая президентом Турции Реджепом Эрдоганом, а именно новые скидки на газ для Анкары и возврат ей 1 млрд долл. за поставленные в 2015–2016 гг. объемы «голубого золота», — наглядно подтверждают тезис о том, что необъявленная война — вовсе не то же самое, что и война несуществующая. Прежде всего, разница в деньгах.
На необъявленную войну деньги все равно тратятся — точно так же, как на объявленную, тогда как на несуществующую — списываются. Поэтому, прежде чем кричать о том, например, что «Кремль покупает лояльность Эрдогана за счет российских пенсионеров», нужно определиться, находится или нет сегодня наша страна в состоянии войны и какое место в этой войне занимает Турция.
При этом желательно не забывать, что война сегодня ведется не только танками или самолетами, но и компьютерными программами, атомными электростанциями, поставками энергоносителей, производством зерна и мяса. системами образования и здравоохранения, в конце концов — «космическими запусками и Олимпийскими играми»...
В СССР после начала брежневской «разрядки», которая была воспринята и пропагандировалась в советском обществе как установление «вечного мира», а также дружбы-жвачки с капиталистическим Западом, прежние клише типа «битвы за урожай» или «культурного фронта» быстро стали восприниматься сначала как анахронизм, а затем и бессмыслица.
Особенно — среди «интеллигентных людей», которые тем самым сделали свой выбор в условиях, как сказали бы сегодня, «когнитивного диссонанса». Это и привело, в конечном итоге, к сдаче и уничтожению Советского Союза, очень быстро прошедшего путь от «Мой милый, лишь бы не было войны!» к «Пусть проигравший плачет!»
Те, кто сегодня выступает под флагами «хруста французской булки» и «Сейчас бы баварское пили!», — по своему мировоззрению являются прямыми потомками французских Бурбонов: тех самых, которые «ничего не забыли и ничему не научились». Правда, они, вдобавок, еще ничего и не поняли.
Российское руководство, похоже, выбрало совсем другую, по сравнению с позднесоветской, стратегию действий, всеми силами создавая во всем мире и в самом российском обществе иллюзию того, что Россия существует и действует в условиях не военного, а мирного времени — хотя и весьма специфического, омраченного различными санкциями и провокациями своих западных «партнеров».
У подобной стратегии — впрочем, как и у каждой стратегии — есть свои плюсы и минусы. Один из главных минусов в данном случае является разрыв между ожиданиями общества и действиями власти. И, чем больше становится этот разрыв, тем большие силы концентрируют на данном направлении противник с целью совершить здесь прорыв.
В целом ситуация «на фронтах» для нашей страны складывается более чем благоприятно: цены на энергоносители растут, раскол в рядах «коллективного Запада» — тоже. Это наглядно подтвердил недавний Международный экономический форум в Санкт-Петербурге и особенно — «царскосельский» завтрак для его VIP-гостей, который дал президент России Владимир Путин.
Но параллельно до сих пор не исчез и упомянутый выше разрыв между обществом и властью: если у нас все настолько хорошо, если мы близки к победе, даже не являясь на войну, — то по каким причинам нужно повышать пенсионный возраст, цены на бензин, помогать олигархам пережить последствия новых американских санкций, да еще, мол, Эрдоганам всяким миллиарды платить?
Конечно, все это далеко не критично, но если постоянно «заметать мусор под ковер», то ходить по такому ковру, в конце концов, станет невозможно. Поэтому любые моменты подобного рода нужно фиксировать и оценивать с максимально возможной открытостью.
Включая и отношения с Турцией.
Не так давно уже приходилось писать о том, что война на Ближнем Востоке еще далеко не закончена, а разногласия в созданном Москвой региональном геополитическом «треугольнике» с Тегераном и Анкарой могут ее серьезно переформатировать и вывести на новый виток обострения.
В этой связи поневоле вспоминается ситуация с балканскими войнами 1912–1913 годов, когда вначале Сербия, Черногория, Болгария и Греция совместными усилиями разгромили Османскую империю, а затем уже Сербия, Черногория, Греция, Османская империя и примкнувшая к ним Румыния воевали против Болгарии. Восток — дело тонкое.
Так вот, после разгрома террористических анклавов в Сирии «плоды победы» России, Ирану и Турции без разногласий поделить пока не удается. И в этой ситуации Москва не может себе позволить одновременно в равной степени «давить» и на Тегеран, и на Анкару.
Поэтому «пряники» для Эрдогана, который, кстати, задействован в решении важной задачи нейтрализации союзных Вашингтону курдских формирований, конфликтует с США и НАТО, закупает для турецкой армии российское оружие и реализует важные инфраструктурные проекты, включая АЭС «Аккую» и газопровод «Турецкий поток», — и оправданны, и своевременны.
Заодно это еще раз показывает иранским партнерам, которые, кажется, всерьез вознамерились потеснить наши интересы на Ближнем Востоке и стать альтернативным нашей стране «мостиком» между Китаем и Европой, что с Россией гораздо лучше договариваться и сотрудничать, чем соперничать и конфликтовать. Даже в скрытой форме.
Казалось бы, все это просто и понятно, но, как можно убедиться, далеко не всегда и далеко не всем.
Так что потраченные сегодня на Турцию деньги, связанные с «Газпромом», — это инвестиции в настоящее и будущее нашей страны.
