Злата Чочиева: фразировке, звуку, дыханию и времени я учусь у голоса
Злата Чочиева ― лауреат четырнадцати международных фортепианных конкурсов, она много гастролирует по миру и выступает в самых престижных залах
Злата Чочиева начала выходить на концертную сцену ещё в пятилетнем возрасте, а уже через два года в Большом зале Московской консерватории исполнила Концерт № 17 для фортепиано с оркестром Моцарта. Злату услышал Михаил Плетнёв, оказавший на молодую артистку огромное влияние. Он пригласил её сыграть несколько концертов с Российским национальным оркестром. Злата также стала одним из двух юных пианистов, удостоенных чести заниматься под руководством маэстро.
Более пяти лет Злата принимает участие в программе московской филармонии "Звезды 21 века" и выступает с сольными концертами в больших филармонических залах России.
В рамках этой программы в Новосибирске, в концертном зале имени Каца, прошел концерт Златы Чочиевой. А перед концертом Злата ответила на вопросы корреспондента Ревизора.ru.
- Вы много выступаете по России?
- К своей большой радости я выступаю достаточно часто, в основном в программе "Звезды 21 века". И я очень рада счастливой возможности познакомиться с нашей страной таком широком ключе, играть для публики на Урале, в Сибири.
Для меня одно из самых любимых мест – Сибирь. Я в Новосибирске же второй раз и жду с нетерпением общения с новосибирской публикой, потому что она запомнилась мне своим профессионализмом и удивительным участием, когда артист не ощущает себя в одиночестве на сцене, а публика как бы соучаствует в творческом процессе. Это не так часто случается. Это замечательная идея? и эти поездки по стране дали огромный толчок для моего творческого развития и личного опыта.
- Можно ли сравнивать публику скажем, в России и в Европе?
- Я бы не стала делить зрителей по странам. Раве что репертуар где-то находит должный отклик, а где-то нет. Его могут недопонять. Но в целом публика бывает замечательная и в Европе, и в Америке, и у нас. А бывает – что концерт идет сложно. Что-то не совпало, настроения творческого не хватает, и публика не в помощь. Конечно, такие моменты бывают. Но иногда их в процессе концерта удается переломить...
- А какой репертуар интересен, допустим, зрителям в Латинской Америке?
- Я ездила в Аргентину в составе камерного ансамбля, мы играли Моцарта, Брамса в пяти городах. Там зрители очень музыкальные и с богатой культурой. А еще я недавно была в Мексике — играла в Мехико и была поражена: зал примерно на две тысячи мест, и оба концерта – полный аншлаг. Мы с оркестром исполняли концерт Шопена номер один. А после моего сольного концерта, где я исполняла двенадцать этюдов Шопена, а затем вариации Рахманинова на темы Шопена, ко мне подходили зрители и выражали свой восторг.
Кульминацией концерта был, безусловно, Рахманинов. Бесспорно, этюды Шопена производят сильное впечатление. Но и профессионалы, — а на концерте было много студентов-музыкантов, — говорили, что знают произведение, оно им нравится, но они его редко слышат на сцене..
Так что в Латинской Америке не хватает Рахманинова...
- Вы лауреат четырнадцати конкурсов. Но ведь участие в конкурсах очень нервозатратно...
- Да, но на самом деле иногда у нас нет выбора. Пианистов в России – особенно в России – очень много. И у многих музыкантов просто нет возможности учиться на сцене. А сцена – это самый главный педагог артиста. Да, мы много играем в классе, на экзаменах. Но это не то, нам нужна сцена. И конкурс - это единственная возможность показать себя, сыграть на "других ушах", на большой сцене.
Для меня главным было именно желание играть на сцене, перед новой публикой. Но в какой-то момент я поняла, что хватит: мотивации для игры на конкурсах у меня не осталось. Мне хотелось найти себя, быть такой, как я есть. А на конкурсах рано или поздно ты понимаешь, что нужно подстраиваться под какой-то стандарт.
- Сейчас вы получили возможность выступать на больших сценах разных стран. Ваши ближайшие годы расписаны?
- Не могу сказать, что прямо все расписано, но до 2020 у меня есть планы и даты концертов. И я очень рада, что сейчас много выступаю и в России, и в Европе, и в Латинской Америке, и в США. Это все интересно, если представляется такая возможность, я с удовольствием смотрю достопримечательности и хожу по музеям, напитываюсь новыми впечатлениями.
- Слушаете выступления других музыкантов?
- Если получается. Слушать – это больше на фестивалях. Например, в Майами во Флориде есть фортепианный фестиваль, там, благодаря бессменному директору Жизель Бродски, собираются очень яркие пианисты. Она собирает музыкантов, которым есть что сказать, которые запоминаются...
Я была на этих концертах – там играл невероятный музыкант Илья Итин: он родом из Екатеринбурга, но теперь живет в Японии. И первый раз я слушала его там. Миша Дацич, Кемал Гекич. Мне посчастливилось их услышать и они меня вдохновили: возможно, я даже чему-то у них научилась бы.
Но скажу честно, если говорить о вдохновении, то для меня пианисты представляют меньше интереса. А вдохновляюсь я оперой. Голос – это самый естественный язык нашего сердца, музыкальный язык. Поэтому фразировке, звуку и дыханию и времени я учусь именно у голоса. Я считаю, что невозможно играть Моцарта, Чайковского, Рахманинова не имея представления об их вокальном наследии.
- Вы добились очень многого. А есть мечты, которые пока не сбылись?
- Я провела свою жизнь рядом с роялем, но всегда мечтала играть еще на каком-то инструменте. И хотела играть в оркестре, чтобы была возможность исполнить симфонии Чайковского, Шостаковича.
Для меня музыка существует в более широком разрешении.
Я бы не хотела замыкаться в узком мире фортепиано. Я понимаю, что мечта несбыточная: сесть в оркестр и играть, допустим, на скрипке шестую симфонию Чайковского… Но мне бы этого очень хотелось.
Информационный портал «Ревизор.ru»