Евгений Бабушкин: Настоящая Америка. В туалете Госдепа и Трамп живьем
Часть 1. Вашингтон. В туалете Госдепа
Три Путина и два Буша
Место действия — Вашингтон, аэропорт имени Даллеса. Того самого, у которого план.
— Цель приезда?
— Выборы.
— Ух ты! Круто! Вы, русские, знаете, кто победит?
— Клинтон?
— Опять?! У нас уже был Клинтон!
— У вас и Буша было два.
— Это совсем разные Буши! А у вас зато три Путина подряд.
— И вовсе не подряд...
Пограничник с усмешкой пускает меня в Америку.
Сентябрь в столице мира жаркий даже ночью. Никаких небоскребов. Немного стекла и много камня. Могучие ляжки статуй. Колонны, колонны. Вот где Третий Рим-то.
Ветер в ивах у здания ФБР. У хрустального дома Всемирного банка засыпает и молится нищий. В субтропической тьме сияет Белый дом: совсем крохотный.
- Фото: Евгений Бабушкин
Охрана — на велосипедах. Напротив — палатка, а в ней лысый Джордж. Мать его хиппи, отец — алкоголик, а сам он против атомного оружия.
— Мир, брат! Мы тут с прошлого века стоим. Каждый раз, когда ты делаешь селфи с Белым домом, — ты видишь нас. И понимаешь, что не все в стране в порядке.
Уильям Томас — плотник, сумасшедший и герой — стоял тут за мир 27 лет подряд. Он умер — место заняла его подруга. Умерла и она — и теперь тут дежурят по очереди. Эта ночь — ночь Джорджа. А вообще он пожарный инспектор.
— Безопасность — моя работа. Хочу, чтобы и в мире было безопасно. Чтобы моя страна прекратила портить жизнь другим. А твоя страна портит жизнь другим?
— Бывает. А что ты думаешь о Клинтон?
— О, брат! Слышал о Бенгази? О боевых дронах? Она настроила против нас целую планету.
— Трамп лучше?
— Он просто идиот. А ты откуда?
— Из России.
— У вас есть идиоты?
Американцы невероятно дружелюбны.
У меня есть мечта
В шесть Вашингтон просыпается, в семь — бежит.
Тут каждый второй в правительстве, каждый третий — лоббист. Остроглазые мужчины в костюмах ценой с кадиллак. Стремительные женщины с букетами бирок и бейджей.
Но утром все одинаковые: в кроссовках и футболках. Лишь футболки отличаются.
«Иисус — царь царей»
«Помню 9/11»
«Скажи спасибо ветерану»
«Веруй!»
В Зеркальном пруду — где Форрест Гамп обнимался с возлюбленной — каждое утро отражаются тысячи бегунов.
На мраморные ступени мемориала Линкольна восходит огромный черный человек с пылесосом в руках. Его зовут Джеффри.
— Что ты думаешь о Трампе?
— Fuck Trump!
— А о Клинтон?
— Fuck Hillary!
Он жмет на кнопку и чистит мрамор.
Однажды именно с этих ступеней Мартин Лютер Кинг рассказал о мечте. Его слушали 300 тысяч человек. «Я мечтаю, — сказал он, — что однажды на красных холмах Джорджии сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут сидеть вместе за братским столом». Потом его убили, и в Вашингтоне сожгли тысячу домов.
Но сегодня нация едина. Нация бежит. И я бегу с ними.
По утке из пулемета
- Фото: Евгений Бабушкин
В восемь мы возвращаемся с пробежки. Тут как-то легко становишься частью целого, поэтому — да, «мы».
У церкви кормят. В очереди семь хорошо одетых черных и одна хорошо одетая белая. В Вашингтоне даже бедность благополучна.
— Что стало со страной? Куда мы прикатились? Раньше было понятно: хочешь низкие налоги — выбирай республиканцев. Хочешь доступную медицину — выбирай демократов. А сейчас? Почему мы выбираем между клоуном и бюрократом? Не знаю, как у вас в России, и не думаю, что вы меня поймете…
— Отчего же.
— …но больно, когда твой выбор — лишь иллюзия. Тем не менее, я за Хиллари. У нее хотя бы опыт: четверть века в политике. А Трамп… Извините, у меня дела.
И уходит — за добавкой. Это Америка: тут у каждого есть мнение.
Над церковью и бедняками нависает Уотергейт. Тот самый отель, где Никсон прослушивал конкурента. Полвека спустя прослушка и слежка снова в моде и страна снова выбирает из двух зол.
Дюжина этажей The Washington Post упирается в низкое небо. Сюда информатор по кличке «Глубокая глотка» сливал компромат на Никсона. Сейчас тут обрабатывают Трампа. Хотя он и без компромата подставляется.
— Наше оружие, — проверка фактов,— говорит журналист Дэвид Филипов, — Легко ли проверить Трампа? Представьте, что вы на охоте, Трамп — очень жирная и медленная утка, а у вас в руках — пулемет. У Клинтон тоже уровень вранья выше среднего. Но Трамп — это что-то невероятное, такого давно никто не помнит. Последние 18 месяцев у нас один инфоповод: Трамп.
— Так вы, выходит, сами его раскрутили.
— А что делать? Вот в Сочи ваши Pussy Riot на глазах у прессы со всего мира подрались с казаками. Просто грамотный пиар. Тут то же самое.
На огромном экране — цифры. В эту самую секунду сайт The Washington Post читают 117 тысяч человек. Первое место — статья о протестах в Шарлотте: белый коп опять убил черного парня. Второе место — Трамп снова что-то ляпнул. Третье — опять он.
Он сказал, что построит на границе стену.
Сказал, что не прочь замутить со своей дочерью.
Сказал, что все мексиканцы насильники.
Сказал, что у него длинные пальцы и не только пальцы.
В окне столетняя и стометровая высотка: Старая Почта. На фасаде золотые буквы: Трамп. У него 5 детей, 8 внуков и 11 небоскребов — это 12-й, и выше него в этом городе лишь монумент Вашингтона.
Смех в синагоге
— Здравствуйте, хотите поговорить о Боге?
Прямо у Капитолия — свидетели Иеговы. В Америке религий — как шоколадок в супермаркете. Методисты. Адвентисты. Квакеры. Четыре вида меннонитов. Мормоны. В глубинке боятся ведьм и корчатся на полу захолустных церквей, в столице веруют прогрессивно.
Синагогу Sixth&I трясет от смеха. На сцене — Морин Дод, суперзвезда из The New York Times. Семь президентских кампаний и одна Пулитцеровская премия. Она сравнила Барака Обаму с вулканцем Споком, а Эла Гора — с кормящей матерью. Она съела пирожок с марихуаной и написала об этом колонку. А сейчас она мочит Трампа. Это же хит сезона: стрелять по жирной утке из пулемета.
— Некоторые люди просто берут бейсбольную биту и начинают всё крушить. Трамп — это такая бита и есть.
Смех в зале. Американцы и правда так хохочут — заливисто, как в телешоу.
— Трамп — торговец недвижимостью. Он скажет что угодно, лишь бы себя продать. Трамп — ведущий реалити-шоу. Только без реальности.
Смех в зале.
— Он не демократ. Он не республиканец. Он свел идеологию к своему эго. Он дружит с Путиным, который якобы сделал ему комплимент, но тот просто назвал егоярким.На неправильном переводе Трамп построил отношения с целой страной!
Снова смех. Люди заплатили за шоу 20 баксов и развлекаются на каждый из 20-ти.
— Чьим президентом он хочет стать? Америки? Нет! Он стать президентом белых мужчин, то есть меньшинства!
В зале, кстати, в основном белые мужчины. Это Америка: тут любят посмеяться над собой.
Никаких печенек от Госдепа
- Фото: Евгений Бабушкин
Охранник — рослый, белозубый, шутит:
— Добро пожаловать в лучшую страну мира!
А сам подмигивает и мотает головой.
Госдеп — это просто министерство иностранных дел, и планов по развалу России у него, кажется, нет. Все сотрудники — офицеры в отлично подобранном штатском, знают в среднем от трех до шести языков, имеют опыт работы в горячих точках и выглядят как самые обычные люди.
— Моя подруга уехала работать в Москву. Она смотрит и слушает так много российских медиа, что перестала отличать, где ложь, где правда. Иногда звонит узнать, что там у нас в Америке творится.
Печенек в Госдепе нет. Тут следят за фигурой. Есть гадкий кофе и отличная голубика.
— Это шумные, суматошные, некрасивые, но самые наблюдаемые выборы в истории, — говорит чиновник Госдепа Ричард Буанган. Он курирует зарубежную прессу, а значит и меня. — О нет, эти выборы не будут миленькими. Но мы можем сделать их прозрачными…
Стук в дверь кабинета.
— На этаже обнаружили подозрительный пакет… Убедительно прошу некоторое время не выходить курить.
Собеседник разводит руками — это Америка! Безопасность — любимое слово и Клинтон, и Трампа. Главное слово после 11 сентября. Госдеп тоже помешан на безопасности, и даже туалет тут запирают на ключ, чтоб обошлось без подозрительных пакетов.
— Большинство штатов уже определилось, в Вашингтоне нет предвыборного безумия. Но мой друг живет в Огайо, и там вся телереклама — либо про Трампа, либо про Клинтон. Особенно надоедают «суррогаты». Это люди, чья главная работа — выступать и поддерживать своего кандидата. Включаешь телевизор — шесть «суррогатов» орут друг на друга — выключаешь телевизор. В общем, за настоящей борьбой езжайте в колеблющиеся штаты. Их сейчас четыре: Огайо, Пенсильвания, Северная Каролина, Флорида.
- Фото: Евгений Бабушкин
И я поехал.
На вокзале торгуют значками. С Трампом — четыре бакса, с Клинтон — четыре бакса, все честно. Есть и старье: с Обамой — один бакс, с Маккейном — один бакс.
После выборов Трамп и Клинтон тоже подешевеют.
Часть 2. Пенсильвания. Настоящий Трамп
Иисус любит тебя, а Трамп нет
Филадельфия. Небоскребы отражаются в небоскребах. Ветерок пропитан марихуаной. На каждом доме — надпись «не бродяжничать!». И у каждого дома — бедняки с картонками.
«Беременна и бездомна»
«Иисус советовал покаяться»
«Просто помоги Рэю»
На углу поет и качается проповедник:
— Я слышал Господа! О да, Господа! И он сказал мне: иди к людям и неси им слово мое, что настали последние дни....
Мимо идет «Иисус». Он босиком, в белом балахоне, с венцом на лбу — из настоящего терновника, тут растет. Иисус очень толстый и пялится в телефон. Следом — некто в костюме квакера Пенна — основателя Пенсильвании.
Филли — так зовут Филадельфию — ласкова к чудакам. Филли веселый, культурный и черный город. «Черный» запретное слово, разрешенное — african-american. Но по-русски это не оскорбительно, и можно смело сказать: политконсультант Малкольм Кениатта не только черный, как ночь, но и голубой, как небо всегда солнечной Филадельфии.
— Американская демократия — эксперимент. Она работает, но мы всегда можем ее улучшить. И один кандидат готов на это. А другой хочет лишь разделить нас своей ложью. Один кандидат — опытный профессионал, который бьется за женщин и детей. Другой — неспособен быть президентом.
- Фото: Евгений Бабушкин
Кениатта — гей-активист и борец за права чернокожих, и говорит он с честной страстью, но он — демократический «суррогат», а значит, у него есть темник. Поэтому сначала он обязательно упомянет огромный опыт Клинтон, а потом назовет Трампа подонком и скажет про зарплаты.
— Трамп обзывает людей тупыми, объясняет им, как бессмысленна их жизнь — и просит их поддержки. И я надеюсь, он проиграет в Пенсильвании много, очень много. Дело не в победе Клинтон. Дело в том, чтобы вывести Трампа на чистую воду, показать всю его ненависть. Его называют клоуном. А я бы сказал, он просто подонок. Что делает Трамп? Просто притворяется сильным, хотя на самом деле не силен. А команда демократов работает, например, над повышением минимальной зарплаты. 725 долларов в Пенсильвании — разве можно на это прожить?
У Кениатты браслет из белого золота и красивый костюм.
— А кого он ведет в вице-президенты?! Майкла Пенна. Который против женщин, против права на аборт, против геев, против… подставьте сюда любую прогрессивную ценность, и он будет против. И такому человеку Трамп готов доверить внутреннюю политику!
Все вокруг беззастенчиво топят за Клинтон. Меж тем, за Трампа — сто миллионов человек. Где же они?
Прискорбное сборище в Честере
Честер — это даже не одноэтажная Америка. Это ниже. Тут в трейлерах живет white trash — бедные белые невежды, а бедное черное большинство сидит на покосившихся крылечках: жарища, а кондиционер отключен за долги.
Десять миль от Филли. Половина пути — пробка: в Честер едут поклонники Трампа. Будет ралли, митинг-накачка. Филадельфия — за демократов, но судьбу штата, страны и мира решат в этих пригородах.
Вечер. Ангар. Тысяч пять человек. Пахнет бурбоном, но не слишком. Футболки, бейсболки и тенниски с Трампом.
«Сделай Америку снова великой»
«Трамп — за людей»
«Клинтон — в тюрьму!»
У многих на груди надпись «deplorable» — прискорбный. Так Клинтон назвала фанатов Трампа: прискорбное сборище расистов и гомофобов. Она уже трижды извинилась, но люди всерьез обиделись.
В зале — родные, «наши» лица: смутная надежда и угрюмая растерянность. На сцене — у Трампа на разогреве — великий баскетбольный тренер Боб Найт. «Суррогат», конечно. Его амплуа — добрый, но суровый дед из глубинки.
— Я здесь потому, что люблю Америку, и все вы — тоже. И вот что я скажу: Трамп — интересный парень.
Смех в зале. Как в той синагоге, только громче раз в сто.
— О да, он интересный парень! Он известен повсюду. Во всем мире знают, какой он умный и крутой! Это не будет какой-нибудь президент-чмошник! Дональд — я зову его Дональд — это настоящий решатель проблем. Лучший из всех, что был у этой страны за долгое, долгое время. А у нашего нового президента будет много проблем. Но он решит их и направит нас туда, где мы хотим быть.
Зал ревет, а я ушам не верю. Неужели американцы — такие дружелюбные и склонные к дискуссии — ведутся на тупую пропаганду? А впрочем — мы же тоже повелись.
— Никто! Никто! Никто не поможет нам, как Дональд. Я знаю в жизни лишь одно: как побеждать. И вот что я скажу: Трамп умеет побеждать. Трамп будет лучшим победителем за долгое, долгое время. И я представляю вам…. Я представляю вам — человека! Одного из лучших людей, что у нас были за долгое, долгое время … Донаааааальд Траааааамп!
Трамп
- Фото: Евгений Бабушкин
Он улыбается, и пять тысяч глоток скандируют: «U! S! A!»
— Вот что я скажу вам сегодня. Я — с вами! И я буду биться за вас — я обещаю!
Он читает с телесуфлера, но этого никто не видит. Он заучил каждый вдох и выдох, но этого никто не слышит.
— Каждого, кто против Хиллари, она назвала… вы знаете, как. А я скажу: каждый, кто против меня — американский гражданин, и имеет право на равное представительство перед законом. Моя кампания — за каждого из вас. Я протягиваю руку каждому человеку в этой стране. Каждому, кто мечтает — о безопасности!
Трамп — гениальный оратор. Таким примерно был и Муссолини. Трамп — это не человек. Это проект. За каждым его жестом и словом — миллионы долларов и толпы стилистов и копирайтеров.
— Хиллари не боится сирен и выстрелов по ночам. Знаете, почему? Она спит. Она не думает о бедных людях, что стали беженцами в своей стране. Я буду голосом всех забытых американцев. Я буду вашим голосом! Моя экономическая программа строится на трех принципах… Работа! Работа! Р-р-работа!
Трамп чуть не ревет, и мы ревем вместе с ним. Тут тоже как-то легко становишься частью целого, поэтому — да, «мы». И громче всего мы ревем, когда он обещает прогнать нелегалов. Убить террористов. Когда говорит о врагах.
— Сейчас у вас нет работы. Плохое образование. Трудная жизнь. И хуже уже не будет. Ты идешь с ребенком в магазин — и твоего ребенка убивают. И вот что я скажу: что тебе терять?! Ты заболел? Доктор говорит — не встанешь? Мне все равно. Встань и проголосуй. У тебя 46 дней, чтобы изменить мир. Сделать реальной мечту великой страны и великого штата. Американские самолеты будут снова бороздить небо. Американские корабли будут ходить по морям. И они будут построены — в Америке! Америка — будет — великой — снова!
Fuck Trump
- Фото: Евгений Бабушкин
Трамп начал на закате. 40 минут спустя ангар открывают — и люди выходят во тьму.
— Почему вы за Трампа?
— Устал от бесконечной болтовни демократов. Говорят и говорят, но ничего не делают!
— Но он же тоже только говорит.
— Но ему я — верю!
Белое мужское меньшинство взволновано, как после рок-концерта.
— Почему вы за Трампа?
— Он любит Америку.
— Почему вы за Трампа?
— Он даст мне работу.
— Почему вы за Трампа?
— Потому что он за меня.
Единственный в толпе черный продает бейсболки.
— Почему ты за Трампа?
— Да я не за Трампа. Я вообще из Вашингтона. Я просто бедный парень и пытаюсь прокормить семью. Fuck Trump!
— У тебя в Вашинuтоне нет брата по имени Джеффри?
— Чувак, все люди — братья. Купи бейсболку, я отдам за полцены. Ладно, так забирай.
Однажды утром
- Фото: Евгений Бабушкин
Честер — нищий пригород. Медия — богатый. В Честере 80% процентов черных и 20% белых. В Медии — наоборот. Честер колеблется. В Медии правят республиканцы.
Партийный штаб. За длинным столом лучшие люди города: местный сенатор, член городского совета, четыре адвоката в ряд, еще какие-то шишки.
— В 1991 году, при республиканцах, наши с вами страны бились плечом к плечу в Ираке. Что хорошего случилось потом? Билл дрых, пока Усама бен Ладен поднимал терроризм. Хиллари ввела войска в Ирак — и мы погрязли там, как вы погрязли в Афганистане. Это гражданская, ее не выигрывают.
Они говорят спокойно, сыто, по очереди. Они прагматичны. Они белые успешные протестанты средних лет — самая суть республиканцев. Обе партии — это не принято вспоминать — меняли идеологию по несколько раз. Но сейчас республиканцы ставят на прагматизм.
— Вопрос не в том, за Хиллари ты или за Дональда. Вопрос другой. Оглянись назад. Страна идет в правильном направлении? Ты чувствуешь себя... безопасней? Или ты боишься? Боишься террористов, боишься потерять работу? Если тебе все нравится — голосуй за Клинтон. Она истеблишмент. Но если думаешь, что мы на неправильном пути — голосуй за Трампа. Да, он популист. Он пришел снаружи. Он не часть системы. Такое бывало и до него. Сломать порядок вещей можно только снаружи, таково его послание. Но он не так плох. Да и Клинтон не так плоха. Это театр! У каждого кандидата в президенты сумасшедшее эго — им положено его иметь!
Лучшие люди города ведут меня в ресторанчик «У Стивена», тоже лучший. В уголке сидят двое undecided — неопределившихся. Кевин и Кейт, муж и жена, рекламщик и врач, первые люди, которые еще не знают, какое из двух зол им ближе.
— В Хиллари мало страсти. Она говорит правильные вещи, но будто не верит в них. Она закрыта. А Трамп… он как раз искренний, но как бы он не прикончил нас всех ядерной бомбой. Ну и как тут выбрать?
— Возможно, вы готовы к третьей партии?
— Возможно. Но пока наш выбор — между кокой и пепси. Не голосовать нельзя — кто молчит, тот отдает свой голос победителю. А голосовать не хочется.
— Когда же вы определитесь?
— Не знаю. Однажды утром. Возможно, утром дня выборов. Разве вы не принимали самых важных решений именно так — однажды утром?