В Москве с 30 мая по 1 июня 2016 года прошёл международный форум "Атомэкспо 2016".
В кулуарах форума на вопросы корреспондентов электронного издания AtomInfo.Ru ответил советник генерального
директора ГК "Росатом" Владимир АСМОЛОВ.
Понять, где находимся
Владимир Григорьевич, в конце мая прошло несколько конференций - "Атомэкспо", МНТК...
У нас была организована целая серия конференций, посвящённых 30-летней годовщине чернобыльской
катастрофы. Были слушания в Курчатовском институте, потом прошла конференция в Десногорске, далее - МНТК
концерна.
Что касается "Атомэкспо", то это традиционное глобальное мероприятие, на котором "Росатом" демонстрирует,
где он сегодня находится и что может предложить своим партнёрам.
Участие в "Атомэкспо" для меня возможность встретиться с друзьями, обсудить с ними важность одних вопросов и
неважность других. Кроме того, на одном из круглых столов меня попросили сделать доклад о тех требованиях,
которые мы предъявляем атомной энергетике будущего.
И какие же это требования?
Для того, чтобы говорить об энергетике будущего, сначала надо понять, где мы находимся сегодня.
Прошлый год для атомной энергетики России был очень благоприятным по многим показателям - по эксплуатации,
с точки зрения безопасности и эффективности нашей работы.
Я бы сказал так: 2015 год - это очередной подтверждающий год, показывающий, что атомная энергетика в нашей
стране востребована, является системообразующим источником электроэнергии в европейской части страны.
В масштабах России доля атомной генерации составляет сейчас более 18,5%. При этом в европейской части на АЭС
приходится порядка 40%, и к этому нужно добавить, что к западу от Урала живёт большая часть нашего населения.
Востребована ли атомная энергетика за рубежом? Да, востребована, и об этом свидетельствуют многочисленные
заказы, соглашения и протоколы о намерениях по строительству блоков с реакторами ВВЭР.
Но строят только Китай и Белоруссия.
Это не так. Работы ведутся на площадке в Бангладеш, на подходе Иран, Индия - продолжающиеся проекты, где у
нас уже есть построенные блоки. За ними последуют и другие проекты. Технология ВВЭР, которой мы располагаем,
обеспечивает возможные запросы зарубежных партнёров.
Но как долго мы сможем прожить, используя только реакторы на тепловых нейтронах? Ответ зависит, с моей точки
зрения, от двух вещей - сколько у нас урана-235 по нынешним ценам и как долго можно откладывать решение
проблемы ОЯТ?
В любом случае, для меня ясно, что без замыкания топливного цикла по урану и плутонию решить проблемы
топливных ресурсов и ОЯТ невозможно.
Принцип стадийности
На одной из международных конференций в 1977 году предсказывалось, что дефицит урана наступит в конце XX
века и нужно срочно пускать бридеры. Но спустя два года произошла авария на TMI-2, и темпы развития отрасли в
мире резко снизились.
Поэтому я и не говорю, что нужно срочно и прямо сейчас взять какой-либо проект быстрого реактора и
полномасштабно включить его в цикл. Потому что встают другие вопросы. Например, сколько это будет стоить?
Сегодня, к сожалению, замкнутый топливный цикл с быстрыми реакторами для производства электроэнергии будет
гораздо дороже, чем тот цикл, что у нас есть с реакторами ВВЭР. Дороже выйдут как строительство, так и
эксплуатация.
Нам нужно работать, продолжать идти по направлению к замыканию ЯТЦ, но при этом доказывать его
конкурентоспособность при том же уровне безопасности, что достигнут для ВВЭР. А ведь есть ещё и неатомные
источники, с которыми мы также конкурируем.
Если смотреть в будущее, то без атомной энергетики с замкнутым топливным циклом мы не проживём. С таким
тезисом согласятся многие, если не все. Но когда оно наступит? Во многом это зависит от нас самих, от нашей
готовности начать это будущее.
В докладе на "Атомэкспо" я говорил о том, что очень важно соблюдать принцип стадийности, нельзя пропускать ни
одной стадии любого нового проекта. Нельзя обещать перепрыгнуть реку в два прыжка в надежде на то, что
посередине реки найдётся твёрдая опора. А вдруг не найдётся, что тогда?
Для меня ясно, что уже сейчас мы обязаны развивать элементы замкнутого топливного цикла. Мы сделали важный
шаг, пустили БН-800. Пусть он уступает по эффективности реакторам ВВЭР, но на нём можно отрабатывать эти
элементы, и соответствующая большая программа уже подготовлена.
Следующий аппарат - натриевый БН-1200. В этом проекте конструктора далеко продвинулись по пути снижения
издержек, но всё-таки ещё не дошли до уровня ВВЭР. Кроме того, давайте не будем забывать, что БН-1200 пока ещё
бумажный реактор, в котором любую ошибку можно исправить одним движением ластика. Когда он дозреет до
реальной станции, вносить правки станет труднее.
В этом году мы вышли на критику на шестом блоке Нововоронежской АЭС с реактором ВВЭР-1200 (АЭС-2006), и
вскоре там ожидается энергопуск. Я считаю, что это огромное достижение, потому что это головной блок. Да, мы
на нём промучались, но в конце концов мы его сделали, и теперь ему предстоит подтвердить заложенные в нём
потребительские качества.
Ещё более наглядным примером стал пуск БН-800. Мы не строили быстрых реакторов на протяжении трёх
десятилетий, поэтому когда мы взялись за БН-800, то прошли через такие проблемы, что даже трудно представить.
Все они были решены, блок был пущен, мы по праву считаем его пуск величайшим достижением атомной
энергетики России - но всё это стоило денег. И нельзя забывать об этом при обсуждении перспективных
реакторных проектов.
Один из таких проектов, о котором я уже сказал - БН-1200. Второй перспективный проект - БРЕСТ. Евгений
Олегович
(Адамов. - Прим.AtomInfo.Ru) верит в БРЕСТ, и я как-то написал ему стихи: "Свято веришь, однажды
поверив, и в свинец, и в нитрид, и в свой БРЕСТ".
Хорошо, пусть так, но теперь нужно построить первый блок и продемонстрировать на нём те качества, которые ему
приписываются в проекте. И если это получится, то все неверующие скажут: "Молодец!". Но сначала нужно
продемонстрировать на практике, а пока это бумажный проект.
Я знаю все проблемы, с которыми БРЕСТ столкнётся. Честно вам говорю - я очень хочу, чтобы они были решены,
потому что это действительно очень красивый реактор по своей физике. Но всегда есть те самые маленькие
инженерные проблемы, которые способны угробить любое серьёзное дело. И их нужно выявлять и решать.
Таким образом, наша основная задача на ближайшее будущее состоит в отработке элементов замкнутого
топливного цикла с быстрыми реакторами. В том числе, построить блок с БН-1200. Если свинцовая технология
будет подтверждена на БРЕСТ-300 в Северске, то неплохо было бы построить и БРЕСТ-1200.
После отработки элементов цикла нужно будет переходить к системным вопросам. Причём обязательно следует
заняться улучшением свойств второго элемента нашей атомно-энергетической системы, а именно, реакторов на
тепловых нейтронах. Это может быть переход на более жёсткий спектр нейтронов или на другие
теплогидравлические характеристики (например, на сверхкритику), и так далее.
Всё вышеперечисленное мы в состоянии сделать, но на это потребуется время. И не нужно никуда спешить и
нарушать принцип стадийности. Урана у нас пока ещё хватает, а если вдруг его потребуется больше, то, как
показывает практика, если нам нужно будет найти уран, то мы его найдём.
Спасибо, Владимир Григорьевич, за интервью для электронного издания AtomInfo.Ru.
