"Курьер не трактор": мигрант неприлично обругал клиента за подъем на 5 этаж
Оказывается, ценные иностранные специалисты замечательно начинают понимать и говорить по-русски, когда приспичит.
Екатерина ЛАРИНА
Чаще всего мигранты ассоциируются у нас с людьми, которые тяжело изъясняются на ломаном русском. Но недавний случай с курьером доказал, что в нужный случай в памяти вдруг находятся многообразные слова, в основном - самые сочные русские ругательства. Есть и другие вопросы, связанные с языком, остро стоящие в нашей стране.
"Курьер это не трактор. Диббил": шесть бутылок воды и один внезапный лингвист
Соцсети взорвались после интересной записки, который получил житель Москвы после заказа продуктов домой. Курьер, ценный иностранный специалист, все привез. Но вместе с продуктами оставил заказчику свой поток мыслей на прикрепленной к бутылке воды бумажке.
Вот ее дословный текст, с сохранением всей авторской орфографии и души:
От курьера: Больше так не заказывайте. У вашем доме нету лифта и место парковка для машина. До 5 этажа 6 шт. бутылку по 5 лт как я поднимаю и плус пакеты еще. Вы диббил что ли. Курьер это не трактор. *ты неумный человек* (в оригинале одно неценурное слово).
И именно эта история вдруг показала, что в нужном случае мигранты умеют и хотят демонстрировать потрясающее владение самым что ни на есть народным, нецензурным словарем.
Проблема, к слову, не только в этом. Борьба с липовыми сертификатами о сдаче "русского" еще страшнее, чем матерные словечки в записках. Куда страшнее "незнание" языка, чем его такое глубокое понимание.
Немой мигрант в суде
А вот другая сцена: Уфа, зал суда. На скамье подсудимых сидит мигрант, обвиняемый в тяжком преступлении. Он смотрит на судью пустым взглядом. На вопросы прокурора лишь беспомощно пожимает плечами.
Не понимает,
— вкрадчиво заявляет его адвокат.
Для общения требуется переводчик. Только интересно то, что этот самый человек когда-то получил вид на жительство. В России для его получения требуется сдать экзамен по русскому языку. И, конечно, он его сдал: есть официальный сертификат, подтверждающий его знания.
Отсюда появляется вопрос: как так вышло, что человек, прошедший экзамен, внезапно разучился понимать даже простые вопросы? Суд же гадать не стал и просто аннулировал сертификат.
Без бумажки ты букашка, а с бумажкой...
Случай в Уфе показывает, что случаи с фальшивым экзаменом до сих пор актуальны. Их или покупают, или сдают по подложным документам.
Это не единичный случай. В Туле, например, двух узбеков взяли с поличным как раз за организацию фиктивных экзаменов для мигрантов. Целая подпольная индустрия по легализации. Играя в эту игру, они ставят на кон не только формальности.
В Хабаровске водитель автобуса, "плохо говоривший по-русски", не разобрался с сигналами семафора и вынес свой маршрутный автобус прямиком под груженый углем тепловоз.
Результат — перевернутый автобус, оборванные ЛЭП, четверо пострадавших, в том числе годовалый ребенок, и женщина, которой, по предварительным данным, оторвало ноги. В этом случае эта самая цена "незнания" языка оказалась запредельно высокой.
Диплом за баранов и дети, не готовые к школе
Абсурд проникает во все сферы.
В московской клинике пациенты начали жаловаться на врача по имени Фаход. Доктор ставил диагнозы, пользуясь интернет-переводчиком, а на вопросы отвечал невпопад.
Когда на него начали давить, он простодушно признался, что купил свой диплом… за трех баранов. Нейрохирург с липовой корочкой — это уже игра в русскую рулетку со здоровьем людей.
С детьми — отдельная история.
Рособрнадзор отчитался: 81% детей мигрантов не были допущены до тестирования по русскому. Причинами стали неполные пакеты документов и недостоверные сведения.
Из тех, кто дошел до экзамена, провалились почти 40%. Эти дети приходят в российские школы, не зная языка, и не могут усваивать программу. Они тормозят весь класс, создают невыносимые условия для учителей.
И ладно, если бы это были единицы. Но только несовершеннолетних детей мигрантов в России почти 640 тысяч. Целая армия неграмотных, которую мы своими же руками впускаем в свое будущее.
Стоит отметить, что власти начинают бороться с этим. Например, в Госдуме предлагают жестко ограничить прием иностранцев в колледжи, чтобы освободить места для российских абитуриентов. Усиливаются требования к экзаменам. А в Петербурге и вовсе курьерам закрыли доступ к работе в доставках. И, как рассказывают местные жители, это уже хорошо заметно: на всем известных транспортах курьеров передвигаются уже не те люди, что раньше.
Но проблема глубже, конечно, глубже. Речь не о том, чтобы "всех выгнать", а о том, чтобы люди могли спокойно изъясняться на принятом в стране языке, в которую они приехали трудиться. Люди, работающие среди русских, должны уметь контактировать и понимать, чего от них хотят.