Закрытие судебных заседаний от прессы вызывает недоумение, отмечает руководитель рабочей группы при уполномоченном по защите прав предпринимателей города Москвы Вячеслав Леонтьев. «Резонансный процесс по аресту активов бенефициаров предприятия „Макфа“ и других производств в Челябинской области вызывает ряд вопросов, связанных с позицией обвинения и судей. „Макфа“ — значимое для Челябинской области и страны в целом предприятие, поэтому начавшиеся судебные баталии должны быть публичными», — считает доцент кафедры предпринимательского права МГУ, кандидат юридических наук Александр Молотников. 9 апреля Центральный районный суд Челябинска после перерыва принял решение сделать заседание по иску о передаче государству предприятий холдинга «Макфа» закрытым и удалил прессу из зала. Представители прокуратуры обосновывают свои требования о закрытии процесса тем, что в материалах дела есть следственная тайна. По их словам, они представили документы по уголовному делу в отношении Михаила Юревича и иных лиц, которое сейчас находится в производстве 4-го отдела СКР в Екатеринбурге. Также к документам ограниченного пользования Генпрокуратура отнесла сведения о доходах и имуществе. «В качестве основания были указаны, в том числе, сведения о доходах и имуществе бывшего губернатора Челябинской области Михаила Юревича, — комментирует ситуацию руководитель рабочей группы при уполномоченном по защите прав предпринимателей города Москвы Вячеслав Леонтьев. — Но ведь эти декларации опубликованы и находятся в открытом доступе! Такая закрытость суда вызывает недоумение. Ведь речь идет не о процессе над шпионами и опасности разглашения гостайны. Арестованы активы предприятия, которое является системообразующим и очень успешным. В этих условиях процесс должен быть максимально открытым. Вместо этого вокруг него сгущается густой туман, что вызывает нервозность в предпринимательских кругах и у общественности». Напомним, что 28 марта в Центральный районный суд Челябинска был подан иск Генпрокуратуры РФ, которая потребовала обратить в доход государства 100% акций АО «Макфа» и связанных с ним компаний. В качестве основания для иска было указано коррупционное происхождение активов. Генпрокуратура РФ выдвигает версию, согласно которой бенефициары «Макфы» Михаил Юревич и Вадим Белоусов занимались бизнесом, работая при этом в органах государственной власти. По мнению Вячеслава Леонтьева, коррупционность происхождения активов еще нужно доказать, и делать это следует в суде в присутствии прессы — общественность должна знать все детали обвинения, чтобы делать свои выводы об обоснованности версии прокуратуры. Согласно ч. 2 ст. 10 гражданско-процессуального кодекса, разбирательство в закрытых судебных заседаниях осуществляется только по делам, содержащим сведения, составляющие государственную тайну, тайну усыновления (удочерения) ребенка, а также по другим делам, если это предусмотрено федеральным законом. «В России рассматривалось множество дел в отношении коррумпированных чиновников, многие получили тюремные сроки, но эти процессы не скрывали от общественности, а, наоборот, делали максимально публичными. Ведь демонстрация очищения власти от коррупционеров всегда встречает поддержку в обществе. Почему же для „Макфы“ сделали исключение? Ведь если коррумпированность Михаила Юревича и Вадима Белоусова будет доказана на открытом суде, то для авторитета судебной системы и правоохранительных органов это будет очередной успех. В противном случае люди будут думать, что кому-то выгодно скрыть то, что будет происходить на заседаниях, чтобы кому-то просто было легче работать на процессе», — резюмирует Вячеслав Леонтьев.
