Чему учат сотрудников НКО в Сколково — интервью с Дарьей Байбаковой и Ксенией Трифоновой

История московской «Ночлежки» началась в 2018 году с конфликта с жителями Бегового района. Некоторые из них были против открытия филиала организации. Против работы «Ночлежки» выступали даже местные власти. Однако выход из ситуации все-таки удалось найти: филиал открылся в том же районе, но уже вдали от жилых домов. Зачем вам дополнительная образовательная программа, если вы доказали, что умеете решать большие трудности сами?

Дарья Байбакова: Конечно, мы помним, как мы запускались в Москве. И опыт решения этой проблемы нам очень помогает. Сейчас у «Ночлежки» в Москве работают 5 проектов, в которых ежегодно помощь получают больше 5000 клиентов. И мы думаем над тем, как масштабировать наш опыт помощи бездомным людям на всю страну. Учеба в Сколково как раз помогает понять, как эту систему перенести на страну в целом. 

Как?

Дарья Байбакова: Сейчас мы работаем только Москве и Санкт-Петербурге. В сравнении с многими другими НКО, мы очень маленькая организация. А проблема бездомности в России огромная — в стране больше двух миллионов бездомных людей. Поэтому нам важно рассказывать об этой проблеме и искать новых людей, вместе с которыми можно работать над снижением масштабов бездомности. В этой задаче нам помогают новые контакты. И еще площадка для обсуждения, которая появляется во время учебных модулей в Сколково. На них сотрудники третьего сектора учатся вместе с предпринимателями со всей России. Например, один из моих одногруппников проводил в этом году большой фестиваль и позвал меня рассказать на этом фестивале про женскую бездомность. И на эту лекцию пришли 400 человек, которые, возможно, про особенности женской бездомности раньше не задумывались, а теперь что-то про нее знают. Некоторые после этой лекции стали волонтерами “Ночлежки”, кто-то подписался на пожертвования, кто-то рассказал про впечатления о лекции в соцсетях.

В Школе Сколково легко завести такие знакомства?

Ксения Трифонова: В рамках инициативы Сколково.Pro bono бизнесмены учатся у нас в одних классах с лидерами НКО и государственными управленцами. Они живут в одной гостинице, ходят в одну столовую, вместе отдыхают и делают домашние задания. Это создает среду контактов. То есть люди учатся друг у друга.

Например, чему?

Дарья Байбакова: Скажем, на одном из курсов, благодаря множеству обсуждений с очень разными людьми, я научилась формулировать будущее, в котором у «Ночлежки» все получилось. Это нужно для того, чтобы сформулировать стратегию работы организации на десятки лет. А эта стратегия, в свою очередь, помогает определять задачи на каждый год.

А раньше вы это сделать не могли?

Дарья Байбакова: Могли, но, скорее, мы ориентировались на более короткий период. Очень непросто представить себе, как будет выглядеть бездомность, например, в 2050 году. Надо примерно спрогнозировать, что происходит в этом году с бедностью, государством и обществом. Надо представить, сколько в этот момент нужно будет некоммерческих организаций. Что думает про бездомных общество. Какая доля общества им помогает. Какие специалисты нужны для работы и где их искать. Наконец, надо сформулировать, как выглядят законы, которые касаются бездомных. Самостоятельно это сделать трудно, но на программу в Сколково приходят специалисты, которые изучают будущее и рассказывают, как меняется рынок труда. Как они видят будущее через 50–70 лет. И это создает фон, который помогает подумать о своей теме более конкретно.

Как сотрудникам НКО попасть учиться в Школу Сколково?

Ксения Трифонова: В прошлом году мы открыли больше 20 образовательных программ для лидеров НКО. И получили на них больше 100 заявок на обучение. Чтобы подать заявку, надо заполнить форму на сайте, приложить мотивационное письмо, рекомендации и документы, которые подтверждают деятельность НКО. Потом с экспертами благотворительного фонда «Друзья» мы оцениваем заявки, проводим собеседование и принимаем кандидата в класс. Каждый, кто подает заявку, может выбрать одну из программ. Мы сами готовы помочь с выбором, если это необходимо. И еще посоветовать программу, которая максимально отвечает профессиональным задачам кандидата и НКО, где он работает.

Зачем советовать?

Ксения Трифонова: Не все понимают, что им нужно. Например, один кандидат подавался на курс, который развивает коммуникативные навыки работы с сотрудниками. Но после собеседования мы поняли, что сам он пережил другую большую проблему: из его проекта вышел партнер. Тогда мы предложили этому кандидату заменить программу на ту, которая учит решать задачи в партнерских бизнесах. 

Дарья, когда вы попали в класс с бизнесменами, не чувствовали себя «белой вороной»?

Дарья Байбакова: Скорее, мне потребовалось время, чтобы объяснить, почему и зачем я занимаюсь помощью бездомным людям. В российском обществе есть сильные стереотипы о бездомности: «это личный выбор каждого», «бездомные люди сами виноваты», «им уже не помочь». Информации о бездомности мало, поэтому так часто думают и говорят чиновники, предприниматели и пишут люди в социальных сетях. А наша работа — искать способы эти стереотипы разрушать и объяснять, как ситуация выглядит на самом деле. И чем больше у нас появляется возможностей говорить про бездомность, тем больше у нас шансов, что эти шаблоны будут разрушены.

Школа Сколково в этом плане очень хороший тренажер. На обучении мне надо было защищать свой проект на разную аудиторию. Сначала это давалось трудно. Первое время, говоря о своем проекте, я забывала, что меня слушают те, кто про бездомность знает меньше, чем я, и часто думает иначе. Со мной учились успешные бизнесмены — люди, которые очень многого добились сами, встречались с препятствиями и преодолевали их. Такой жизненный опыт часто заставляет думать, что если у другого человека что-то не получилось, то он плохо над собой работал и мало старался. И мне было важно объяснить, почему не стоит переносить личный жизненный опыт на всех людей, как много зависит от стартовых условий, которые у нас у всех очень разные: насколько спокойным было детство, насколько в тебя верили и поддерживали родители, насколько много у тебя социальных связей в жизни, насколько ты умеешь просить о помощи.

А бизнес чему-то учится у НКО?

Ксения Трифонова: Школа Сколково — сама НКО. Поэтому изначально у нас был сформирован такой подход к обучению: бизнес должен быть прибыльным, но не должен игнорировать социальные проблемы. И это сработало: после завершения обучения часть наших выпускников открыли свои благотворительные проекты. Выпускник Вадим Зеленский создал фонд «Больше, чем можешь», который занимается инклюзией в спорте. Надежда Лауниц открыла фонд «Ленздравклоун», который оказывает психоэмоциональную помощь методами медицинской клоунады. Евгений Купко создал фонд «Маленькие люди» — он помогает детям с онкологией.

Помощь часто требуется и самим сотрудникам НКО. Многие из них сталкиваются с выгоранием. «Ночлежка» даже проводила семинары, посвященные тому, как с ним бороться. В Сколково уделяют этому время?

Ксения Трифонова: Специального курса нет, но все зависит от программы. Некоторые из них посвящены только работе с командой, и выгоранию на них уделено много времени. На других программах мы учим прислушиваться к собственному состоянию и следить за состоянием сотрудников. Мы учим тому, что никакие достижения не стоят психического здоровья — ни своего, ни команды. Потому что с выгоранием рано или поздно могут столкнуться сотрудники любых организаций. Мы в Сколково на своем примере знаем, как в этой ситуации может помочь работа с благотворительным проектом. Например, некоторые наши сотрудники нашли новые силы после волонтерской работы в проекте «Ночной автобус» «Ночлежки»: мы поехали с ночным автобусом по городу, и после этого сил у всех прибавилось.

Беседовал Алексей Синяков