Русская "джага-джага" отправила феминисток на помойку
© РИА Новости / Владимир Астапкович
Девушка фотографируется на Красной площади в Москве. Архивное фото
Фредерик Бегбедер — денди, богач, звезда литературного бомонда Франции — стал третьей (за короткий промежуток времени) жертвой. Жертвой неофеминистских идей, уже сложившихся в плотный тоталитарный режим, который нынче регулирует и во Франции, и в ЕС нравы и отношения, складывающиеся между женщинами и мужчинами.
Согласно этим установкам, мужчины не могут ничего, а женщинам позволено абсолютно все, включая и судебные расправы, и доносы, и кампании ненависти в соцсетях. Юриспруденция захлебывается от исков с обвинениями в изнасиловании, правда, деяние доказать невозможно (фантазмы ищущих внимания и свои "15 минут славы" невротичек), а правоохранители вынуждены тратить сотни человеко-часов, чтобы выяснить, кто, как именно и когда именно не так посмотрел на очередную фемину-"снежинку", нанеся последней невыносимую и практически экзистенциальную травму только лишь тем, что проявил мужской интерес.
Феминистки ведут войну с мужчинами — и по отдельности, и с маскулинностью как таковой — и эта война без правил и на полное уничтожение.
Романист и литературный критик 58 лет, которому, в принципе, не требуется искать женские чары (поклонниц у Бегбедера предостаточно), был обвинен в изнасиловании, при этом обвинение в изложении весьма кучеряво. В первый раз на свидании акт любви произошел по "обоюдному согласию", второй — не так чтобы с одобрения участницы, которая, несмотря на "травму", осталась с Бегбедером до утра в гостиничном номере. Том самом, где ее, как она утверждает, изнасиловали, и в той самой постели, где, собственно, Фредерик Бегбедер совершил то, в чем его обвиняют.
Несколько месяцев разбирательств — и вот Бегбедера вызвали повесткой в комиссариат полиции, где объявили о задержании и провели многочасовой допрос.
Бегбедер получил колоссальный скандал в прессе, отмену спектаклей с его участием, и оказалось, что это только начало. Впереди разрыв контрактов, аннулирование проектов, и вряд ли найдется в будущем издательство, готовое публиковать его новый роман или сборник эссе.
Всем на Западе, да и в нашей стране, отлично известно, чем подобного рода истории оканчиваются: в лучшем случае социальной и профессиональной смертью, а худшем — тюремным заключением. Детали, если захотите, можно уточнить у Харви Вайнштейна, Романа Полански, Кевина Спейси и самого Дональда Трампа. Как и у многих других.
Схема обкатанная, эффективность свою она доказала.
Обвинение в насилии, которое совершил белый богатый и знаменитый мужчина, а далее заводится асфальтовый каток (который называют еще "юстицией"), и скальп очередной жертвы торжественно вывешивается где только можно — от блогов до глянцевых массмедиа.
Но в этот раз и в это время, пока Бегбедер отвечал на абсолютно унизительные вопросы полиции, что-то пошло не так.
Феминистки (хоть западного, хоть отечественного розлива), у меня для вас очень плохие новости!
Женщины — молодые и не очень — больше не хотят жить по вашим прописям и методичкам.
Ведь пришла та самая русская "джага-джага" и выбросила вас, как старую ветошь, на помойку.
Композиция Макса Фадеева "Мой мармеладный", феерично исполненная двадцать лет назад Катей Лель, изменила за несколько недель всю поляну, которую феминистки считали своей.
Западные женщины сказали "хватит", посмотрели на себя в зеркало, обнаружили там внешность, фигуру и прочий физически привлекательный потенциал и решили всем этим воспользоваться. Да, а поскольку тренд возвращения женственности и женскости пошел из России, то он получился ярким, зазывным и невероятно роскошным.
Меха, высокие каблуки, яркий макияж, отменно уложенные волосы, сверкающие глаза — выяснилось, что, оказывается, все эти безразмерные майки и широкие штаны, скрывающие женские формы, больше неинтересны. Прежде всего самим женщинам. Обнаружилось, что выглядеть ярко и сексапильно, привлекая мужские взгляды правильного, понятного и жизненного свойства, — это то, что сейчас и сегодня нам всем надо.
Потому что эти взгляды, которые не отучились бросать русские мужчины (отлично, что это так), — топливо для женских сердец, тел и женских мозгов. Все сразу встает на места, а неврозы, тревожность и истеричность немедленно исчезают. И да, в этой чувственной парадигме есть новые (вернее, очень старые) правила игры и поведения. И да, среди этих правил главное — умение сказать: "Я не права". Два слова и частица "не" — не слишком большая цена за возвращение женского начала, за возрождение женских инстинктов и женской манеры себя вести.
Избавление от морока ложных истин, да еще идущих оттуда, где, если вспомнить, женщины получили избирательное право не так давно, право на работу — еще позже, а уж когда наша Паша Ангелина звала подруг сесть за руль трактора, там могли в лучшем случае сидеть и ждать мужа с работы.
Наша страна и есть колыбель правильного, честного, четкого понимания роли и значения женщины в обществе, а там, где с этим проблемы, все перечисленное называют "феминизмом", не отдавая отчет в том, что мы все уже совершили и все давно смогли доказать. В первую очередь себе.
Доказав, возвращаемся туда, где нам хорошо, вернее, где нам лучше всего: под крыло крепких мужских рук. Которые поддерживают и помогают. Потому что любят. Нам совсем не хочется поэтому это все отменять. Нам хочется "джаги-джаги" и еще — чтобы всегда была возможность сказать "я не права".
Мир, кружащийся в ритме русского хита, судя по всему, с нами полностью согласен.
Ну а феминистки могут отправиться туда, где им единственное место, — на свалку истории. Не забыв забрать с собой все безразмерное.
Скатертью дорога, девочки!
Елена Караева