Бородинский клад в ГИМе в Москве …Амон родил Иосию; Иосия родил Иоакима; Иоаким родил Иехонию и братьев его, перед переселением в Вавилон. Евангелие от Матфея, 1:11 Мигранты и миграции. В предыдущем материале, посвященном ямной культуре, лошадям и колесницам, говорилось о том, что «древние ямники сели на свои колесницы и покатили на Восток». И – да, покатили, и даже более того, дали начало так называемой андроновской культуре, которая развилась на базе ямной. И опять-таки – да, колесницы со сплошными колесами были известны народам долины Инда и Месопотамии задолго до появления колесниц со спицами, которые как раз в зоне евразийских степей и появились. Интересно, что была сделана (я думаю, что информация о том, кем, когда и какая ученая степень была у организатора, в данном случае будет лишней, хотя если кому-то она важна – найти её можно) точная копия такой колесницы и проведены ее испытания на прочность. Причем в степном районе (Агаповском районе Челябинскй области) и как раз там, где были найдены её остатки – на всхолмленной равнине, с чередованием леса и степи, то есть в местах для передвижения на колеснице не очень-то и удобных. И вот что выяснилось: деревянные колеса со спицами в состоянии выдерживать длительные нагрузки при передвижении по пересеченной местности – это первое. А второе – удалось разогнать образец до 40 км в час! То есть 4 000 лет назад люди уже могли передвигаться на такой вот рекордной для того времени скорости. Изображение колесницы в урочище Елангаш, Горный Алтай. В. Д. Кубарев, А. И. Соловьев Интересно, что историк А. И. Соловьев в своей монографии 2003 года «Оружие и доспехи. Сибирское вооружение: от каменного века до Средневековья» тоже подробно разобрал устройство колесницы, принадлежавшей андроновцам, и даже привел её реконструированное изображение. Сделано оно было на основе находок в погребениях, из которых понятно, что их платформы имели квадратную или прямоугольную форму, а колесная ось с правой стороны на 10–15 сантиметров была длиннее, чем с левой. Кузов был сзади открыт, но спереди у него был поручень, дававший общую высоту около 90 см, что для мужчин среднего роста было вполне удобно. Высота от земли составляла 140 см, длины с дышлом – 310 см, при ширине колеи около 125–145 см. Топоры андроновской культуры. ГИМ, Москва Женщина андроновской культуры. Реконструкция Габариты короба – 90x120 см или 100x100 см, колеса диаметром 80–90 см. Очень интересным было устройство колес: их обод собирался из отдельных деревянных брусьев, которые выгибались (!) и крепились к ступице на 11 спицах. При этом они еще и оклеивались кожей или полосами бересты. Такую колесницу, относящуюся к XVII–XVI вв. до п. обнаружили в могильнике Синташта, в Южном Зауралье. Кстати: Синташта – это тоже культура, причем считается, что она даже предшествовала андроновской! И уж если синташтинцы ездили на колесницах, то андроновцы – тем более. Кстати, исследования их ископаемой ДНК обнаружили Y-хромосомную гаплогруппу R1a и такие митохондриальные гаплогруппы, как J1, J2, N1 и U2. Андроновцы и генетикой оказались близки к синташтинцам: у всех 10 обнаруженных представителей этой культуры с территории Красноярского края нашли Y-хромосомную гаплогруппу R1a1-M17 и митохондриальные гаплогруппы U, Z, T, H, K и HV. У андроновских мужчин были светлые волосы и голубые глаза. То есть для Южной Сибири этого времени было характерно именно европеоидное население, и все указывает на то, что оно постепенно мигрировало с запада на восток! Территория расселения андроновцев Однако вот что интересно. С одной стороны, мы наблюдаем миграцию на восток, а вот с другой… точно такую же миграцию на запад, то есть в обратном направлении, но проходившую несколько севернее. То есть были носители определенной культуры, которую мы можем отследить по погребениям, они жили на севере Сибири, в её лесной зоне и оставили свои памятники на огромной территории. Речь пойдет, как многие, скорее всего, уже догадались, о сейминцах и турбинцах, причем сегодня о «сейминско-турбинской культуре» очень многие уже не говорят, предпочитая термин «сейминско-турбинский межкультурный (транскультурный) феномен». Причина заключается… в охвате ее представителями большого региона, где встречаются и другие археологические культуры, вот только они-то в итоге остались, а сейминцы-турбинцы исчезли непонятно куда, словно растворились во времени и пространстве. Карта с расположением самых крупных могильников сейминцев-турбинцев. Рис. А. Шепса Открыли их давно. В 1912 году пехотный полк рыл окопы на учениях неподалеку от станции Сейма в Нижегородской губернии. Рыли-рыли и нашли позеленевшие предметы из бронзы. Командир попался грамотный: мало того, что о находке сообщил, он же их еще и описал, выделив четыре группы предметов. А потом в этот же год, но за 3 000 км от Сеймы, нашли знаменитый Бородинский клад уже в Бессарабии. В 50-е годы раскопали Турбинский могильник и могильник на Шустовой горе в Сибири, а потом ещё один у поселка Ростовка вблизи Омска на берегу Иртыша нашли и пятый могильник. Самое загадочное в том, что находят от сейминцев-турбинцев только могильники. Хотя и очень богатые. Во всех случаях это были могильники, но не поселки, хотя и очень богатые в отношении погребального инвентаря. То есть на своих усопших люди этой культуры бронзовых изделий не жалели. Кельты сейминцев-турбинцев. ГИМ Замечено, что все основные сейминско-турбинские могильники расположены возле крупных рек, обычно ближе к устьям. Причем все захоронения принадлежат исключительно воинам. Нет погребений ни женщин, ни детей. Нет над ними и курганов, а бронзовое оружие, видимо, просто втыкали в дно, либо в стенки могилы. Многие могильники были явно уничтожены, но как-то странно: черепа и кости в них были разбиты, но сами они разграблению при этом почему-то не подверглись! Хотя чего-чего, а бронзовых изделий в них хватало. До сих пор не обнаружены поселения сейминцев-турбинцев, а также их керамика. Поэтому-то и говорят теперь о феномене, но никак не о культуре… Интересно, что отдельные их изделия находят даже в Финляндии и Эстонии, то есть распространилась их технология бронзовых изделий очень широко. Практически на всю Северную Евразию, а самого-то народа и нет. Нашли подходящий для исследования череп из могильника Сатыга XVI на северном берегу озера Сатыгинский Туман близ бывшего села Сатыга и посëлка Ягодный (Кондинский район Ханты-Мансийского автономного округа), определили с его помощью Y-хромосомную гаплогруппу R1a1a1b2a2-Z2122, но и это на сегодня практически все. Памятники сейминско-турбинского типа, рубеж III–II тыс. до н. э. Турбинский могильник. Наконечники копий; бронза, серебро. Пермская область. ГИМ, Москва «Как считают специалисты по древней металлургии, эти таинственные племена вышли откуда-то из районов Рудного Алтая и совершили беспримерный по своим масштабам поход на Запад, оказав огромное влияние на судьбы народов Северной Евразии. Их путь, отмеченный для нас редкими могильниками и случайными находками великолепного бронзового оружия, лежал меж колков и озер лесостепной Сибири, сквозь сумрачные дебри дремучей тайги, через горные хребты Урала к лесным равнинам Восточной Европы. Отличало этих воинов-странников оружие ближнего боя, в котором со всем блеском проявились новые технологии бронзолитейного дела». – А. И. Соловьев. Находки сейминско-турбинских изделий в Китае (в провинции Синьцзян) дали основание ряду специалистов говорить о том, что главный путь, по которому двигались носители данной традиции на север, шел как раз по Иртышу. Крупнейший исследователь сейминско-турбинского культурного феномена Е. Н. Черных также заявлял, что вполне может быть так, что исходным регионом для формирования сейминско-турбинского феномена был именно Синьцзян. То есть территория современого Синьцзян-Уйгурского автономного района в Китае и от Монгольского Алтая вплоть до Восточного Тянь-Шаня, с включением ряда других территорий: всего до 1,5–1,76 млн кв. км. Серебряные наконечники копий сейминцев-турбинцев. ГИМ, Москва Ну а потом они «ушли на север», шли на запад по долинам, по загорьям, и так вот и вышли на Восточно-Европейскую равнину к самому Балтийскому морю. Интересной особенностью сейминско-турбинских бронз является содержащийся в них высокий процент мышьяка. То есть это мышьяковистые бронзы, которые отличаются прочностью, ковкостью, хорошо льются в форму, но изготовление которых здоровья литейщикам совсем не добавляет. Причем спектрографический анализ показывает, что мышьяк в них, как правило, местный, а вот содержащееся олово… из Саян! Что же, они его запас с собой везли, получали посредством торговли через горы и леса или переплавляли старые изделия? Но тогда много олова уходило в угар и, может быть, поэтому его заменяли мышьяком? Или по той же самой причине многие наконечники копий у них были отлиты из серебра? Вопросы, вопросы, вопросы… Бронзовая фигурка идола, также относящаяся к культуре сейминцев-турбинцев. ГИМ, Москва Галичский клад. Костромская губерния, Галичский уезд, село Туровское. Фигурка отлита из красной меди, которая обладает очень плохой текучестью и плохо заполняет форму. Однако с каким высоким качеством отлит этот идол! Высота 14 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург Встречалась мне в Интернете и такая точка зрения, что были сейминцы-турбинцы попросту… умелыми разбойниками. Потому и прятались в лесах, откуда совершали набеги на встречающихся им на пути местных жителей. Своих женщин не имели, а брали первых подвернувшихся под руку, а потому и не хоронили их достойным образом после того, как они рожали и выкармливали новых воинов. Поэтому-то они без следа и исчезли: в очередной раз с женщинами им не повезло – тут-то конец их роду-племени и пришел. Следует подчеркнуть, что это не более чем гипотеза, к тому же высказал её отнюдь не какой-нибудь мэтр вроде Е. Н. Черных, однако она существует. Литература для дополнительного чтения: Черных Е. Н. Культуры номадов в мегаструктуре Евразийского мира. М.: Языки славянской культуры, 2013. Т. 1. 369 с. Черных Е. Н., Кузьминых С. В. Древняя металлургия Северной Евразии. М.: Наука, 1989. 320 с. Нефёдкин Александр Константинович. Боевые колесницы в древней Греции (XVI–I вв. до н. э.) // Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. – Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский государственный университет, 1997.
