SCOOTER — история песни «How Much Is The Fish?» (1998)
Как застольная бретонская песня превратилась в дискотечный хит?
В 1998 году большинство европейских танцполов сотрясались под звуки песенки «How Much Is The Fish?» от немецкой группы SCOOTER. Россия не отставала. Более того — согласно опросу российского MTV SCOOTER даже объявили лучшей группой года. Мне, как человеку, чуждому клубной музыке, все эти техно-ритмы и заводные крики в духе конферансье никогда не нравились. Но даже я не мог не отметить заразительную мелодию, которая, по сути, и составляла главную изюминку этой бессмысленной песни.
«Бессмысленная» — это не оскорбление, а констатация факта. Пишут, что идею хита «How Much Is The Fish?» СКУТЕРЫ почерпнули из песни «Buffalo» группы STRIMP, где пародировались вопросы из туристического разговорника. Хотя в тексте SCOOTER «Почём рыба?» — это единственный вопрос. Всё остальное обычные выкрики в духе «Зажжжо-о-о-ом!», «Танцуют все!!!» и т.п.
Кстати, эти «скутеровские» приёмчики в своё время остроумно обстебал Александр Пушной в своей пародии «Почём камбала?», где весь текст состоит из набора не связанных между собою фраз из советского кинематографа.
Фэны SCOOTER так долго требовали от музыкантов ответа на поставленный в песне вопрос, что те сдались и таки ответили (хотя, по-моему, очевидно, что вся история выдумана для отмазки).
Эйч Пи Бакстер, вокалист Scooter:
«Мы купили эту рыбу для аквариума в нашей студии, но она оказалась слишком шумной. Нам пришлось отдать её в сельский приют, где она живёт до сих пор. Мы по-прежнему поддерживаем с ней связь. Можно сказать, мы друзья по переписке. А что касается цены, то она равнялась 3,80».
Гораздо интереснее другой вопрос — откуда взялась в творчестве этой — довольно немузыкальной — группы та самая забористая мелодия?
Предчувствия меня не обманули — мелодия оказалась не только чужой, но ещё и очень старой. Даже в чём-то экзотической. Её первоисточник — «Son Ar Chistr» («Песня о сидре»), написанная в Бретани на бретонском же языке. Бретань не следует путать с Великобританией, хотя сходство не случайно. Когда германские племена англосаксов ринулись на берега Туманного Альбиона, то, некоторые из, живущих там, кельтов под напором завоевателей сбежали на север Франции, где и заселили будущую Бретань. Язык у беглых кельтов, как понимаете, был специфический, хотя сегодня на нём разговаривают лишь бретонские националисты и любители этники.
Как гласит официальная версия, знаменитую «Песню о сидре» (текст уж точно) сочинили в 1929 году два юных брата Жан-Бернар и Жан-Мари Прима из бретонского местечка Гискрифф. Они были фермерами, поэтому песня была посвящена последнему дню сбора урожая. Это когда сидр и вино уже разлиты по бочкам, и крестьяне делают первую пробу, плавно переходящую в праздничную пьянку. Собственно, песня и начинается со строчки «Давай, пей сидр, Лау!» (где «Лау» уменьшительное прозвище, обращённое к Жану-Мари Приме). Далее, конечно же, упоминаются девушки — «Сидр создан для того, чтобы пить, а девушки — для того, чтоб их любить». В общем, привычные народные темы в духе «Мы славно поработали и славно отдохнём».
Первые аудиозаписи «Son Ar Chistr» стали появляться в 1940-е годы. Но особое внимание на песню обратили лишь в 1970 году, когда пропагандист бретонской народной музыки — Алан Стивелл — выпустил альбом «Reflets». Именно благодаря Стивеллу по миру разошлись и другие бретонские шедевры вроде «Tri Martolod» и весьма неприличной «Suite Sudarmoricaine».
В отношении «Песни о сидре» певец сделал ещё одну важную вещь — сократил оригинальный текст до 4-х куплетов. Пел Стивелл на бретонском, аккомпанируя себе на «кельтской» арфе, поэтому звучало всё очень аутентично.
Ну, а настоящая экспансия «Песни о сидре» началась после того, как за неё взялись ребята из голландской группы BOTS. В 1976 году они записали версию на голландском языке под названием «Zeven dagen lang», а в 1980-м выпустили немецкоязычную версию «Sieben Tage lang».
В обоих случаях название переводилось, как «Семь долгих дней», а текст заметно отличался от бретонского оригинала. Герои песни сначала семь дней пьют, затем — семь дней работают, а потом — семь дней борются (читай, дерутся) за «жизнь без принуждения» (именно так и именно в таком порядке).
Немецкий язык и маршеобразный ритм даже породят странную легенду о том, что «Sieben Tage lang» — гимн фашистских Люфтваффе. Про Люфтваффе — это, конечно, бред, а вот коммунистическая версия песни, действительно, существовала. Её записала группа из тогдашней социалистической ГДР — OKTOBERKLUB. Название было вполне ожидаемым «Was wollen wir trinken» («Что мы будем пить?»), а вот причина питья оказалась весьма неожиданной. Немецкие парни предлагали выпить за здоровье Луиса Корвалан — лидера Компартии Чили, которого как раз в 1976 году освободили из пиночетовской тюрьмы и перевезли в Москву (СССР обменял опального коммуниста на писателя-диссидента Владимира Буковского).
Ещё одну «коммунистическую» версию песни записал в 1977 году испанский певец Виктор Мануэль под названием «Socialismo en libertad» («Социализм и свобода»).
Поднимемся все в один голос,
Завтра мы увидим новое солнце,
Завтра мы увидим новый мир
Которым правит равенство.
Социализм и свобода,
Красный флаг и солидарность!..
Полюбили песню и англичане.
В 1982 году фолк-исполнительница Рэй Фишер положила на бретонскую мелодию текст старинной английской баллады «Willie’s Lady». Хотя в Британии эту версию любят, для нас она покажется слишком длинной и нудной — особенно, если не знаешь языка.
В общих чертах, сюжет баллады таков. Король Уильям женится на девушке, но его мать категорически против невестки. Свекровь оказывается не только злобной фурией, но и ведьмой. Поэтому она налагает на беременную невестку заклятье — несчастная мучается от схваток, но никак не может родить. На помощь королю приходит домовой, который предлагает обмануть ведьму. По его совету король делает муляж ребёнка и приносит его в церковь — якобы для крещения. Увидев, что ребёнок родился, ведьма горестно восклицает и выдаёт секрет заклятия — «Зачем я воткнула ей в волосы гребень?» и т.п. Ведьмовские дивайсы уничтожаются и жена короля благополучно рожает…
Более бодрый и интересный кавер на ту же мелодию записал в 2003 году другой англичанин — Ричи Блэкмор для своего проекта BLACKMORE’S NIGHT. Текст песни был близок немецкому варианту группы BOTS и назывался по-мушкетёрски «All For One» («Все — за одного»). Разумеется, великий гитарист не смог удержаться от пронзительных гитарных запилов, а его жена — Кэндис Найт не только спела песню, но и сыграла задорное соло на дудке.
источник
В 1998 году большинство европейских танцполов сотрясались под звуки песенки «How Much Is The Fish?» от немецкой группы SCOOTER. Россия не отставала. Более того — согласно опросу российского MTV SCOOTER даже объявили лучшей группой года. Мне, как человеку, чуждому клубной музыке, все эти техно-ритмы и заводные крики в духе конферансье никогда не нравились. Но даже я не мог не отметить заразительную мелодию, которая, по сути, и составляла главную изюминку этой бессмысленной песни.
«Бессмысленная» — это не оскорбление, а констатация факта. Пишут, что идею хита «How Much Is The Fish?» СКУТЕРЫ почерпнули из песни «Buffalo» группы STRIMP, где пародировались вопросы из туристического разговорника. Хотя в тексте SCOOTER «Почём рыба?» — это единственный вопрос. Всё остальное обычные выкрики в духе «Зажжжо-о-о-ом!», «Танцуют все!!!» и т.п.
Кстати, эти «скутеровские» приёмчики в своё время остроумно обстебал Александр Пушной в своей пародии «Почём камбала?», где весь текст состоит из набора не связанных между собою фраз из советского кинематографа.
Фэны SCOOTER так долго требовали от музыкантов ответа на поставленный в песне вопрос, что те сдались и таки ответили (хотя, по-моему, очевидно, что вся история выдумана для отмазки).
Эйч Пи Бакстер, вокалист Scooter:
«Мы купили эту рыбу для аквариума в нашей студии, но она оказалась слишком шумной. Нам пришлось отдать её в сельский приют, где она живёт до сих пор. Мы по-прежнему поддерживаем с ней связь. Можно сказать, мы друзья по переписке. А что касается цены, то она равнялась 3,80».
Гораздо интереснее другой вопрос — откуда взялась в творчестве этой — довольно немузыкальной — группы та самая забористая мелодия?
Предчувствия меня не обманули — мелодия оказалась не только чужой, но ещё и очень старой. Даже в чём-то экзотической. Её первоисточник — «Son Ar Chistr» («Песня о сидре»), написанная в Бретани на бретонском же языке. Бретань не следует путать с Великобританией, хотя сходство не случайно. Когда германские племена англосаксов ринулись на берега Туманного Альбиона, то, некоторые из, живущих там, кельтов под напором завоевателей сбежали на север Франции, где и заселили будущую Бретань. Язык у беглых кельтов, как понимаете, был специфический, хотя сегодня на нём разговаривают лишь бретонские националисты и любители этники.
Как гласит официальная версия, знаменитую «Песню о сидре» (текст уж точно) сочинили в 1929 году два юных брата Жан-Бернар и Жан-Мари Прима из бретонского местечка Гискрифф. Они были фермерами, поэтому песня была посвящена последнему дню сбора урожая. Это когда сидр и вино уже разлиты по бочкам, и крестьяне делают первую пробу, плавно переходящую в праздничную пьянку. Собственно, песня и начинается со строчки «Давай, пей сидр, Лау!» (где «Лау» уменьшительное прозвище, обращённое к Жану-Мари Приме). Далее, конечно же, упоминаются девушки — «Сидр создан для того, чтобы пить, а девушки — для того, чтоб их любить». В общем, привычные народные темы в духе «Мы славно поработали и славно отдохнём».
Первые аудиозаписи «Son Ar Chistr» стали появляться в 1940-е годы. Но особое внимание на песню обратили лишь в 1970 году, когда пропагандист бретонской народной музыки — Алан Стивелл — выпустил альбом «Reflets». Именно благодаря Стивеллу по миру разошлись и другие бретонские шедевры вроде «Tri Martolod» и весьма неприличной «Suite Sudarmoricaine».
В отношении «Песни о сидре» певец сделал ещё одну важную вещь — сократил оригинальный текст до 4-х куплетов. Пел Стивелл на бретонском, аккомпанируя себе на «кельтской» арфе, поэтому звучало всё очень аутентично.
Ну, а настоящая экспансия «Песни о сидре» началась после того, как за неё взялись ребята из голландской группы BOTS. В 1976 году они записали версию на голландском языке под названием «Zeven dagen lang», а в 1980-м выпустили немецкоязычную версию «Sieben Tage lang».
В обоих случаях название переводилось, как «Семь долгих дней», а текст заметно отличался от бретонского оригинала. Герои песни сначала семь дней пьют, затем — семь дней работают, а потом — семь дней борются (читай, дерутся) за «жизнь без принуждения» (именно так и именно в таком порядке).
Немецкий язык и маршеобразный ритм даже породят странную легенду о том, что «Sieben Tage lang» — гимн фашистских Люфтваффе. Про Люфтваффе — это, конечно, бред, а вот коммунистическая версия песни, действительно, существовала. Её записала группа из тогдашней социалистической ГДР — OKTOBERKLUB. Название было вполне ожидаемым «Was wollen wir trinken» («Что мы будем пить?»), а вот причина питья оказалась весьма неожиданной. Немецкие парни предлагали выпить за здоровье Луиса Корвалан — лидера Компартии Чили, которого как раз в 1976 году освободили из пиночетовской тюрьмы и перевезли в Москву (СССР обменял опального коммуниста на писателя-диссидента Владимира Буковского).
Ещё одну «коммунистическую» версию песни записал в 1977 году испанский певец Виктор Мануэль под названием «Socialismo en libertad» («Социализм и свобода»).
Поднимемся все в один голос,
Завтра мы увидим новое солнце,
Завтра мы увидим новый мир
Которым правит равенство.
Социализм и свобода,
Красный флаг и солидарность!..
Полюбили песню и англичане.
В 1982 году фолк-исполнительница Рэй Фишер положила на бретонскую мелодию текст старинной английской баллады «Willie’s Lady». Хотя в Британии эту версию любят, для нас она покажется слишком длинной и нудной — особенно, если не знаешь языка.
В общих чертах, сюжет баллады таков. Король Уильям женится на девушке, но его мать категорически против невестки. Свекровь оказывается не только злобной фурией, но и ведьмой. Поэтому она налагает на беременную невестку заклятье — несчастная мучается от схваток, но никак не может родить. На помощь королю приходит домовой, который предлагает обмануть ведьму. По его совету король делает муляж ребёнка и приносит его в церковь — якобы для крещения. Увидев, что ребёнок родился, ведьма горестно восклицает и выдаёт секрет заклятия — «Зачем я воткнула ей в волосы гребень?» и т.п. Ведьмовские дивайсы уничтожаются и жена короля благополучно рожает…
Более бодрый и интересный кавер на ту же мелодию записал в 2003 году другой англичанин — Ричи Блэкмор для своего проекта BLACKMORE’S NIGHT. Текст песни был близок немецкому варианту группы BOTS и назывался по-мушкетёрски «All For One» («Все — за одного»). Разумеется, великий гитарист не смог удержаться от пронзительных гитарных запилов, а его жена — Кэндис Найт не только спела песню, но и сыграла задорное соло на дудке.
источник