«Красный» бизнес. Как русские промышленники помогли Ленину
«Красный» бизнес. Как русские промышленники помогли Ленину
Сегодня, 7 ноября, Россия отмечает 105-летие большевистской революции. Для одних эта дата навсегда осталась в памяти как «День Великого Октября», для других - день «Октябрьского переворота». В этот день коммунисты и левые силы по традиции возложат цветы к мавзолею лидера революции Владимира Ленина. Он и его соратники не гнушались для победы над царизмом пользоваться деньгами сочувствующих предпринимателей, которые видели в большевиках тех, кто может изменить Россию к лучшему. Однако их мечтам сбыться не удалось.
«Революционеры повели самый наглый шантаж выколачивания из него денег», - эти слова одного из близких знакомых русского фабриканта Саввы Морозова звучат как эпитафия предпринимателю, который был известен оказанием финансовой помощи большевикам.
Cудьба одного из крупнейших промышленников первой половины 20 века сложилась трагически. В мае 1905 года он умер в Каннах при невыясненных обстоятельствах. Была ли смерть Морозова самоубийством на почве психического расстройства или же это было убийство, до сих пор неясно.
Владелец известной на всю Россию Никольской мануфактуры Морозов поначалу не был сторонником радиального изменения общества. Как отмечает в публикации о нем журнал «Родина», взгляды предпринимателя были скорее «умеренно-консервативными», хотя некоторые его экономические идеи были близки даже умеренным русским марксистам. Морозов видел тяжелое положение рабочего класса в России, которое несмотря на развитие промышленности, по-прежнему оставлялось таким, как его описывал поэт Николай Некрасов: «Целый день на фабриках колеса мы вертим – вертим – вертим!».
Но облегчить положение рабочих - сократить рабочий день и улучшить условия труда - предприниматель планировал сугубо экономическими методами. Он нередко обвивал порги властных кабинетов, обсуждая свои идеи и с такими людьми, как тогдашний министр финансов Сергей Витте, с которым находился в приятельских отношениях. После событий 1905 года Морозов даже составил, выражаясь современным языком, «аналитическую записку» под названием «О причинах забастовочного движения. Требования введения демократических свобод».
Любовь - это… когда помогаешь большевикам
Поворот к участию в помощи революционерам возник у Морозова позже, и причины были поначалу романтические. У фабриканта случился роман с актрисой Московского художественного театра Марией Желябужской (Андреевой). Новая пассия Морозова не только сочувствовала идеям Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), но и состояла в переписке с будущим лидером революции Владимиром Лениным. Благодаря ее помощи большевикам по распространению подпольной литературы, Ленин дал Андреевой прозвище «Феномен».
Именно Андреева, напирая на то, что революционеры намерены улучшать интересы рабочих, подвигла Морозова на оказание помощи революции. И она стала весьма существенной: Морозов помогал изданию главной революционной газеты «Искра», а также взял к себе на работу будущего «топ-менеджера» немецкой фирмы Siemens Леонида Красина, одного из ключевых членов партии большевиков. Красин впоследствии так отзывался о помощи тогдашнего бизнеса революционерам: «Одним из главных источников [средств] было обложение всех... оппозиционных элементов русского общества, и в этом деле мы достигли значительной виртуозности».
Деньги от Морозова на издание легальной большевистской газеты «Новая жизнь», официальным издателем которой была Андреева, получал и писатель Максим Горький. По иронии судьбы, Горький впоследствии стал спутником Андреевой.
Морозов был не единственным представителем тогдашней промышленной буржуазии, который оказывал помощь революционному движению, несмотря на то, что, как говорилось в одном из революционных материалов того времени, РСДРП видит своей главной задачей «освобождение рабочих от власти фабрикантов».
Спонсоры революции были и в собственном семействе Морозова. Его дальний родственник, наследник отцовского мебельного производства Николай Шмидт с 1905 года становится членом партии РСДРП и активно жертвует средства на революционное движение. Кроме этого, он нанимал на работу революционеров, а также закупал на свои средства оружие, которое было использовано во время Первой русской революции 1905 года. После провала революции судьба Шмидта сложилась трагически. Он был арестован и скончался в Бутырской тюрьме, покончив жизнь самоубийством.
В связи с помощью группам, участвовавшим в революции 1905 года, упоминалось имя банкира, главы совета Русского торгово-промышленного банка Павла Гукасова. Власти подозревали банкира в помощи подпольщикам. В 1907 году у него дома прошел обыск. После большевистской революции и октября 1917 года Гукасов уехал во Францию.
Хотели ускорить развитие
Немало предпринимателей придерживались хотя и революционных, но более умеренных взглядов. При этом большинство из них могло бы подписаться под словами русского промышленника Алексея Путилова: «Дни царской власти сочтены. Она погибла, погибла безвозвратно», - говорил он в беседе с французским послом в 1915 году.
В отличие от Морозова некоторые предприниматели предпочитали оказывать финансовую помощь противникам самодержавия не из числа большевиков. Одним из них был известный текстильный промышленник Павел Рябушинский, который активно занимался политикой, издавал газету либеральных кругов «Утро России», а позже был избран в состав Партии прогрессистов. Как отмечает РБК в публикации о предпринимателях времен русской революции, «Рябушинский выступал за сохранение и постепенное развитие капиталистического строя, отмечал, что переход к социализму был бы преждевременным».
Всем этим мечтам сбыться не удалось: после октября 1917 года заводы и фабрики, принадлежащие предпринимателям, были национализированы, а большинство из них уехало за границу. В строительстве пусть временного «госкапитализма», НЭПа, участвовали уже совсем другие люди.
Однако по мнению историка Максима Артемьева, несмотря на потерю бизнеса, «особого разочарования» у тех, кто по тем или иным причинам помогал революции, не было. «Те люди, кто на рубеже 19-20-го века помогал революционерам, особо не раскаивались. Они могли говорить, что что-то пошло не так, но в целом они свою деятельность по помощи революционерам, не осуждали».
В беседе с Finam.ru Артемьев пояснил, что причины, сподвигнувшие часть предпринимателей помогать революционерам, были связаны с их идеями об ускорении европейского развития страны. «Россия в то время проходила этап ускоренной модернизации, и это было очень болезненно. Налицо был сильный разрыв между реальными условиями жизни в России и теми идеалами, которые эти люди видели на Западе. Понятно, что Россия была более отсталой, чем страны Запада и в экономическом, и в политическом плане. Но быстро ничего достичь нельзя, должен происходить объективный процесс. Но многим людям не хотелось ждать, им хотелось скорее оказаться в модернизированном европейском обществе», - говорит Артемьев.
В этой связи те, «кто предлагал быстрое решение», вызывали симпатию, и им можно было помочь, продолжает историк. «Такие люди, как Савва Морозов считали, что они от этого выиграют. Помогая большевикам, они не очень разбирались в их программе. Они видели, что большевики - это те, кто предлагает самый быстрый и самый радикальный путь, они принципиальные и жеcткие, а другие потенциальные борцы с режимом из либерального лагеря допускают какие-то компромиссы. В большевиках они видели полезный инструмент, чтобы завтра проснуться в ‘’прекрасной России будущего’’».