На сцене Театра Моссовета состоялся бенефис Валентины Талызиной
Комедию А.Н. Островского «Волки и овцы» (1875) поставил на большой сцене Театра имени Моссовета режиссёр Игорь Яцко. Ученик легендарного реформатора театра Анатолия Васильева, Яцко работал в основном в «Школе драматического искусства», но вот ему доверили непростую задачу – сладить бенефис Валентины Илларионовны Талызиной. И не прогадали.
Валентина Талызина в труппе Театра имени Моссовета с 1958 года. Понятно, что новые «Волки и овцы» – это для неё затея. Что ж, бенефис так бенефис, зачем это скрывать, наоборот, по мысли постановщика, надо сделать его предельно явно, празднично и бравурно. Поэтому Талызину (Меропа Давыдовна Мурзавецкая) под живой оркестр, торжественно вывозят в карете, встречайте, аплодируйте, ведь вы «на Талызину» пришли – и вот она, во всеоружии мастерства и в остроумно-нарядных платьях от Виктории Севрюковой. И весь тон спектакля такой – лёгкий, бравурный, весёлый. Текст Островского нисколько не потревожен – зачем, Москва любит не только своих народных артистов, но и своего родного драматурга, и все его чеканные афоризмы и репризы неизменно вызывают радость публики. Семья и деньги – главная тема комедий Островского – нисколько не потускнела за 150 лет со дня написания пьесы, а уж в разработке характеров и построении диалога драматургу равных не было и нет.
«Волки и овцы» – одна из самых популярных комедий автора. (В Сети можно найти и величественный спектакль Малого театра 1952 года, и фильм «Русские деньги» с Аллой Демидовой–Мурзавецкой, и прелестную постановку 1990-х годов Петра Фоменко в его студии с молодыми артистами.) Действие пьесы происходит в провинции, где крупным моральным авторитетом избрана Меропа Давыдовна, почтенная набожная дама, встревоженная, однако, судьбой своего единственного родственника, племянника Аполлона, никчёмного пьяницы. Строгая и чинная Мурзавецкая на деле – плутишка, обманщица, её поверенный Чугунов мастерит для неё поддельные документы, по которым она хочет взыскать деньги с купеческой вдовы Купавиной. Помещик Лыняев пытается поймать действующих в его губернии аферистов, но на него самого как на выгодного жениха ведёт охоту девица Глафира. Тем временем прямо из Петербурга прибывает делец Беркутов – а у него виды на вдову Купавину, точнее, на её имение…
Режиссёр отверг сатирический взгляд и на «хищных», и на «кротких» персонажей пьесы. Они никакие не монстры, а самые обыкновенные люди, желающие счастья. Одни могут сплутовать, другим ума на это не хватает. Ну что поделаешь, коли Бог ума не дал. Даже самый ничтожный персонаж – пьяница Аполлон Мурзавецкий в исполнении Андрея Анкудинова – на свой лад обаятелен, особенно когда поёт романсы под гитару (в спектакле много и охотно поют). Казалось бы, вот уж полный ноль, у слуг выпрашивает рюмку водки, а заявившись в гости к потенциальной невесте, клянчит у той рублишко взаймы. Но и этот огарок – человек, у него тоже на душе что-то теплится. И делец Беркутов (Александр Яцко, нет, не родственник режиссёра) мало похож на «волка» – проницательный, элегантный, с мягкой повадкой и отлично разбирающийся в людях. Что ж, хочет человек выгодно жениться, в чём тут преступление? Тем более вдова Купавина (Марина Кондратьева), эдакая «роденовская» мечта с копной взбитых волос, разодетая в огромные шляпы и пышные платья, вообще женщина-приз, женщина-торт, самой природой и судьбой предназначена для лакомства ею. Помещик Лыняев (Андрей Рапопорт), тот далеко не глуп, и человек порядочный, однако в жизненной силе у него нехватка. А потому первая же встреча с Глафирой (Анастасия Тагина), которая, в отличие от сливочно-кремовой Купавиной, женщина-пружина, женщина-пистолет, ясно показывает обречённость героя: конечно, его женят и под каблук возьмут. И чем там плохо, под каблуком? По крайней мере, надёжно…
В сценографии Марии Рыбасовой нет нарочитого «русского колорита» – перед нами движущиеся части барской усадьбы (решётка, видовая терраса), выполненные в приятном глазу цвете вылинявшего до сизого тона дерева. Но специальный колорит и не нужен, настолько «русскость» неотъемлема от автора, самого склада его ума и речи. Он сочинил прекрасно выстроенный мир, полный лиц и происшествий, протягивая свою излюбленную тему – тему обмана доверия, и тут мы возвращаемся к Талызиной.
Её Мурзавецкая – это, можно сказать, «лидер общественного мнения», личность мощная, властная, завораживающая. Пронзительный взгляд, глубокий грудной голос (и дикция, о, какая чудная дикция, словечка не зажуёт), повадка царицы. И вот – позволила себе жульничать, разрешила плутовать, и грех свой осознаёт, но сама себе его отпускает. Как это обычно свойственно моральным авторитетам и лидерам мнения. Дескать, одно пятнышко белых крыльев не портит.
Однако каждый плут должен понимать, что на кривой дороге его обязательно встретит другой плут, более искусный и везучий. Крах плутовства неизбежен в мире Островского. А потому из мощного лидера Мурзавецкая вмиг превратится в несчастную растерянную женщину, у которой только и есть родных и близких, что жалкий дурачок-племянник…
Но всё обойдётся, это же комедия Островского. Каждый персонаж блеснёт монологом, а то и споёт-спляшет, выдаст коронные реплики, словит аплодисменты и в конце концов найдёт своё счастье – ну то, что ему кажется счастьем. Праздничная концертность постановки Игоря Яцко выдержана умело, с чувством меры и разнообразием маленьких невинных трюков. Какая-то общая подкладка, основа представления – сильная и естественная жизнерадостность, дескать, живи, Божья мелочь, пока тебе милость такая! Только знай – будешь плутовать и обманывать, и тебя обманут и переплутуют, так что стоит ли овчинка выделки… Возможен и другой подход к пьесе? Конечно, но и такому отчего не быть.
Да, народные артисты России и СССР – до сих пор могучий ресурс тех театров, где такие артисты сохранились.
Публика желает их видеть, и публика совершенно права.