США видят вызов в новой экономической модели Китая

Накануне визита Си Цзиньпина в Северную Америку министр финансов США обрушился с критикой на экономическую политику Китая.
Джейкоб Лью требует дать больше свободы западным компаниям и инвесторам, провести либерализацию финансовых рынков и отменить ограничения на использование зарубежных технологий. Минфин США уже не первый раз пытается вмешиваться в финансовые дела Поднебесной. В начале сентября на двусторонней встрече в Турции со своим китайским коллегой Джейкоб Лью высказывал неудовольствие реформами в КНР, ссылаясь на то, что они могут быть опасными для США и всего остального мира.
Чтобы узнать, как отнесутся к подобному недружественному выпаду в самом Китае и чем американцам настолько не нравятся китайские экономические реформы, «Царьград ТВ» обратился к Владимиру Падалко, директору департамента внешних связей и работы с деловыми советами ТПП России, известному эксперту по китайской экономике.

– В The Wall Street Journal ровно накануне визита Си Цзиньпина вышла разгромная статья министра финансов США Джейкоба Лью. Это выглядит довольно грубо в контексте предстоящих переговоров и встреч. Нормально ли это с точки зрения протокола и в широком смысле – американо-китайских отношений?

– Подобные публикации с американской стороны, особенно в преддверии важных двусторонних встреч с китайскими коллегами, появляются регулярно. Тем более, когда встречаются высшие должностные лица двух стран, американцы стараются использовать эту возможность, в том числе и для того, чтобы максимально громко заявить о своих взглядах на то, как Китай должен выстраивать свою политику в той или иной сфере.

Мы, эксперты, к этому привыкли, и стараемся по таким публикациям «сверять часы», понимая, что уже накануне визита североамериканский истеблишмент показывает, какие темы планируется затронуть на официальных встречах и на каких вопросах будет сделан особый акцент. Реакция со стороны Китая, скорее всего, будет весьма спокойной, так как подобное поведение США, как я уже сказал ранее, было вполне предсказуемо.  

– То есть это, скорее, такой имиджевый, ритуальный жест со стороны Минфина США?

– Не совсем. Действительно, у Соединенных Штатов есть определенные основания для того, чтобы высказывать свои негативные оценки действиям китайских властей. На территории КНР многие годы работают сотни совместных промышленных предприятий, созданных на инвестиции и с привлечением интеллектуально-технологического потенциала США. Там же открыты филиалы и представительства почти всех крупных североамериканских финансовых и инвестиционных компаний. При этом в их работе существует ряд ограничений – на внутренний финансовый рынок их особо не пускают. Такие сферы, как страхование, фондовый рынок, кредитная деятельность, для иностранного бизнеса доступны не полностью. На этом фоне есть определенные проблемы и у СП.

Необходимо учитывать, что ранее американо-китайские предприятия ориентировались в основном на внешний рынок. Продукция была востребована, и результат сотрудничества удовлетворял американцев. Сейчас рынок сжимается. Продукцию, мягко говоря, так просто не реализуешь даже в США. Какая судьба ждет все эти предприятия, пока большой вопрос. Поэтому встает задача нахождения новых источников получения дохода. Финансовый рынок КНР является одним из таких «лакомых» кусков.

Однако Пекин всегда аккуратно ведет свою экономическую политику и имеет колоссальный опыт по отстаиванию своих собственных интересов. В Китае прекрасно осознают конкурентные преимущества, которые есть у США, и будут стараться сдерживать их экспансию на свой внутренний рынок. На этом фоне становится понятно, почему США выступают за то, чтобы китайцы открыли свой финансовый рынок и пустили его в свободное плавание. В таких условиях американские компании, которые уже сформировались и умеют работать в таких реалиях, вытеснят местных игроков и фактически захватят весь рынок.

Но США забывают, что население Китая еще достаточно бедное, и если Поднебесная резко отступит от текущей модели развития – поэтапного увеличения внутреннего спроса – и снимет все ограничения, за что выступает Вашингтон, то китайская экономика может отправиться в неконтролируемое падение (нам такие примеры очень хорошо знакомы). И от этого плохо уже будет всем.    

– Некоторые аналитики говорили, что КНР планирует сделать юань новой резервной валютой и чуть ли не обрушить доллар. Якобы на это направлены действия и процессы, которые мы видим на финансовом рынке Поднебесной.

– Мнение о том, что своими действиями на финансовом рынке Китай пытается обрушить доллар, ошибочно.

Действительно, Китай последовательно идет к тому, чтобы юань превратился в новую мировую резервную валюту. Более того, в этом направлении КНР движется не только в соответствии с собственными стратегическими установками, но и с учетом договоренностей, которые Пекин уже достиг со многими международными финансовыми институтами.

Однако чтобы юань стал свободно конвертируемой валютой, необходимо его признание большинством стран, которые должны захотеть использовать его при осуществлении своих внешнеторговых операций, хранить в этой валюте свои резервы и т.д. Этот процесс сейчас находится в развитии, и сколько это займет времени, никто сказать не сможет. Могу лишь прогнозировать ускорение процесса распространения юаня в мире в обозримой перспективе.

В дополнение к вышесказанному хотелось бы еще раз обратить внимание на то, что происходит сейчас на китайском финансовом рынке, – это по большей части следствие перегрева фондового рынка и переоценки ряда активов. Согласитесь, что Китай вряд ли был готов потерять почти 200 млрд долларов за один день, только чтобы обрушить доллар.

– Как вообще воспринимать китайские экономические реформы?

– Через призму того, в какой ситуации сейчас находится Китай. На протяжении многих лет он ориентировался на экспорт продукции. Сейчас, как уже было сказано выше, это направление сжимается. Рост ВВП только за счет увеличения экспорта уже невозможен. Именно поэтому Китай ускоренными темпами переходит к новой экономической модели. «Мы будем добиваться благоприятных внешних условий для осуществления внутренних экономических реформ», – говорит китайское руководство, то есть объявляет курс на экспорт не товаров, а капитала за рубеж, распространение китайских инноваций и одновременно укрепление своих рыночных позиций в мире, в том числе и на североамериканском рынке.  

Руководство Китая ставит перед собой непростую задачу – обеспечить рост ВВП на уровне 7%. Это амбициозная цель, но ее предстоит достичь, поскольку резкое сокращение темпов роста экономики негативно отразится на социальной сфере. Пекин просто вынужден вести довольно агрессивную внешнеэкономическую политику – для нахождения новых точек роста.

Тем самым Китай серьезнейшим образом напрямую будет конкурировать с США. И, несомненно, именно это явление рассматривается американцами как угроза их экономическим интересам.

– Россия будет наблюдать за вашингтонскими переговорами со стороны. Стоит ли нам присматриваться, дабы в дальнейшем знать, где мы можем конкурировать с США в отношениях с Китаем?

– Наша страна последовательно выступает за построение стратегического партнерства с Китаем с учетом интересов и особенностей развития обеих стран. Здесь Москва выдерживает ровную линию отношений и никогда не пытается указывать КНР, как правильнее, с нашей точки зрения, проводить те или иные реформы. Не пытаемся мы прямо влиять и на отношения китайцев с другими странами, в первую очередь с США. У нас не принято «дружить против». Надеемся, что в Вашингтоне тоже это понимают и не будут стремиться разыграть «российскую карту» во взаимоотношениях с Пекином.

Анастасия Казимирко-Кириллова,
 +Царьград ТВ+