Политический обозреватель Юрий Дракохруст поделился с Филином мнением о том, какую модель поведения в отношении нашей страны может избрать Кремль. — Здесь есть одно неизвестное. Переменная, которую мы не контролируем и не знаем, как она будет развиваться. Это конфликт России с Украиной, и если шире — с Западом. Если он произойдет, если случится широкомасштабное вторжение, то это изменит все координаты. И если закрутится этот водоворот войны, то Беларуси из него будет сложно выбраться. По мнению эксперта, интреграция Беларуси в военную машину России может произойти еще раньше — до разгорания вероятного конфликта. А возможно и в отсутствие его. Об этом говорят американские военные аналитики. Юрий Дракохруст считает вариант развязывания военного конфликта маловероятным. Но в любом случае, по его мнению, в данной ситуации прогнозы и Милова, и Становой утратят силу, так как не предусматривают фактор войны. В случае, если обойдется без войны, оба прогноза не лишены реалистичности, говорит собеседник «Филина». — Возьмем версию Милова. Подписаны 28 «союзных» программ. Они, если откровенно, достаточно вялые с точки зрения российского государственника, империалиста. Гармонизация унификация, дальнейшее улучшение… Четыреста законов нужно принять, чтобы все это реализовать. Это как в байке про осла и падишаха в «Повести о Ходже Насреддине». Если говорить об юридических, институциональных рамках, то подписанные документы не говорят о каком-то поглощении. Эксперт подчеркивает, что и в данном случае не стоит упускать из виду фактор неожиданности: — Но если бы черный лебедь прилетел, то подписали бы что-то более серьезное. А мы знаем, что в 2019-м эти документы такими и готовились — более серьезными. С другой стороны, не исключает Юрий Дракохруст, Москва избрала другой путь. Шаг за шагом, тихой сапой, без лишнего шума и сенсационных договоренностей: — Открыли здесь несколько учебно-боевых центров, а можно и еще пять таких. И на голубом глазу сказать: «Нет-нет, это не база, это мы здесь тренируемся». Регулярно проводить учения, как это было в 2020-м — целый каскад. И снова сказать: «Это не база, это учения». И военный аспект — не единственный, отмечает наш собеседник: — Нефрепродукты переезжают в российскую Усть-Лугу. Туда же может переехать и белорусский калий. Проблемы с белорусским экспортом. Фактически, с 1 января Беларусь скопировала российские продуктовые антисанкции. Еще один шаг навстречу, шаг вглубь России. И так шаг за шагом, без лишнего шума Беларусь становиться все менее независимой, и все более зависящей от российской экономики и политики. И я думаю, что этот тренд, к сожалению, будет продолжаться. Во всяком случае, в 2022-м. При этом, предполагает эксперт, внешние атрибуты независимости могут и сохранить: — Будет себе Лукашенко сидеть во дворце и флаг красно-зеленый будет развеваться. Такое возможное развитие событий не перечит прогнозу Татьяны Становой, говорит Дракохруст. Дедлайн у Путина в 2024-м, он пока не определился с тем, какой дизайн власти будет в России к тому моменту. Но процесс ограничения независимости Беларуси, в том числе и с ее согласия, он продолжит вне зависимости от того, отойдет ли сам от власти через два года, или останется управлять страной. — Закончится ли это вывешиванием российского триколора над Минском или Брестом? Возможно, им это и не нужно особо. И не хочется сильно, а хочется контроля, — поделился мнением Юрий Дракохруст. И напомнил о высказывании Генри Киссинджера, дипломата и эксперта по Китаю. Тот сравнивал китайцев с народами западных стран и России: — Киссинджер писал, что даже любимые игры у них разные. Европа, Россия и США играют в шахматы, где есть задача захватить позицию противника, поставить мат. Фото: Газета.ru Китайцы же играют в го, где нет мата, но есть контроль. Не исключено, что сегодня Россия относительно Беларуси играет не в шахматы, а в го. Ей не надо поставить мат Лукашенко или Беларуси. Ей нужно сделать так, чтобы наша страна была под ее контролем. В сегодняшнем контексте возможной войны в Украине можно вспомнить войну 1979-го Китая и Вьетнама. Китай пришел туда и ушел. Но показал при этом, кто контролирует ситуацию в Южной Азии.
