Бывший зять Ельцина сравнил первого Президента России с Лениным
30-летию Великой августовской демократической революции 1991 года посвящается
(фрагменты будущей книги «От Ельцина до Путина. И обратно»)
КС (короткое сообщение) 28. Ельцин и Ленин. Два вождя двух великих революций
Октябрь 1917 года и август 1991 года — времена двух великих революций в России. Обе революции имеют признанное мировое значение. Обе — поменяли страну и мир. Не хочу давать развернутые, фундаментальные оценки этим событиям. Это прекрасно сделают за меня другие, прежде всего — историки. Октябрь 1917 и август 1991 принесли большое счастье и одновременно большие несчастья. Но я хочу поговорить про то, что трудно оспорить — исторический масштаб событий и их последствия.
Обе революции полностью поменяли стиль и уклад жизни, ценности и понятия. После августа 1991 года появились полноценная частная собственность, легальный бизнес, возможность свободно выезжать за границу, обменивать иностранную валюту, свободно молиться своим богам. Появилось множество свободных средств массовой информации. Мы обрели право свободно выбирать политические партии и идеологию. Еще очень немаловажное: личная жизнь, защищенная от государственного и общественного регулирования. Никакой «партийный комитет» больше не лезет к тебе в постель. И ещё много чего разного появилось во всех без исключения сферах жизни.
Обе революции привели к крушению правящих бюрократических машин. И выдвинули энергичных вождей. Ленин и Ельцин в чем-то схожи. Оба до какого-то момента входили в элиту тогдашнего общества (притом Ельцин, в отличие от Ленина, принадлежал и к правящей элите — кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, первое лицо столицы страны). Оба в какой-то момент стали изгоями. По разным обстоятельствам. Ленин из-за брата, которого приговорили к смертной казни за участие в заговоре против царя, Ельцин из-за своего конфликта с руководством правящей партии. Став изгоями, оба возненавидели действующую власть. Ленин — царя и самодержавие, Ельцин — Горбачева и коммунистическую номенклатуру. Оба хотели реванша.
Агрессия и ярость — вот топливо, которое заводило их обоих. Оба обладали решительностью. В критический момент, не колеблясь, взяли власть. Оба вождя сражались за власть, как львы. В открытом политическом бою. Не под ковром. Никто им власть на блюдечке не приносил. Хотя, конечно, подковерные игры тоже были.
До сих пор плохо исследованы взаимоотношения обоих вождей с предшественниками. Для Ленина — это Керенский. Как помнит всякий изучавший русскую историю, Ленин и Керенский были из одного города — Симбирска (ныне Ульяновска). Их отцы работали вместе. Их семьи дружили. Были ли какие-либо договоренности между Лениным и Керенским по передаче власти? Эта тема ждет отдельного исследования. Но большевики легко и почти бескровно взяли власть. Это факт.
В августе 1991 года между Ельциным и Горбачёвым не было и не могло быть договоренностей. И Ельцин тоже получил власть почти бескровно. Путчисты растерялись, не зная что делать. Горбачев, как мы теперь знаем, самоустранился ожидая, чья возьмет. И Ельцин получил страну. Правда, с пустой казной. Но в декабре 1991 при отставке Горбачева условия передачи власти все же обсуждались. До конца я их содержания не знаю. Лучше спросить у Горбачева. Помню, что в тот момент я спросил у Бориса Николаевича: «А где Горбачев будет жить после ухода?», и он вполне определенно ответил: «В резиденции Москва-река 5».
Интересно, что Керенский и Горбачев, сдавшие власть Ленину и Ельцину соответственно, относительно спокойно дожили до глубокой старости. Керенский — до эпохи «Битлз», Горбачев — до времени Ольги Бузовой. Наверное, это щедрая плата за отказ от большой крови.
Обе революции принесли, конечно, и много невзгод. Прямо или косвенно они съели сотни тысяч жизней. Война и голод — при Ленине, Чечня и кровавые разборки — при Ельцине.
В моем понимании обе революции — абсолютно равновеликие. И полные надежд, и полные страданий. Хотя и прямо противоположные по их формальным результатам. Октябрь 1917-го положил начало коммунистическому тоталитаризму, а август 1991-го подвел под коммунистической властью окончательную черту.
Последние ли эти революции? Или новый Ленин присматривается к своему броневику, а новый Ельцин — к своему танку? А, скажем, арестованный хабаровский экс-губернатор Фургал смотрит через решетку в окно и мечтает о реванше?