Политолог Михаил Ремизов про День России: «Единственный выход - не воспринимать его всерьёз»
Провозглашение суверенитета РСФСР в 1990 году, породившее День России, зачастую рассматривается обществом как начало краха СССР. «Патриотическая» публицистика обычно допускает лишь одну трактовку этой даты – сугубо негативную. Однако возможен иной взгляд, причём тоже «патриотический», а не «либеральный». РСФСР (или просто РФ), приняв Декларацию о суверенитете и закрепив в документе свою целостность, убереглась от грозившего ей распада. А спустя четверть века довела логику суверенитета до конца: вернула себе Крым, отнятый у неё общесоюзной властью в пользу другой республики. Всевозможные интерпретации Дня России обсуждаем с гостем, который отказывается считать 12 июня праздником, – Михаилом РЕМИЗОВЫМ, экспертом в области политической философии, кандидатом философских наук.
– РСФСР провозгласила суверенитет не первой по счёту, а шестой (после Прибалтики, Азербайджана и Грузии). Однако именно её решение считают причиной распада СССР.
– Главным спусковым механизмом распада послужило двоевластие в Москве, одним из этапов возникновения которого действительно стала российская декларация о суверенитете. Другое дело, что предпосылки крушения СССР возникли гораздо раньше, а именно – при его формировании. Он создавался как союз национальных государств с правом на отделение (причём некоторые из них были укрупнены за счёт территорий проживания русского народа). Этот союз скрепляли общая идеология и партийная вертикаль. Его срок годности был накрепко привязан к сроку годности «единой веры», коммунистической идеи. Можно кивать в сторону Китая, которому удалось обновить эту идеологию, но нельзя забывать: в отличие от СССР и Югославии Китай не был и не является союзом национальных государств.
– В России популярен такой же взгляд на СССР, как у самостийников в соседних странах (только не с отрицательным знаком, а с положительным). Мол, это была империя в интересах русского народа. Утверждение далеко не бесспорное. РСФСР и БССР отдавали союзным республикам свои человеческие (кадровые) и денежные ресурсы. Стало быть, можно позиционировать 12 июня в России как день избавления от бремени?
– Едва ли. Россия по сей день дотирует эти республики: через цены на энергоносители, через безвозвратные кредиты и списание долгов даже платёжеспособным государствам, таким как Узбекистан. Наконец, через неограниченный доступ рабочей силы на свой внутренний рынок, а это дополнительная нагрузка на социальную инфраструктуру и миллиарды долларов ежегодного оттока доходов из страны.
Конечно, большое значение имеет сдвиг демографических пропорций. В СССР доля русских составляла около 50%, а в РФ она – более 80%. Это даёт шанс на качественно иной уровень интеграции общества, на создание более монолитного и жизнеспособного государства. Но, если судить по миграционной и национальной политике, оно этим шансом не очень готово воспользоваться.
Что же касается того, какую роль сыграл аргумент «избавления РСФСР от бремени» в распаде СССР, я бы её не преувеличивал. В условной коалиции перемен эти настроения тоже были, но не задавали тон. Часть национал-патриотов в какой-то момент могли поддерживать Ельцина, но они скоро отошли от него.
– Как известно, Горбачёв готовил переучреждение Советского Союза на новых условиях. Намеревался укрепить свою шатавшуюся власть за счёт опоры на автономные республики, повысив их статус до союзных. Из 20 автономных республик 16 находились в составе РСФСР, её территорию планировалось сократить вдвое. Нетрудно представить, чем бы это закончилось: после распада обновлённого Советского Союза мы бы лишились земель со стратегическими ресурсами. Декларация о суверенитете РСФСР вовремя перечеркнула такой сценарий, чётко постулировав: «Территория РСФСР не может быть изменена без волеизъявления народа, выраженного путём референдума».
– Согласен, горбачёвский проект неминуемо привёл бы к катастрофе, о которой вы сказали. В этом смысле декларация о суверенитете и усиление властных структур РСФСР сыграли, безусловно, положительную роль. Однако я не вижу достаточных оснований, чтобы считать 12 июня Днём России. Историческая привязка праздника смущает меня в первую очередь тем, что это ложная концепция суверенности нашего государства. Нам стоит позиционировать себя как страну с очень долгой непрерывностью суверенитета: в этом отношении мы одно из уникальных государств в мировой истории. Наша независимость длится с 1480 года, с избавления от ордынского ига. И хотя непросто уложить в данную конструкцию Советский Союз, поначалу резко отрицавший свою преемственность от исторической России, это всё же возможно благодаря Великой Победе и её идеологическим отголоскам. Итого – более полутысячи лет непрерывного суверенитета. И вдруг мы начинаем праздновать в качестве дня рождения России события недавнего времени. Да ещё и ставим себя тем самым в один логический ряд с другими осколками СССР, многие из которых существуют в качестве государств лишь сотню лет.
Суверенитет теряет историческую глубину, если воспринимать этот праздник всерьёз. Единственный выход – не воспринимать его всерьёз, что мы и наблюдаем. Он стал попсовым, «пластмассовым». Официальная «политика памяти» стремится максимально размыть его событийную привязку: давайте просто скажем «ура!» и не будем обсуждать, а что мы, собственно, празднуем.
– Вы говорите о суверенитете государства, но можно поставить другой вопрос – о суверенитете нации. 12 июня, конечно, не тянет на день исторической России, но вполне тянет на день Российской Федерации. Каким бы уничижительным эпитетам ни подвергалась Российская Федерация со стороны национал-патриотов – «Эрэфия», «Россияния», – именно она прописала в своей Конституции (год назад), что русские – государствообразующий народ. Это случилось впервые в отечественной истории. Может, стоит прилагать усилия к тому, чтобы пустой День России наполнился именно таким содержанием?
– Такая интерпретация Дня России при желании возможна. Но неубедительна. Для русской нации события начала 1990-х обернулись катастрофой: мы стали крупнейшим разделённым народом мира, 25 миллионов русских оказались за «бортом» РФ. Декларация о суверенитете РСФСР никак не повысила политическую субъектность русского народа. В ней было прописано право каждого народа на «самоопределение в избранных им национально-государственных и национально-культурных формах», но остался неразрешённым вопрос, в какой форме реализует это право крупнейший народ страны.
Упомянутая вами конституционная поправка – шаг в правильном направлении. На мой взгляд, стоит прилагать усилия к тому, чтобы этот принцип конкретизировался и делались последующие шаги. Когда мы говорим «государствообразующий», мы определяем отношение народа к государству, которое он поддерживает, «несёт на себе». Это важно. Но ещё важнее – отношение государства к народу, его обязанности по отношению к нему. Например, оказание поддержки русским за рубежом, содействие их репатриации и приобретению гражданства. Или, например, поддержка русских языка и культуры как основы интеграции всего населения страны независимо от происхождения. Важно, чтобы это вошло в корпус законов, конкретизирующих принятую поправку. Давайте посмотрим на конституцию Татарстана, где фиксируется, что республика содействует развитию национальной культуры, языка, сохранению идентичности татар, безотносительно того, где они проживают.
– Говоря о самоопределении русских в национально-государственных формах, вы намекаете на создание русской республики в составе РФ?
– Ни в коем случае. Реализация подобных идей была бы чревата новым двоевластием и новым распадом. Я говорю о том, что сама Российская Федерация должна рассматриваться как форма национального самоопределения русских. Должна эволюционировать в этом направлении. Хороший пример федеральной власти подают некоторые регионы. Скажем, Москва и Калужская область, в которых понятие «национальное большинство» приобрело институциональную форму.
– Что ж, с наступающим Днём России вас.
– Спасибо, взаимно. И всё же мне бы хотелось, чтобы День России приходился на другую дату. Хорошо бы – тоже летнюю, это желательно с точки зрения нашего календарного цикла. Например, в белой эмиграции подобный праздник отмечали кто в день рождения Пушкина (6 июня), кто в день памяти Владимира Святого (28 июля). Кстати, 28 июля в нынешней России – День Крещения Руси. Чем не вариант?