Наумов Леонид Борисович. Легко ли стать врачом 1
На основе как анализа статистики ошибок диагнозов врачей, так и на основе диссертации, а потом книги Л.В. Ланды: Алгоритмизация в обучении, М., «Просвещение», 1966 г., Л.Б. Наумов разработал: Алгоритм Дифференциальной Диагностики (АДД) многих внутренних болезней. В 1970 году Леонид Борисович Наумов впервые в СССР организовал в Новосибирском мединституте кафедру педагогики и оптимизации высшего медицинского образования.
В 2005 году, анализируя процесс обучения и работы врачей, Л.Б. Наумов писал: «Увы, чудес не бывает! Студент и молодой врач не в состоянии выполнить ту сложнейшую умственную работу, которую до него не выполнили его учителя – профессора, доценты, ассистенты, авторы учебников и руководств, высококвалифицированные специалисты, люди, привыкшие к напряжённому интеллектуальному труду. Стало быть, проблема в том, чтобы разработать такую методику мышления, которая обеспечит любому учащемуся, в том числе, и студенту-медику, последовательный переход от более простых к более сложным ступеням познания истины.
Причём, этот методический инструмент должен каждый раз обеспечивать преобразование «как самого типа мышления учёных, так и всей системы отвечающих ему способов и приемов мышления, методов познания». И это преобразование должно происходить у всех без исключения, кому по роду профессиональной работы надо решать задачи «трёхэтажной» трёхэтапной мыслительной сложности […] Студенты, врачи и даже преподаватели-клиницисты часто совершают диагностические ошибки. И никакие красивые идеи не помогают. Даже Ленинские.
Даже многократно повторённые и накрепко внушённые всем и каждому. Что же надо сделать, чтобы повысить эффективность мышления, чтобы уменьшить число диагностических ошибок, чтобы улучшить качество диагностики и лечения больных? Напрашивается единственный ответ. В ПРОЦЕССЕ ОБУЧЕНИЯ НУЖНО ЭФФЕКТИВНО УПРАВЛЯТЬ МЫШЛЕНИЕМ УЧАЩИХСЯ». Алгоритмы диагностики Л.Б. Наумова – помимо его помощи больным, быстро выявляли некомпетентность многих медиков, что вызывало сопротивление его идеям в медицинской среде и в 1984 году, замученный проверками и угрозами, новатор уволился из Новосибирского медицинского института.
К недостаткам традиционного медицинского подхода диагностики, приводящего, по данным Л.Б. Наумова, ежегодно к 150 000 смертей в США - можно отнести: «1. Сотни методов медицинского исследования; 2. Десятки тысяч симптомов всех болезней; 3. Сотни тысяч критериев диагностики; 4. 10 000 нозологических единиц (по принятой в СССР номенклатуре болезней); 5. Память студента-медика и врача; 6. Конкретный больной; 7. Нозологическая единица, сопоставление с картиной которой создает у студента или врача впечатление о наличии данной болезни у данного больного; 8. Врачебное диагностическое заключение (констатация конкретной нозологической единицы)». Используя известные свойства алгоритмов, Л.Б. Наумов пошёл путём не бесконечной детализации и увеличения числа отдельных симптомов (которые могут быть общими у отдельных болезней), а путём объединения симптомов в синдромы, а уже потом внутри каждого синдрома - разграничения диагносцируемых болезней только по отличающимся признакам.
Вот как сам автор описывает синдромный принцип диагностики: «1. Небольшое число синдромов при поражения данного органа (системы). Межсиндромная дифференциальная диагностика и выявление ведущего синдрома; 2. Небольшое число патологических процессов внутри каждого синдрома. Выделение по ряду решающих признаков наиболее вероятного патологического процесса; 3. Небольшое число болезней, различных по этиологии или характеру данного патологического процесса при данном ведущем синдроме. Выделение по решающим симптомам наиболее вероятной этиологии или характера данного патологического процесса; 4. Небольшое число нозологических единиц данной этиологии внутри данного патологического процесса при данном ведущем синдроме. Выделение по решающим симптомам наиболее вероятной нозологической единицы - диагноз болезни; 5. Немногие стадии (фазы) болезни каждой нозологической единицы. Выделение по решающим симптомам наиболее вероятной фазы заболевания, его осложнений и исходов; 6. Полное врачебное диагностическое заключение – окончательный диагноз болезни, осложнения, исходы». В результате экспериментов удалось выяснить, что подобный подход позволяет ставить медицинские диагнозы точнее, быстрее и избегать многочисленных диагностических ошибок». В конце 1990 года Леонид Борисович Наумов переехал в Израиль.
Источник: https://vikent.ru/author/3728/
Из книги "Легко ли стать врачом?" В конце 1980 г. во всех учебных заведениях страны обучалось 98 млн 145 тыс человек. У нас 870 вузов, в них обучается 5,2 млн студентов. Студентов сейчас больше в 4 раза, чем в 1950, почти в 30 раз, чем в 1928, в 409 раз, чем в 1914 г. За год народное хозяйство СССР пополняет около 800 тыс специалистов высшей квалификации. Каждый десятый трудящийся страны имеет теперь высшее образование.
Ныне только три вуза Москвы — университет, Энергетический институт и Высшее техническое училище им. Баумана—ежегодно выпускают больше специалистов, чем все 105 вузов дореволюционной России, вместе взятые.
Средних специальных учебных заведений — 4,4 тыс. В них обучается свыше 4,6 млн юношей и девушек. В 1980 г. общий выпуск специалистов средней квалификации составил более 1,25 млн человек. Число студентов на 10 тыс населения в Советском Союзе—196. Это значительно больше, чем за рубежом. Например, во Франции этот показатель 161, в Японии — 151, Италии—132, ФРГ —99, Великобритании —98. Наши вузы и техникумы приблизились к полному удовлетворению потребности народного хозяйства в специалистах. В наших высших учебных заведениях ведется подготовка кадров более чем по 430, а в средних — более чем по 500 специальностям. Преподавателей советской высшей школы свыше 500 тыс человек. Среди них.более 160 тыс кандидатов и свыше 17 тыс докторов наук.
... Наше футбольное хознйство ныне одно из богатейших в мире. В 121 587 коллективах физкультуры футболом регулярно занимаются 3 938 986 человек. В их числе 1827 038 разрядников. К услугам футболистов нашей страны 101 261 поле. Матчи различных рангов регулярно проводят 322 589 судей. И вдруг, пожалуйста, такой диссонанс между массовостью и мастерством».
Вот в этом-то и дело, читатель! В диссонансе между массовостью и мастерством. Между количеством и качеством, взаимопереход которых, в отличие от классических воды, льда и пара, совершается не везде. И не всегда. Даже в футболе. Не говоря уж о высшем образовании.
Именно поэтому, несмотря на очевидные успехи мирового масштаба, в нашей печати все настойчивее раздастся все более острая критика. И ведь ругают не какие-нибудь третьестепенные частные недостатки. Ругают принципиальные устои всего классического метода обучения с его вековыми традициями.И кто же эти критики? Удивительная вещь: наиболее опытные, знающие, квалифицированные педагоги — учителя средней и высшей школы, психологи, профессора, академики.
А какие делаются обобщения! По словам одного английского педагога, «если бы инженеры строили мосты, врачи лечили людей, а юристы судили обвиняемых с такой же склонностью к поверхностным обобщениям и таким отсутствием убедительных обосновании, какие мы встречаем порой в педагогике, то все мосты давно бы рухнули, пациенты умерли, а невиновные были бы повешены».
20 января 1976 г. в «Комсомольской правде» напечатан очерк «Двенадцать секунд». Речь идет о чрезвычайном происшествии-—пожаре в новейшем авиалайнере «Ил-62». Цитата из очерка: «Комиссия, расследовавшая инцидент, установила, что он произошел в результате поломки подшипника — случай сам по себе редчайший, но лишний раз доказывающий, как мы все в этом мире тесно связаны и как зависим друг от друга. То, что разрушился подшипник, означает, что на заводе, где его изготовили, кто-то допустил брак, небрежность, которая едва не обернулась трагедией для стольких людей. Вот зримое проявление понятия «качество работы».
Здесь слова «трагедия для стольких людей» означают 168 пассажиров и 11 членов экипажа самолета. Но ведь качество работы дипломированных специалистов — врачей, педагогов, инженеров охватывает неизмеримо большие масштабы. Врачи ежедневно распознают болезни и лечат свыше 10 млн больных. Отсюда ясно, как возрастает проблема качества работы. Каковы же количественные характеристики работы наших медиков? И качественные?
В дореволюционной России врачей готовили18 медицинских вузов и факультетов, где училось 8600 студентов; ежегодно их оканчивало примерно 900 врачей. Три четверти выпускников оседало в крупных городах и лишь немногие работали в земствах, больше полагаясь на благотворительность общества, чем на правящие круги.
Сейчас у нас 77 медицинских институтов, 6 медицинских факультетов университетов, 2 стоматологических, 6 фармацевтических институтов. В них больше 200 факультетов, на которых учится треть миллиона студентов, ежегодно оканчивает их 50 тыс специалистов. У нас 1 млн врачей — больше, чем в любой стране мира. У нас 630 медицинских училищ и 2,8 млн средних медицинских работников.
За один только день к врачам обращается 8,5 млн человек и еще 3,3 млн больных лечится в больницах. За один только день хирурги производят 42 тыс операций, акушеры принимают 13,5 тыс родов, скорая помощь обслуживает 210 тыс вызовов. За один день проводится 328 тыс рентгенологических исследований. И каждый день в здравницах профсоюзов укрепляют свое здоровье почти полмиллиона человек. В системе здравоохранения работает более 80 тыс научных и научно-педагогических сотрудников. Этот победный перечень можно продолжить. Но гораздо важнее понять рабочий смысл таких показателей.
«Продукция» высшего медицинского образования — это врачи. Врачи —основа здравоохранения. Уровень здравоохранения определяет состояние здоровья населения, продолжительность жизни людей, максимальное увеличение трудового периода жизни, объем трудовых потерь из-за болезни... Это значит, что по сравнению с другими отраслями высшего образования удельный вес и государственное значение высшей медицинской школы в развитии советского общества — едва ли не самые высокие. Во всяком случае фактическая цена» высшего медицинского образования неизмеримо выше его номинальной «цены», измеряемой числом вузов, преподавателей, студентов и суммой прямых капиталовложений в разные сферы образования. Именно эти факты и соображения определяют поистине общегосударственную меру и масштабы политического, экономического, социального значения высшего медицинского образования. И меру важности результатов высшего медицинского образования. Нужно ли улучшать эти результаты, вот в чем вопрос.
Ответственные работники Министерства здравоохранения РСФСР провели специальное исследование профессиональной квалификации 242 молодых врачей, выпускников 7 медицинских институтов. Это были терапевты, хирурги, акушеры-гинекологи, педиатры и стоматологи со стажем работы 2—3 года. При тщательной письменной проверке качества их подготовки выяснилась весьма грустная картина. Как пишут авторы этой большой журнальной статьи, «ни один из врачей не знал того, что должен знать каждый врач».
И речь идет о диагностике и лечении самых частых болезней — переломах руки, ревматизме, язве желудка, гипертонии, лечении зубов!..Что ты скажешь, читатель» если на трех разных улицах одного города в радиусе 5 км три градусника покажут температуру воздуха, скажем, 10, 30 и 40° мороза? Ты сделаешь единственный вывод: градусники врут. А теперь перед тобой официальная статистика, зафиксированная в журналах выписки больных трех лучших клиник огромного областного города, расположенных на разных улицах в том же радиусе. Даже такой простой диагноз, как воспаление легких, в одной из этих клиник ставится в 3—4 раза реже, чем в двух других. Это не дизентерия и не скарлатина, которыми в одном детском саду могут заболеть многие, а в другом — никто. Это пневмония. Она не заразна. Следовательно, если на разных улицах одного города такая большая разница, то причина этому единственная — ошибки диагностики. Качество диагностики врачей даже в распознавании самых-' частых распространенных болезней оставляет желать лучшего. Точность диагностики заметно страдает.
В каждой профессии есть, образно выражаясь, своя таблица умножения, знание которой совершенно необходимо для специалиста. В медицинском образовании таблицей умножения можно считать выслушивание сердца. Ведь каждый терапевт десятки раз в день у всех без исключения больных выслушивает сердце. Начиная с III курса студенты ежедневно выслушивают у больных сердце. Однако в строгих экспериментах доказано, что качество диагностики шумовой картины сердца и пороков сердца к VI курсу не возрастает. Более того, даже врачи-терапевты распознают сердечные шумы и пороки сердца не лучше, чем студенты. Казалось бы, не может этого быть! Увы, это факт. Своя таблица умножения не усвоена.Если бы только студентами ограничивались эти досадные промахи в обучении людей... Если бы с дипломом автоматически вручалась и высшая квалификация специалиста... Увы, чудес не бывает.
«В Москве ежегодно удаляется около 30000 отростков по поводу диагноза аппендицит. Однако около одной трети удаленных отростков при гистологическом исследовании оказываются нормальными. Если 10000 (отростков) умножить на 10 {дней пребывания на койке), то получится 100 000 койко-дней, или в перерасчете на материальные расходы государства — около 1 млн. рублей, а в перерасчете на трудопотери — около 1 млн. рабочих дней (учитывая отпуск по болезни).
Такова дань, которую платит государство, общество, семья за несовершенство знаний при большом совершенстве умения, то есть техники операции апиеидэктомни».
Эти грустные слова написал не финансист. Их написал выдающийся врач и ученый академик И. В. Давыдовский. Задумайся, читатель! Миллион рублей и миллион рабочих дней ежегодно только в Москве, и только из-за ошибочной диагностики аппендицита. Но ведь аппендицит с тем же, если не с худшим результатом диагностируют «от Москвы до самых до окраин»...
Но, может быть, здесь сгущены краски? Обратимся к статье из «Литературной газеты» академика Б. В. Петровского бывшего тогда министром здравоохранения СССР. «5—6% больных, направленных в стационар, в этом не нуждаются. В стационаре не подтверждается поликлинический диагноз у 13—18% больных. В 15—20% стационарное обследование затягивается на 4—9 дней (в среднем —6 дней). Следовательно, 3 млн койко-дней используется нерационально. 200 000 коек используется неправильно. Это равносильно открытию 500 четырехсоткоечных больниц».
...Участники диспута приходят к мнению, что слушателям достаточно лишь предложить идею и очень кратко аргументировать ее. Но если наша кафедра идею отклоняет, то здесь уже доводы должны быть более развернутыми. Я включаю магнитофон, и дискуссия начинается. — У нас в Рязани 90% выпускников мединститутов получают на государственных экзаменах отличные и хорошие оценки. Это убедительное свидетельство хорошей подготовки врачебных кадров. (Магнитофон фиксирует возбужденные реплики с мест: «У нас в Саратове, Омске, Челябинске, Кемерово, Благовещенске такая же картина»).
— Вы удовлетворены качеством подготовки врачей — своих питомцев? И считаете, что наша педагогическая деятельность, формирующая клиническое мышление студентов, не нуждается в коренном улучшении? Вы считаете, что высокие экзаменационные оценки реально отражают истинное качество подготовки врачей?
Но разве рассогласование формальной оценки и подлинного качества не стало притчей во языцех нашей прессы и повседневных житейских наблюдений? Разве редкость — медалисты, проваливающиеся на вступительных экзаменах? А разве никто из вас никогда не упрекнет любое изделие ширпотреба со знаком качества?
Ну, и будем совсем уж откровенны: разве каждый профессор-клиницист, заболев, обратится к любому из своих выпускников, которым совсем недавно бестрепетной рукой ставил щедрые пятерки? Вот почему популярный аргумент—высокие формальные показатели успеваемости — не отражает истинного качества профессиональной подготовки врачей. А ведь обществу, стране, нашему народу нужно именно реальное, массовое, серьезное улучшение медицинской помощи.
— Нужно резко увеличить число часов па преподавание... (здесь магнитофон фиксирует названия стольких учебных дисциплин, сколько их представителей участвуют в дискуссии)... тогда студент успеет усвоить то, что сейчас не успевает.— Действительно, это было бы неплохо. Особенно, если учесть некоторые парадоксальные факты, обнаруживаемые элементарным.подсчетом часов учебного плана, например, лечебного факультета.
Как известно, в медицинском институте изучаются медико-биологические, общетеоретические, общественные дисциплины, основные клинические и прочие клинические дисциплины, физика, химия, военно-медицинская подготовка; студенты проходят курс физического воспитания. Так вот, в суммарном почасовом раскладе учебный план предусматривает на основные клинические дисциплины лишь 19,7% учебного времени.
При ближайшем рассмотрении эти проценты имеют следующее конкретное содержание. Преподавание терапии с третьего по пятый курс включительно занимает суммарно 8,8% учебного времени. На хирургию приходится 7,4%, на акушерство и гинекологию — 3.5%. Для сравнения: физика и химия поглощают 10,2% учебного времени, больше чем терапия. А физкультура вместе с иностранным языком —6,5%, почти столько же, сколько хирургия.
Но что такое 8,8% учебного времени в переводе на реальный календарь? Нипочем не догадаетесь! Это всего... 16 недель. Да, да- Это меньше «четырехмесячных курсов» по терапии, растянутых к тому же на 3 года. Курсы кройки и шитья, не говоря уж о курсах шоферов-любителей, и то проводятся дольше, основательнее и с гораздо большим упором на «рукодействие»!
Правда, есть еще шестой курс, где выпускники мединститута—субординаторы—изучают только терапию, или только хирургию, или только акушерство с гинекологией, чтобы набраться практического опыта и закрепить полученные раньше знания и умения. Но и это суммарно 35 недель — 8 месяцев. К тому же, прерываемые эпидемиями гриппа, когда выпускников снимают с занятий и «бросают» на помощь захлебывающимся от напряжения участковым врачам. Да еще на шестом курсе есть тоже серия дополнительных учебных циклов, отвлекающих выпускников от глубокого изучения своей основной специальности.
Кроме того, высшее медицинское образование состоит не только из хирургии, терапии и гинекологии. В современной медицине имеется 172 специальности. В медицинском институте изучают более 50 учебных дисциплин. Конечно, неплохо бы увеличить время обучения, хотя бы ло основным клиническим дисциплинам. Но уместно вспомнить, что высшее медицинское образование — самое продолжительное из всех видов профессиональной
....сколько стоит БЕСПЛАТНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ.Глава, которая, на первый взгляд, может показаться скучной. Но автор все же советует внимательно прочесть ее, чтобы лучше понимать все, о чем написано «до того» и после этой главы. И чтобы совместными усилиями стремиться к достижению трудной, но государственно важной цели: максимально повышать эффективность обучения при тех материальных затратах, которые общество может нести в каждый конкретный период своего развития.
Много лет я задаю эти вопросы не только людям далеким от здравоохранения и образования, но и врачам, и преподавателям медицинских институтов, и у всех они вызывают нескрываемое недоумение. Давай-ка поразмыслим, читатель. Казалось бы, раз обучение бесплатное, выбирай по сердцу профессию, учись, чтобы приносить стране пользу... Но вот передо мной «Литературная газета» за 26 ноября 1980 г. В интересной и очень важной статье «На переломе» известный демограф Переведенцев пишет: «За три года с 1975 по 1977 г. в стране было подготовлено 3 млн 675 тыс механизаторов сельского хозяйства, но увеличилось их число за это же время всего на 375 тыс».
Куда же испарились 3 млн 300 тыс специалистов? Ведь их обучение стоило государству немалых денег. Кроме того, когда будущих механизаторов направили на обучение, в сельских, районных, городских, областных плановых организациях, наконец, в Госплане СССР, строились определенные планы: вычислялись миллионы гектаров земли, которую вспашут и засеют добротным зерном эти специалисты, миллионы тонн хлеба, который они уберут, миллионы тракторов и комбайнов, которые они отремонтируют, молочные реки, которые польются из дорогостоящей техники машинного доения. Дорогостоящей, но бездействующей из-за отсутствия на ферме грамотного оператора машинного доения. Но... деньги на обучение специалистов затрачены, а специалисты исчезли. Может быть, они торгуют в киоске, или заполняют отчетность в каких-то конторах. И при этом громче всех возмущаются перебоями в снабжении сельхозпродукцией. Продукцией» которую они обязаны были сами добывать. В полном соответствии с бесплатно полученным специальным образованием.
Да, читатель, мы богатая страна. Но если мы тратим деньги на подготовку миллионов специалистов, а многие из них даже не окупают затрат на свое образование, то не означает ли это, что наше государство обогревает своими деньгами мировое пространство? Согласись, что даже для очень богатой страны это не лучший способ помещения средств. Так сколько же все-таки стоит бесплатное обучение? Сколько стоит подготовка специалиста, которая ему самому ничего не стоит?
Сколько стоит высшее медицинское образование? Обратимся к официальным данным, опубликованным в журнале «Хроника Всемирной организации здравоохранения» N° 2 за 1970 г. Стоимость обучения в медицинском институте в США еще в 1960 г. составляла 4491 доллар в год, а общая стоимость получения высшего образования— $19630 . Лондонскому студенту-медику год обучения в мединституте обходился в $4001 в год, а за весь курс $20051. В Швеции — соответственно 5471 и 30091, в Нигерии — 4950 и 33600. В Сенегале— 10500 и 34 000. Учтем к тому же, что два десятилетия, истекшие после опубликования этих сведений, капиталистический мир сотрясает инфляция, цены неуклонно растут.
Экономисты оперируют показателем «национальный доход на душу населения». Чтобы получить высшее медицинское образование, зарубежный студент-медик должен уплатить сумму, резко превышающую приходящийся на него годовой национальный доход. Например, плата за обучение в медицинском колледже по явно устаревшим ценам 1966 г. для молодого американца была в 6,2 раза выше среднегодового национального дохода на душу населения. В Швеции это уже в 11,6 раза больше, житель Лондона должен был заплатить уже в 13 раз больше, молодой англичанин из провинции — в 15,9 раза, в Таиланде обучение стоит в 59,5 раза больше, в Сальвадоре — в 60,2 раза, в Сенегале — в... 460 раз, а в Нигерии, трудно даже представить,— в 494 раза больше, чем составляет национальный доход на душу населения. Так низок этот показатель в развивающихся странах.
А у нас? Откроем, например, «Известия» за август 1977 г. «Расходы государства на одного учащегося в расчете на год составляют в общеобразовательных школах— 160 рублей, в средних специальных учебных заведениях — 640, в высших—1000 рублей. На содержание одного ребенка в детских яслях расходуется свыше 500, а в детских садах —свыше 450 рублей, при этом 80% этих расходов оплачивается государством». У нас принято считать лишь так называемые прямые затраты. Эти тысячу рублей в год на подготовку одного студента и составляют прямые расходы, которые, в основном, приходятся на оплату труда преподавателя вуза. Это лишь, так сказать, видимая часть финансового айсберга.
Если студент 6 лет учится в медицинском институте, он не производит никаких материальных ценностей, что при нынешнем дефиците рабочих рук чувствительно бьет по народному хозяйству страны, по достатку общества. Вот цифры из передовицы журнала «ЭКО» № 5 за 1981 г. В отраслях материального производства у нас занято около 95 млн человек. Каждый из них создает материальные блага на сумму около 400 рублей в месяц, то есть с учетом отпуска около 4500 рублей в год. Правда, в наших газетах опубликованы и другие цифры—от 6,7 до 9,3 тыс рублей. Но примем цифру, приведенную в передовице «ЭКО»,— 4,5 тыс рублей. За 6 лет обучения студент недодает обществу 27 тыс рублей, к которым нужно приплюсовать еще те 6 тыс прямых расходов, что за этот срок государство истратит на его обучение. Итак, подготовка одного врача обходится стране в 33 тыс рублей. Стоит ли напоминать, что на Западе студент оплачивает свое обучение из кошелька своей семьи, а наш не только не несет никаких расходов, но еще получает государственную стипендию? Обучение нашего студента оплачивает из своего кошелька государство.
Вот почему в умах советских людей наше образование - «бесплатное» и ничего не стоит.
Академик П. Л. Капица в статье "Слово о прогрессе" в «Комсомольской правде» 20 января 1966 г. пишет, что по подсчетам американцев, подготовка высококвалифицированного специалиста у себя дома обходится в 60 тыс долларов. Гораздо выгоднее «купить» готового специалиста на стороне. Их и покупают. Среди коренных американских научных работников доля докторов наук не превышает 37%- Но среди научных работников, прибывших из-за границы, доктора наук составляют уже 59%, В Национальной академии 24% ее членов родились за границей, а 18% получили образование в других странах.
По подсчетам англичан, подготовка специалиста на уровне кандидата наук обходится в 20 тыс фунтов стерлингов. Стоимость же отдачи этого специалиста — его идей и открытий— оценивается в 250 тыс фунтов стерлингов. В двенадцать с половиной раз больше! Никакая другая область деятельности — ни промышленность, нн сельское хозяйство, ни торговля не дает столь ошеломляющих процентов, как доход на чужих умах.
Стало быть,— понимаешь, читатель, логику рассуждений?— наше общество несет не только прямые потери на том, что многие подготовленные специалисты с высшим образованием вообще ничего не отдают обществу, Оказывается, очень велики и косвенные потери: неоплаченные проценты с вложенного в образование капитала.