Эх, друг Аркадий...
В словаре Ожегова прилагательное «невероятный» имеет два толкования: неправдоподобный и очень большой, чрезвычайный. Не знаю уж почему, но это слово звучит очень часто по радио, получается нелепо. Почему его так любят?
Регулярно слушаю передачу «Человек из телевизора» на «Эхо Москвы», а там всё «невероятно». Можно смириться, когда слово это употребляют вместо «очень», хотя невероятно «талантливые, страстные и темпераментные» надоедают и даже коробят. Разве бывает «невероятная честность»? Честность либо есть, либо её нет, как она может быть чрезвычайной или неправдоподобной? Далее, как картина может быть «невероятно объёмной», условия «невероятно нечеловеческими», а человек «невероятно неравнодушным»? Понятно, что эти словосочетания употребляются, чтобы придать сказанному дополнительную эмоциональную окраску, но эффект противоположный. Помните, у Тургенева Базаров предостерегал: «О, друг мой Аркадий Николаич, об одном прошу тебя: не говори красиво».
Но от желания говорить красиво бывает и другая путаница. На той же радиостанции с лёгкой руки (языка) главного редактора удивительно часто слетает слово «история». Но употребляется оно не в обычном смысле, как история-наука или история как нечто происшедшее с кем-то, а совершенно произвольно. Когда звучит: «Тут такая история», не ждите рассказывания какого-нибудь случая из жизни, радиожурналист имел в виду: «Тут вот в чём дело». Когда говорят: «Что касается посадки Навального, то первая история заключается в том.» – тоже речь пойдёт не об истории, а о разных аспектах и следствиях этой посадки, и всё предложение с историей можно заменить кратким «во-первых». Ещё. «В правительстве вырабатывается какая-то история, которая кладётся на стол мэру». Зачем нас путать, не история вырабатывается и кладётся, а мнение или позиция, решение... За часовой эфир слово не в каноническом смысле звучит десятки раз. И когда журналист вдруг говорит об истории в обычном смысле слова, то его уже не воспринимаешь.
И так современная радиоречь захламлена словами-паразитами и всякими кейсами (в 70-х этим англицизмом пользовались, называя плоский чемодан, теперь – случай, дело), подкастами (запись) и мерчандайзерами (товаровед) и т.д., а тут ещё у известных слов меняют смысл, как будто вырабатывается новая интеллигентская феня.
Борис Скарятин