Чайковский, Рахманинов и Дворжак, почти «живые»
Увы, и этот концерт, побывать на котором, мы уверены, мечтали многие наши читатели, пройдет при «закрытых дверях». Но даже если «картинку» не увидеть, чарующие звуки радиоволны, к счастью, донесут, так что не все потеряно.
В программе сезона Оркестра Романдской Швейцарии, давнего партнера Нашей Газеты, этот концерт значился под названием «Русские сказки», хотя программа русская не полностью: помимо «Рапсодии на тему Паганини» С. В. Рахманинова и Симфонии № 5 П. И. Чайковского в ней присутствует «Rusalka Fantasy», сюита из оперы Антонина Дворжака «Русалка» в аранжировке Манфреда Хонека и Томаша Илле. Ну и что, что эта музыка чешская? Зато точно сказочная!
Мы очень надеемся, что наши любящие классическую музыку читатели имели возможность посмотреть более удачную постановку «Русалки», чем та, которую довелось как-то рецензировать нам, и что у них великолепная музыка Дворжака ни с какими неприятными визуальными впечатлениями не ассоциируется. А если и так, то забудьте о них, не стоят преходящие режиссерские фантазии вечного удовольствия! Так что настраивайте, так сказать, транзисторы и внимайте.
Имя пианиста Франческо Пьемонтези, родившегося в Локарно и в 2007 году победившего на международном конкурсе имени Королевы Елизаветы в Брюсселе, уже не раз встречалось в наших публикациях. В этом особенном музыкальном сезоне он находится «в резиденции» у Оркестра Романдской Швейцарии. Мы дважды слышали «Рапсодию на тему Паганини» в его исполнении, и не сомневаемся, что и в пятницу он будет на высоте. Что же касается самого произведения, одного из самых популярных сочинений композитора, то все вы знаете, конечно, что оно было написано всего за несколько недель в 1934 году, в «швейцарский период» Рахманинова, прошедший в любимой им вилле Сенар в местечке Хертенштейн, на берегу озера Четырех кантонов. Именно «Рапсодия на тему Паганини», навеянная 24-м каприсом непревзойденного итальянского виртуоза, прозвучала в исполнении Рахманинова и симфонического оркестра под управлением Эрнеста Ансерме 11 августа 1939 года в Люцерне, в последнем европейском концерте композитора перед отъездом в Америку, вернуться откуда ему было не суждено.
Главным же «блюдом» этого сказочного меню следует назвать Пятую симфонию Петра Ильича Чайковского, работа над которой была завершена к 14 августа 1888 года. Симфония посвящена И. Ф. Т. Аве-Лаллеману, видному музыканту и музыкальному общественному деятелю, основателю и руководителю Гамбургского Филармонического общества. Чайковский познакомился с ним во время гастрольной поездки в том же году и был совершенно очарован восьмидесятилетним господином, который не только безупречно организовал его выступления, но и был на всех репетициях, а потом сказал композитору немало добрых слов.
Премьера симфонии состоялась 5 ноября 1888 года в Петербурге, в концерте Филармонического общества, вся программа которого была составлена из произведений Чайковского. Дирижировал, как и 10 декабря в Москве, сам автор. Публика новое произведение приняла сразу, а вот мнения критиков разделились. Самое же печальное, усомнился в себе и композитор: «С каждым разом я все больше и больше убеждаюсь, что последняя симфония моя – произведение неудачное, и это сознание случайной неудачи (а может быть, и падения моих способностей) очень огорчает меня. Симфония оказалась слишком пестрой, массивной, не искренней, растянутой, вообще очень несимпатичной», - писал Петр Ильич своей подруге и меценату Н. Ф. фон Мекк. Вот почему гении всегда в себе сомневаются, а посредственности – никогда?
Известно, что весной 1889 года Чайковский поехал в Гамбург специально для того, чтобы продирижировать там симфонией, посвященной И. Ф. Т. Аве-Лаллеману. К сожалению, пожилой музыкант не смог побывать на посвященном ему исполнении, но прислал композитору трогательное письмо. Для нас же, простых смертных, главным результатом гамбургской премьеры можно считать то, что Чайковский пересмотрел свое отношение к симфонии и признал ее очевидные достоинства!
За пульт Оркестра Романдской Швейцарии 29 января встанет австрийский дирижер Манфред Хонек. Впервые мы увидели его на сцене еще в 2009 году, когда, на Фестивале в Вербье, он дирижировал концертным исполнением «Дон Жуана» - воспоминания о том вечере остались самые радостные! С тех пор в жизни этого музыканта, в начале карьеры несколько лет проработавшего альтистом в Венском филармоническом оркестре и оркестре Венской оперы, произошло много приятных событий. Так, в 2016 году президент Австрии присвоил ему почетное звание профессора, в 2018-м он получил премию Grammy за лучшее исполнение оркестровой музыки и лучшую работу звукоинженера (награды был удостоен диск с записью Пятой симфонии Шостаковича и Адажио Барбера) и премию International Classical Music Awards в номинации «Артист года».
За несколько дней до его приезда в Женеву нам удалось поговорить с Манфредом Хонеком по телефону.
Маэстро, я могу только догадываться о том, как грустно музыкантам играть в пустом зале! Как Вы с этим справляетесь? Чем компенсируете не получаемый от публики заряд энергии?
Разумеется, этот вопрос актуален, ведь музыканты не играют для себя, наша миссия – донести прекрасные творения композиторов до слушателей. В нынешней ситуации выполнять эту миссию мы можем лишь частично, не получая прямой реакции на исполнение. В то же время я очень рад, что сегодняшние технологии дают нам возможность «дотягиваться» до многих людей в мире, иногда и до тех, кто в «обычное время» не посещают концертные залы.
Я как раз об этом думала на-днях. Нет худа без добра, и может быть, когда все это кончится, возникнет новая «живая» аудитория?
Я искренне в это верю! И это в первую очередь касается молодежи, которая больше «дружит» с техникой и которая, попав на стриминг концерта случайно или чтобы составить компанию бабушкам и дедушкам, захочет узнать, как это происходит на самом деле. Ведь согласитесь, ничто не заменит эмоций, испытываемых в переполненном зале! Но, как бы то ни было, повторюсь, все мы, музыканты, очень благодарны, что можем хотя бы так поддерживать контакт с нашей публикой и ждем-не дождемся возвращения к «живым» концертам.
Играете ли вы как-то по-другому в пустом зале?
Мне кажется, нет, хотя, конечно, отвечать я могу только за себя. Стоит мне взмахнуть дирижерской палочкой, стоит прозвучать первому такту, как я полностью погружаюсь в исполняемое произведение. Даже во время обычных концертов я порой забываю, что за моей спиной аудитория, и только аплодисменты выводят меня из этого состояния.
Вы известны, прежде всего, как специалист по романтическому репертуару, а в этот мрачный период нам всем так не хватает романтики! Расскажите, пожалуйста, о Ваших «отношениях» с Пятой симфонией Чайковского.
На мой взгляд, это одна из самых прекрасных из всех написанных симфоний и связывают меня с ней, действительно, особые отношения: это была из первых симфоний, которой я, тогда еще совсем молодой музыкант, дирижировал. Я сразу влюбился в это произведение, с первой же ноты увлекающее вас в путешествие по стране эмоций. Эмоций, которые все мы переживаем в течение жизни: грусть, доходящая до отчаяния, размышления о смысле существования – вспомните вторую часть! Как Вы знаете, Чайковский написал программу для этой симфонии, в которой прямо говорил, что отдает себя на волю судьбы, балансируя между надеждой и отчаянием. И именно это делает Чайковского таким особым, таким уникальным – в дополнение, конечно, к прекрасным гармониям и великолепной инструментовке, в которой он был непревзойденным мастером. Каждый человек может пропустить эти чувства через себя.
Тема судьбы, постоянно вмешивающейся в счастливое существование, проходит через всю симфонию. Но в последней коде лично я слышу победу человека над отчаянием, что делает это произведение особенно «подходящим» для исполнения в ситуации, которую мы все переживаем. Это своеобразный призыв от нас, музыкантов, не сдаваться, ведь впереди нас обязательно ждет что-то хорошее!