«Где он мог подхватить ковид? Одному Богу известно»: Борис Грачевский избегал многолюдных мероприятий, но уберечься от болезни не смог
Первым о смерти художественного руководителя киножурнала «Ералаш» сообщил продюсер и ближайший друг Грачевского Марк Левин. Он написал на своей страничке в FB: «Не стало моего друга Бориса Грачевского. Светлая память. Сил и мудрости Кате. Друзья рядом».
Кинокритик Вячеслав Шмыров вспомнил о своем недавнем разговоре с Борисом Юрьевичем.
- Мы общались накануне его госпитализации, - рассказал нам Шмыров. - Вообще была очень странная ситуация. Примерно в начале ноября Грачевский вернулся из Сочи с фестиваля, очень довольный, полный сил. Сейчас пишут в соцсетях, что он не носил там маску... Не знаю, у меня сложилось как раз другое впечатление. Мы с ним должны были встретиться на одном мероприятии в Москве. Вдруг он позвонил: «Извини, старик, меня жена не отпускает, - сказал он мне. - Катя не хочет, чтобы я бывал в многолюдных местах, боится»...
На том мероприятии, куда он побоялся прийти, я собрал человек семьдесят. И никто не заболел потом. А Боря, который стал избегать публичности, вдруг загремел в больницу. Где он мог подхватить ковид? Одному Богу известно. Судьба-злодейка. У меня вообще такое впечатление, что эта зараза просто выхватывает людей. При этом человек может беречься, сидеть дома и... неожиданно заболеть.
Мы с Борей созванивались часто. Он любил вспоминать ту прежнюю киностудию им. Горького, которую он очень любил, куда пришел из армии еще совсем молодым человеком. Он работал тогда скромным администратором на студии, начинал с низов. Очень был привязался к киногруппе режиссера Александра Роу, работал на трех последних картинах Александра Артуровича сначала администратором, потом замдиректора по производству.
В фильме «Варвара-краса, длинная коса ...» была первая и, как он говорил в шутку, его лучшая роль. Там есть эпизод, когда из воды выскакивает рука морского царя с криком: «Должок!». Рука была искусственная - она крепилась к тазику с водой, в котором плавали кувшинки. Поскольку Грачевский тогда был очень худой, то лишь ему из всей съемочной группы было под силу подлезть под этот таз и «пошевелить» волшебной рукой.
Он был очень ребячливый человек. В нем эта детскость и незлобивость осталась до конца его жизни.