В советской Прибалтике тоже были транссексуалы: первая операция по смене пола в СССР
Первая операция по смене пола в Советском Союзе была проведена в Латвийской ССР, в Риге. Ее провел прославленный врач Виктор Константинович Калнберз. Осуществление такой операции говорит как о высочайшем уровне латвийской хирургии, так и о том, что в социальном плане в «оккупированной» Прибалтике были возможны вещи, немыслимые в других регионах СССР.
Сразу оговоримся: нередко за такого рода хирургическим вмешательством стоит глубокая психофизиологическая драма личности. Бывают случаи, когда операции по смене пола жизненно необходимы, то есть направлены на спасение — в буквальном смысле — жизни человека. Врачи с богатым практическим опытом в этой сфере заверяют, что в некоторых случаях человеческое естество может отторгать свой пол самым ожесточенным образом.
С такой ситуацией в конце 1960-х годов столкнулся и латвийский хирург Виктор Калнберз. Будучи в первую очередь врачом-гуманистом, он не мог равнодушно пройти мимо этой беды и после долгих размышлений решился провести сложнейшую операцию.
В дальнейшем ему пришлось столкнуться с резким осуждением этого поступка.
В истории подготовки первого в СССР трансгендерного перехода важную роль сыграл хирург Владимир Петрович Демихов, один из основоположников практической трансплантологии. Он известен тем, что первым пересадил собаке вторую голову.
Однако в последние годы жизни доктор попал в опалу со стороны чиновников отечественного Минздрава. Те весьма неодобрительно относились к его пионерским опытам. Владимиру Петровичу тяжело было переживать официальное осуждение, которое отрицательно сказывалось на состоянии его здоровья.
Однажды в рижском кабинете Калнберза раздался телефонный звонок. Это и был профессор Демихов из Москвы. Выдающийся ученый поведал без обиняков, что к нему в клинику пришла «приятная женщина с инженерным образованием», которая «хочет сменить пол, желает стать мужчиной».
Демихов, осведомленный о грандиозных успехах латвийского специалиста в области фаллопротезирования, попросил Калнберза проконсультировать пациентку и по возможности решить ее проблемы. Сама женщина возлагала большие надежды на Владимира Петровича, который, будучи биологом-экспериментатором, не мог оперировать людей. По этой причине пациентка отправилась в Ригу.
Молодая женщина рассказала, что она пробовала лечиться гормонотерапией, гипнотическими сеансами, перепробовала и альтернативные способы, но ничего не помогало. Московские врачи не смогли избавить ее от синдрома гендерной неконформности.
У доктора Калнберза к тому времени были практические достижения в области реконструктивной пластики, и он с участием выслушал потенциальную пациентку, которую звали Инна, дав согласие оказать ей помощь.
До Калнберза в мире были проведены четыре схожих операции, однако, как отмечает хирург в своих воспоминаниях «Мое время», ни одна из них не была доведена до конца.
В странах соцблока первым хирургом, решившимся на проведение операции по смене пола, был завотделом пластической хирургии чехословацкого города Тржинец Ричард Клузак. Свой бесценный опыт он опубликовал в статье «Хирургическая трансформация пола при женском транссексуализме» (журнал Acta Chirurgiae Plasticae, 1968).
Ему удалось сформировать полноценный половой член с помощью филатовского стебля, но без мочеиспускательного канала. Он имплантировал костный аутотрансплантант из 7-го ребра. Матка и влагалище пациента были сохранены.
Эта операция произвела сенсацию в европейском научном мире. Однако Виктор Константинович полагал, что подобное медицинское вмешательство несовершенно, поскольку приводит к появлению гермафродита, и решил пойти другим путем.
Во время второго приезда Инны в Ригу Калнберз созвал консилиум, состоявший из наиболее авторитетных специалистов, легендарных латвийских врачей. В нем принял участие и выдающийся хирург Александр Петрович Биезинь, основоположник детской хирургии Латвии, прославившийся разработкой лечения хирургических заболеваний грудной и брюшной полости у детей. Там же присутствовал и замдиректора Института психиатрии Минздарва СССР Григорий Абрамович Ротштейн, который внимательно изучил историю болезни Инны, которая трижды пыталась свести счеты с жизнью из-за неразделенной любви к девушке. Его психоневрологическая экспертиза показала, что консервативные методы в отношении Инны не подействуют. Ротштейн признал, что подлинным спасением для женщины станет изменение телесного облика.
После этого, вооружившись заключением медэкспертов и мнением коллег, Калнберз нанес визит министру здравоохранения советской Латвии Вильгельму Канепу, который долго рассматривал медицинские документы и дал согласие на проведение операции.
Виктор Константинович проконсультировался и со священнослужителями, от которых услышал разные мнения. Один из них, впрочем, разрешил операцию, сказав: «Если вы исправите ошибку природы, то поможете Господу и сделаете угодную для Него работу».
Несколько раз Калнберз, испытывавший моральные трудности, связанные с непростым выбором, проводил беседы с Инной, однако та написала ему проникновенное письмо, отказавшись уезжать из Риги.
И тогда хирург принял окончательное решение, вошедшее в историю не только советской, но и мировой медицины. С 17 сентября 1970 года по 5 апреля 1972 года Виктор Калнберз провел серию операций, в результате которых добился полной смены пола пациента.
Пациентка после операции чувствовала себя очень хорошо. Все прошло по плану: сначала был создан мужской половой член, проведены мочеиспускательные каналы, имплантирован фаллоэндопротез. Затем были выполнены другие необратимые медицинские манипуляции, что привело к окончательной гендерной трансформации.
Однако чиновники были настроены радикально. После завершения операции в Ригу 8 августа 1972 года по решению министра здравоохранения Бориса Васильевича Петровского прибыла комиссия, которая должна была осудить действия врача. В неформальном разговоре с Владимиром Аркадьевичем Мелик-Мкртычаном, психиатром, входившим в состав комиссии, Калнберз понял, что для него уготовлена психиатрическая экспертиза, результат которой был запрограммирован заранее.
Однако молодой психиатр не согласился опорочить Калнберза. Комиссию расформировали, а самого Виктора Константиновича в этом же году срочно вызвали в Москву с требованием дать пояснение по поводу проведенной операции.
Глава советского Минздрава был выведен из себя. В свою очередь, Виктор Калнберз отвечал, что он руководствовался искренним желанием помочь больной. Министр поставил ему в упрек то, что он ни с кем не посоветовался перед осуществлением операции. Калнберз возразил, что никто из хирургов перед ответственной операцией не оповещает широкую общественность о своих планах, однако узкий круг лиц, специализирующихся на указанной проблематике, был поставлен в известность.
Далее возникла дискуссия о том, чем следует считать транссексуализм — заболеванием или развратом (на последнем настаивал Борис Петровский).
Виктор Калнберз отметил, что авторитетные психиатры посчитали, что больная страдала именно врожденной формой транссексуализма.
В продолжение беседы прозвучали тезисы о том, что Калнберза следует осудить и посадить. Вскоре Виктору Константиновичу в соответствии с приказом А-130 от 1 сентября 1972 года был объявлен строгий выговор. В приказе выражалось утверждение о «недопустимости проведения таких операций в будущем», а все разговоры и публикации на эту тему должны быть запрещены.
Приказ был получен всеми Министерствами здравоохранения союзных республик.
Однако первым, кто нарушил этот запрет, был сам Борис Васильевич Петровский, принявшийся осуждать хирурга за совершенные действия по созданию из «нормальной женщины искусственного мужчины».
Медицинское сообщество, естественно, проявляло любопытство, поскольку никто даже не догадывался об авторстве проделанной в Риге работы. Министр, сокрушаясь о нарушении моральных норм, не называл фамилии Калнберза, однако по неофициальным каналам врачи скоро узнали о том, кто провел операцию.
Тогда многие известные в стране хирурги, академики и практикующие специалисты, реагируя на ожесточенную критику «сверху», оказали Виктору Константиновичу ощутимую поддержку. Врачи убеждали Калнберза в правильном решении проблемы врожденного транссексуализма.
Виктор Константинович, чувствуя опору, в дальнейшем выполнил еще пять таких операций пациенткам из различных республик СССР.
В 1975 году Государственный комитет Совета министров СССР выдал врачу патент номер 487637 на изобретение «Способа хирургического лечения гермафродитизма» (хотя формулировка и не совсем точна, поскольку речь идет о транссексуализме). Впрочем, сами же чиновники посоветовали квалифицировать эту операцию как форму лечения гермафродитизма, в противном случае заявка была бы не принята, поскольку в советской классификации такого заболевания, как транссексуализм, не существовало.
В дальнейшем подобного рода операции начали активно проводить в Институте клинической и экспериментальной хирургии Москвы.
Парадокс в том, что его директором в течение многих лет был экс-министр здравоохранения СССР Борис Васильевич Петровский.
В начале 2000-х годов российские врачи разработали новые варианты гендерной трансформации с использованием приемов микрохирургической техники. Одним из ведущих специалистов в этой области является хирург из Москвы Рубен Татевосович Адамян, который приглашал Виктора Калнбера в качестве консультанта на различные операции.
Одна из них носила исторический характер. Она состоялась 16 февраля 2006 года в клинике рижского пластического хирурга Эдуарда Николаевича Юршевича, и в ходе нее доктор Адамян осуществил превращение мужчины в женщину.
Сам Калнберз вспоминает примечательный случай: после одной из лекций слушатель назвал его вторым по значимости пластическим хирургом в мире. На вопрос Виктора Константиновича, кто же был первым, тот ответил: «Господь. Он первый создал Еву из ребра Адама, а вы сделали Адама из Евы».