После поездки за границу я, казалось, была вполне готова к тому, что нельзя будет выйти из дома две недели. И совершенно не ожидала, что этот небольшой временной отрезок заставит пересмотреть многое вокруг и внутри себя. Вольному – воляЧто мы знаем о психологии несвободы? Неделя в больнице, жизнь на отдалённой даче и даже служба в армии не в счёт, потому что там вокруг люди и какая-никакая возможность перемещаться. На карантине же в ограниченном пространстве только ты и, возможно, энное число родственников, а если сильно повезло, то кошка или собака. Мне повезло трижды. В своё время мы основательно прониклись лозунгом, что на Белгородчине модно жить в своём доме, и переехали в село. Согласитесь, видеть солнце не в окне девятого этажа, а стоя на своей земле, куда как приятнее. К тому же под карантин со мной попали четверо родственников (включая двух внуков), две собаки и четыре кошки. А с детьми и животными, как известно, не заскучаешь. И всё‑таки эти приятности не помешали появиться чувству, о котором раньше я даже не подозревала: внутреннего раздрая из‑за невозможности идти куда хочется и когда требуется. Состояние это, неожиданно тягостное, оккупировало каждую клеточку организма, и не отпускало даже во сне. Хотелось вырваться и бежать по мокрой траве, песку, с разбегу – в реку, а потом через лес и поле…Наверное, так мечтают о воле звери в клетках. Ну а чем мы, тоже природные создания, от них особо отличаемся? Кстати, прочувствовав эту первородную тягу на своей шкуре, я коренным образом пересмотрела отношение к зоопаркам. Никто уже меня не убедит, что содержание животных в неволе – это их шанс на выживание. Сохранить редкий вид так, наверное, можно. Но это не имеет никакого отношения к слову «жизнь» в полном её значении.И людей, навсегда запертых в квартирах из‑за недугов, я теперь понимаю. Можно сколько угодно создавать для них комфортные условия, но, если они не видят мир, не покидают четыре стены, – это профанация доброты. Сковородку спрячьТо, что карантин – стресс, было понятно не только по собственным ощущениям. Новостные ленты мира зашумели, что самоизоляция привела к значительному росту случаев домашнего насилия. Например, в китайском Хубее оно выросло в три раза, во Франции за месяц изоляции – на 32 %, в Испании – на 12 %. А инициаторами семейных разборок стали не только мужчины, но и озверевшие от круглосуточной уборки-готовки женщины. Так, одна французская мадам отходила благоверного сковородкой только за то, что тот попросил сделать ему кофе.Батюшки, какие страсти! Да если бы россиянки так реагировали на столь невинные просьбы, мы бы уже без мужиков остались. И поэтому, спасаясь от депрессии, наши карантинящие женщины бросились перебирать шкафы, рукодельничать, генералить. Некоторые забыли о многолетних диетах и впали в круглосуточный жор. Другие – в спячку. Но кто кого тут осудит, когда стресс?Мне же захотелось какой‑то тяжёлой, даже изнурительной физической нагрузки. И я взялась за лопату и несколько дней подряд перекапывала грядки: туда, обратно, ещё раз, а теперь – под деревьями.Судя по тому, что все сковородки в доме использовались исключительно по назначению, метод для снятия стресса действенный. Рекомендую. Зверьё моёНаши домашние питомцы, выросшие на сухом эмоциональном пайке хозяйской ласки (в селе при всех заботах некогда с ними в обнимашки играть), вдруг оказались в центре общего внимания. А как иначе, если утро начиналось с того, чтобы накормить и погладить «мяу» и «ав-ав». Ошалев от невиданной востребованности, четвероногие друзья совершенно обнаглели и стали бесстрашно заходить на кухню, а некоторые даже выпускать коготки, требуя лакомый кусочек прямо из тарелки. Однако свою досуговую и психотерапевтическую роль они выполнили.Советую ли я оставлять с собой питомцев на карантине? Если у вас достаточно места, есть возможность выгула и вы сможете обеспечить животным нормальное питание и не раздражаться на них (что предсказать на самом деле трудно), то, наверное, да. Когда же жилплощади в обрез, выходить некуда, лучше отселить их на время в другое место: им стресс уж точно ни к чему.И, конечно, не нужно никого заводить специально, для разовой разрядки (или возможности прогулки в режиме самоизоляции, как вполне может случиться), чтобы потом не росли ряды «отслуживших своё» дворовых подкидышей. Стратегические запасыЯ знаю, что определённую часть сограждан мёдом не корми – дай прокатиться на чужой шее. Если же ты привык карабкаться по жизни сам, ни на кого не рассчитывая, то ситуация, когда кого‑то о чём‑то нужно просить, – болезненная, а если просишь не раз и не два – даже травмирующая. А просить на карантине кого‑то по‑любому приходится: невозможно запастись всем и сразу на сто лет вперёд. Те же лекарства, скоропортящиеся продукты, увы, заканчиваются.Многие смеялись над согражданами, забившими кладовки и гаражи продуктами и бытовыми товарами, но, когда ты заперт, эти домашние склады воспринимаются иначе. Так что я одна из немногих, кто мысленно жмёт этим хозяйственным людям руку. Более того, по окончании карантина сама помчалась в магазин за гречкой, макаронами, консервами, канцтоварами, моющими средствами и другими стратегическими запасами. И за туалетной бумагой. Потому что эпопея с коронавирусной инфекцией пока не окончена. Неприятное открытиеСтранное дело: будучи закрытым, ты всё равно знаешь, что происходит вокруг. Тут я вспомнила свою покойную бабушку, которая из‑за болезни годами не выходила со двора, но в каком платье Зинка на другом краю деревни пошла в магазин, она знала точно. В селе новости приходят к тебе каким‑то неведомым способом. Именно так мне прилетело отношение испуганных земляков к присутствию рядом возможных коронаносителей (поясню, что вируса у нас не было, мы просто должны были выполнить предписание о карантине).Неприятное, знаете ли, открытие. В душе я даже стала побаиваться, что какой‑нибудь неуравновешенный товарищ крикнет: «Ату их!» Скажете – слишком? История циклична, а придуманные нормы человеколюбия действуют только до определённых границ. Брызжущие ненавистью комментарии интернет-пользователей о вновь прибывших в область (теперь уже не из‑за границы) лично меня очень сильно настораживают. Поэтому я двумя руками за то, чтобы информация о больных и карантинных людях была скрыта по всем правилам медицинской этики, охраны личных данных и так далее. А всем, кому предстоит пройти этот путь, – моё сочувствие.Шутить извольтеУслышав, что завтра к нам придёт «космонавт» (как ещё объяснить ребёнку вид медика в защитном костюме), чтобы взять у нас для анализа на коронавирус мазки, пятилетний внук вытаращил изумлённые глазёнки: «Мозги-и-и?»Благодаря этому и многим другим весёлым эпизодам карантин остался в памяти не вселенской драмой, а просто одним из жизненных испытаний, которое теперь многим приходится проходить.Поэтому юмор, господа, нужно культивировать. Хотя бы потому, что эндорфины – гормоны счастья – поддерживают иммунитет. Причём бесплатно. Спасётесь?В конце марта я возвращалась в Белгород из загранпоездки через Москву. Короткая процедура регистрации в «санпропускнике» терминала F аэропорта Шереметьево. Родной Курский вокзал, где мало что говорило о введённых в связи с коронавирусом строгостях.На вокзале я выглядела как инопланетянка: в маске, перчатках, насквозь пропитанная спиртовыми и хлорными протирками, вышколенная европейскими нормами не приближаться и не чихать. Когда у билетной кассы вплотную напирает энергичная женщина, нервно отодвигаюсь.«Сейчас безопаснее держаться друг от друга подальше, – пытаюсь донести очевидное. – Вы же слышали про полтора метра?»Та обиженно поджимает губы:«Я сама медик! – и, ехидно осматривая мой «камуфляж», иронизирует: – А вы думаете, что спасётесь?»Так вот, выйдя после двухнедельного карантина на волю, в поведении многих людей никаких изменений я не увидела. В масках и перчатках – единицы, гуляют, как вздумается, и бабушки на лавочках по‑прежнему перемывают косточки соседям. И знаете, я уже не так уверена, что женщина на вокзале сказала глупость. Потому что правильный карантин начинается с головы, а не с забора. При этом не у одного человека, а у всех и разом.Ольга БондареваМнение автора может не совпадать с мнением редакции
