«Оптимизация» медицины Голиковой и Скворцовой обезоружила регионы перед COVID-19
Коронавирус продолжает захватывать страну. Изначально главным очагом заболевания стала Москва, однако с каждым днём всё больше случаев фиксируется в регионах, где за сутки порой выявляется несколько десятков носителей вируса.
Такая ситуация выглядит крайне тревожно: если статистика будет расти теми же темпами, регионы могут не справиться с потоком заболевших. Причём ещё лет 10 назад такой проблемы даже не возникло бы. Однако в процессе оптимизации медицины были массово закрыты инфекционные больницы и уволены работавшие в них специалисты.
Как выглядит вирус COVID-19, узнать уже успели, кажется, все. Неприятного вида шарик с щупальцами. Уверен: если взять микроскоп посильнее и присмотреться, где-то там могут проявиться лица тех, благодаря кому коронавирус теперь сотнями укладывает россиян в реанимационные койки и неизвестно скольких ещё уложит в могилы.
Это лица людей, с чьей подачи в течение последних лет шла «оптимизация» отечественной системы здравоохранения. Проводя её, россиян успокаивали рассказами о внедрении «бережливой» медицины и цифровых технологиях.
По факту же, это обернулось массовым сокращением медперсонала и закрытием лечебниц. Лиц будет много – чиновники из федерального Минздрава, спускавшие вниз приказы, их коллеги из региональных депздравов, послушно эти приказы выполнявшие. Но крупнее всего, пожалуй, проявятся холёные лица двух идеологов оптимизации – вице- премьера Татьяны Голиковой и экс-главы Минздрава Вероники Скворцовой.
Инфекционисты оказались не нужны
«Оптимизация медицины была проведена ужасно» – такое заявление сделала в ноябре прошлого года в телеэфире Татьяна Голикова. В это время за тысячу километров от столицы, в городе Новочеркасске Ростовской области, три врача городской инфекционной больницы решали, как им быть дальше.
Три доктора-инфекциониста составляли весь врачебный персонал больницы, обслуживающей город с 170-тысячным населением. Одному из эскулапов стукнуло уже 66, второму – 72. Больничному зданию с отваливающимися стенами и тараканами и вовсе перевалило уже за 100.
Решив, что хватит терпеть, все три инфекциониста написали заявления об уходе. До появления коронавируса оставалось меньше месяца. Тогда эта история вызвала немало шума, однако за кадром остался тот факт, что уволившиеся медики оставались, образно говоря, последними из могикан. Многие их коллеги потеряли работу намного раньше – одни в результате сокращения ставок, другие по причине закрытия больниц.
Всего, как следует из доклада «Оптимизация российской системы здравоохранения в действии», с 2000 по 2015 год количество больниц в стране сократилось вдвое – с 10,7 до 5,4 тысячи. Одновременно уменьшалась численность врачей. При этом сокращать старались в первую очередь представителей редких специальностей – аллергологов, дерматологов и особенно инфекционистов. Потому если количество врачей в целом уменьшилось на 2%, то количество специалистов-инфекционистов – на 10%.
Одновременно, как следует из данных Росстата, сокращалось число коек инфекционного профиля – с 70,5 тыс. в 2010 году до 59 тыс. в 2018-м. Во многих случаях разом закрывали всё отделение. Теперь специалисты называют это фатальной ошибкой, которая ещё неизвестно во что выльется.
Дело в том, что раньше инфекционные отделения, как правило, располагались в изоляции от других лечебных корпусов. Сейчас региональные власти в ожидании потока больных спешно создают новые инфекционки. Но для этого приходится перепрофилировать другие отделения в больницах, что создаёт повышенную угрозу распространения коронавируса.
Нет врача – нет болезни
О том, что ничем хорошим всё это не закончится, эксперты говорили и три, и пять лет назад. В 2016 году в ОНФ открыто назвали необдуманной проводимую Минздравом оптимизацию инфекционной службы. «Ситуация катастрофическая», – отмечала руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением Гузель Улумбекова.
Она подчёркивала: «оптимизация» уносит жизни россиян. С 2011 по 2014 год сокращение числа инфекционистов и количества коек привело к росту смертности в 26 регионах страны. В их числе Томская, Мурманская, Ленинградская, Тюменская области, Карачаево-Черкесская Республика и другие.
Минздрав, которым тогда рулила Вероника Скворцова, отмахнулся – дескать, о чём вы, в стране, наоборот, снизилась заболеваемость инфекционными болезнями.
Однако Гузель Улумбекова поясняла: заболеваемость в России измеряется по обращаемости. Есть специалист – диагноз будет зарегистрирован. Нет врача – нет и болезни. Естественно, что заболеваемость упала – вы же сократили инфекционистов!
Спустя год о проблеме высказалась и главный специалист по инфекционным болезням Минздрава РФ профессор Ирина Шестакова. Как поясняла она, стране не хватает минимум 1900 врачей-инфекционистов. Кроме того, Минздрав держит инфекционную службу на хлебе и воде: на неё идёт лишь около 2% от всего бюджета здравоохранения.
А ну, как случится эпидемия? Сейчас в Минздраве продолжают уверять, что всё хорошо и ситуация под контролем. Однако открыта статистика, показывающая общее количество врачей-инфекционистов. Всего их около 6 тысяч. На первом месте Санкт-Петербург – 353 специалиста. На втором Москва – 350. Далее следуют Краснодарский край (229), Московская (219) и Свердловская области (177).
Теперь смотрим аутсайдеров списка. Чукотский автономный округ – 6 врачей. Еврейская автономная область – 4 врача. И наконец Ненецкий автономный округ – 2 врача! 12 апреля в Нарьян-Маре выявили первого пациента с коронавирусом. Если последуют новые случаи, кто будет лечить заболевших?
Один специалист на 550 больных
В конце февраля, когда пандемия ещё не добралась до России, в агентстве «ФинЭкспертиза» (FinExpertiza), изучив потенциал отечественной медицины, смоделировали сценарий на будущее. Вывод оказался таким: в случае развития в РФ эпидемии по «хубэйскому варианту» только одному из трёх инфицированных хватит койки в инфекционном отделении. Если дело будет обстоять хуже, койка достанется в среднем одному из 124 инфицированных. Если же дойдёт до того, что инфицированными окажется 5% населения, то мест в инфекционных отделениях хватит, в среднем, для 0,8% заболевших.
«Ситуация, когда в среднем по стране на одну койку в инфекционных отделениях приходится 2475 человек, в условиях эпидемической угрозы в соседнем государстве не может не настораживать. Однако это не единственный фактор риска: в России всего порядка 13 тыс. врачей санитарно-эпидемической группы. Эта специализация врачей – актив ещё более важный, чем больничные койки. Если в России реализуется самый негативный из прогнозов, то на одного врача санитарно-эпидемической группы будет приходиться 550 заражённых», – констатировал член совета директоров сети FinExpertiza Агван Микаелян.
Конкретно
Помимо нехватки специалистов и коечного фонда называют ещё две угрозы. Первая – нехватка среднего и младшего персонала. С 2013 года по конец 2019-го число средних медработников уменьшилось на 9,3%, а младших – в 2,6 раза. Быстро решить эту проблему не получится.
Можно попробовать завлечь рублём обратно ранее уволенных медсестёр и санитарок. Но большинство из них находятся в возрасте и входят в «группу риска». При отсутствии в регионах качественных средств защиты мы рискуем получить растущую смертность среди медработников.
Вторая угроза – отсутствие своих препаратов, средств индивидуальной защиты и медицинской техники. Вакцину от коронавируса сейчас создают, но кроме её нужны и другие лекарства. Большинство препаратов у нас либо импортируются, либо изготавливаются из зарубежного сырья – китайского или индийского. Из Китая раньше везли даже резинки для пошива медицинских масок, а маски с серьёзным уровнем защиты практически все импортные.
Также в стране имеется, примерно, 40 тыс. аппаратов ИВЛ, половина из которых старые. По статистике, они нужны каждому четвёртому заболевшему коронавирусом. А ведь есть ещё и другие пациенты, которым также требуется ИВЛ.
Анастасия Васильева, председатель профсоюза «Альянс врачей»:
– Москва сможет справиться. Здесь большая плотность больниц, медцентров, врачей. А вот регионы могут не справиться. Каникулы объявили с 30 марта, инкубационный период 14−30 дней. Через месяц может начаться эпидемия в регионах, она кое-где уже началась, но не так интенсивно. Я заранее представляю, что там будет, и мне страшно. Уже сейчас надо готовить регионы и туда посылать самолёты с экстренной помощью.
Источник — «Версия»