В тени
«Тысяча слов оставят меньший след, чем память об одном поступке»
Ибсен Генрик
Норвежский поэт и драматург
Это был один из тех дней, когда весна вовсю наступает, а зима еле уносит ноги. Население Чемберекского (Красное село) района Ново-Баязитского Уезда Иреваньской Губернии пребывало в праздничном настроении. Все готовились к Новруз Байрам. Пожилые никак не могли дождаться оттепели, чтобы скинуть тёплую одежду и начать собирать ферула-траву (местные жители называют её чашыр) в предгорьях, а дети томились в ожидании, когда же нагреются воды озера Гёкче, чтобы вдоволь наплаваться в его голубых водах. Это был один из обычных дней в повседневной жизни района. В этих местах это время весны проходит так каждый год. Ранняя весна 1965-го не стала исключением.
Руководство района занималось текущими делами. Секретарь компартии района Кязим Алиев с утра перебирал почту и давал необходимые указания соответствующим отделам. Зазвонил телефон. Это был телефон прямой связи с первым секретарём райкома партии Али Гасановым https://az.wikipedia.org/wiki/%C6%8Fli_H%C9%99s%C9%99nov_(jurnalist).
— Слушаю, товарищ Гасанов.
— Кязим, хочу узнать твоё мнение по сложившейся ситуации на хозяйствах Агбулага. Подумай, я зайду к тебе обсудить.
Несмотря на искренние отношения между ними, звонок всё же показался странным. Да и обсуждать по Агбулагу нечего вроде.
Али Гасанов пожаловал в рабочий кабинет секретаря. Несколько раз упомянув о селе Агбулаг, он взглядом пригласил Кязима Алиева выйти в коридор. Кязим Алиев поспешил последовать за первым секретарём. Али Гасанов сказал:
— У нас будет гость. Он не из здешних мест. Обедать будем у тебя. Скажи Самандар баджи, чтобы была готова. Не звони ей. Пойдёшь на обед пораньше. У нас дома могут быть уши (Али Гасанов имел ввиду подслушивающее устройство).
В этих краях не принято спрашивать про гостя. В полдень к дому Кязима Алиева подъехала машина марки ГАЗ 69. Хозяин и Али Гасанов ждали гостя у ворот. Из машины вышел высокий, голубоглазый, атлетического сложения мужчина лет сорока. Он поздоровался за руку с Али Гасановым. Они были знакомы. Затем гость пожал руку Кязиму Алиеву. Все трое вошли во двор. Не отводя цепкого взгляда от Кязима Алиева, пришелец спросил у Али Гасанова:
— Тот сотрудник, о котором ты говорил?
Али Гасанов подтвердил. Мужчины вошли в комнату. Самандар ханум принесла на подносе дымящийся чай ярко пурпурного цвета.
— А в ваших краях чабрец не заваривают?- спросил гость бодрым голосом, разряжая обстановку.
Прошло немного времени, Самандар ханум вошла в комнату и стала накрывать на стол. Она разложила стаканы, с заваренным чабрецом и нарезанной Иреваньской кятой. Аромат чабреца и пряностей печёного охватил комнату. Видно было, что чабрец пришёлся гостю по душе. Он, попивая заваренный чабрец, осматривал стены, затем потолок. Оценивая ситуацию, он мял левый кулак правой ладонью и правый кулак левой ладонью как бы моя руки. Затем посмотрел на часы.
— Выйдем на свежий воздух,- привстав произнёс гость, -Пообедаем в следующий раз.
Он поблагодарил Самандар ханум:
— Не мог уйти, не отведав чабреца ваших краёв.
Мужчина спортивного телосложения сел в свой ГАЗ-69, за ним последовали на Волге Али Гасанов с Кязимом Алиевым. Ехали они через густо заселённое армянами село Орджоникидзе в сторону ущелья Шыных на территорию Кедабекского района Азербайджанской ССР, по направлению к Муту Дере. Доехав до Кёхне Баш Кечид, машины остановились. «Пусть твой сотрудник подождёт нас здесь»,- сказал гость и они пошли с Гасановым по вспаханному полю. Кязим Алиев остался ждать у машины. Беседа продлилась около часа. Вернувшись обратно с первым секретарём, он попрощался с обоими и перед тем как направиться к своей машине, спокойным голосом чеканя каждое слово, сказал Али Гасанову:
— Объясни ситуацию своему сотруднику. И ничего не надо опасаться. Ни шага им не удастся сделать. Будьте непоколебимы.
ГАЗ-69 удалился. Али Гасанов казался озабоченным. Покачав головой он обратился к Кязиму Алиеву:
— Этот человек проделал путь из Баку в Нахчыван, а оттуда прямиком в наш район, чтобы спасти нас от больших неприятностей. Он заместитель руководителя КГБ Азербайджана Гейдар Алиев. Соседи никак не угомонятся.
Через два дня в районе стали происходить странные для этих мест события. В отдалённый горный район, каким являлся Чемберек, из Москвы прибыла комиссия, состоящая из оперативников КГБ СССР. Советское руководство болезненно относилось к национальному вопросу и всяким проявлениям национализма. Выяснилось, что «пропавшее» оружие из районного отделения ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту) и оружейной комнаты местного отдела милиции было роздано националистически настроенным элементам села Орджоникидзе. Оружие было изъято комиссией. В ходе расследования был установлен факт, что на 24 апреля, в день вымышленного геноцида армян планировалось прибытие шайки воинствующих националистов из Еревана под руководством которых, местные молодчики готовились учинить разгром в приграничных с Орджоникидзе сёлах Кедабека, а также в сёлах Агбулаг, Шорджа и Арданыш Красносельского района.
Уместно отметить, что накануне 50-летия вымышленного геноцида, армяне, проживающие на Западе, а также в Латинской Америке и Ближнем Востоке, решили развернуть крупномасштабные террористические акции против Турции. А до этого планировались теракты против азербайджанцев в Азербайджане и Армении. Проявив откровенную беспринципность, советское руководство пошло на поводу у армян и под воздействием армянского лобби в 1965-м году дало разрешение на проведение мероприятия по «геноциду» в ограниченном кругу в Ереване. Это решение компартии СССР полностью развязало руки воинствующим армянским националистам.
Вернёмся к событиям в Красносельске. В Красносельске начались допросы. Руководители партийно-советских и правовых органов также приглашались на допросы в качестве подозреваемых. Особенно встревоженным казался начальник местного отделения милиции майор Галечян. И на то были серьёзные основания. Не скрывающий и ранее своей лютой ненависти к азербайджанцам, Галечян, как выяснялось вместо обеспечения безопасности населения играл роль координатора террористической ячейки.
По району поползли слухи. Уже все в районе судачили о том, что местная террористическая ячейка имеет связи в Ереване и за рубежом. На второй день начала работы московской комиссии все узнали о смерти Галечяна. Официальной версией стало «самоубийство». Галечян был убит выстрелом в рот в своем служебном кабинете. Так мафия расправляется с теми членами, от кого исходит утечка информации. Устранение Галечяна было на руку и московской комиссии. Оборвалась важная нить паутины террора. Никто не был арестован, соучастники не были установлены.
Эта реальная история лишь один эпизод из жизни Гейдара Алиева. Эпизод, который спас жизни сотен его соотечественников, и который сообразно реалиям того времени, и занимаемой должности нашего героя не мог быть обобществлен. После этого еще 23 года предстояло жить и творить гёкчинцам на земле своих дедов и прапрадедов. Али Гасанов ещё 4 года продолжал оставаться первым секретарём. Позже он работал в Ереване. Но армяне не могли ему простить прошлое. Было ясно, что они не упустят случая очернить его имя. И Гейдар Алиев буквально вырвал его из когтей армянских шовинистов, пригласив в Баку. И Али Гасанов многие годы продолжал работать на ответственных постах в Азербайджане.
Не все знают об этих событиях 1965 года, но те, кто в курсе, всегда с благодарностью вспоминают о великом сыне Азербайджанского народа.
Хотел бы выразить благодарность ныне здравствующему свидетелю тех событий, уважаемому мною гёкчинцу, доктору Гусейну Гусейнову за его бесценные воспоминания.
Сообщение В тени появились сначала на Зеркало.az.