Его считали "контриком": Подвиг деда Матвея
"Контрик"
Матвей Кузьмин родился в Российской империи в деревне Куракино Псковской области в 1858 году, за три года до отмены крепостного права. Он никогда не отличался боевым характером и предпочитал жить скромно и тихо.
Занимался земледелием, охотой и рыбалкой. После революции и начала коллективизации он единственный в деревне отказался вступать в колхоз. Односельчане недолюбливали Матвея Кузьмича за его нелюдимый характер. За глаза его называли бирюком и "контриком".
В августе 1941 года в деревню, где со своей семьёй жил дед Матвей, вошли гитлеровские войска. В доме Кузьминых фашисты развернули комендатуру. Хозяев переместили в сарай. Им поручили обслуживать расквартировавшихся в соседних домах солдат Первой горнострелковой дивизии немцев. За то, что дед Матвей согласился угождать оккупантам, жители деревни его возненавидели ещё больше. Сам же старик отказался от предложения гитлеровцев стать старостой, сославшись на свой преклонный возраст, глухоту и слепоту.
Проводник
В середине февраля 1942 года командир немецкого батальона майор Хольц стал искать проводника, готового тайными тропами проводить его боевые части в тыл советским войскам, которые сумели неподалёку занять Малкинские высоты. Хольц планировал взять в тесное кольцо нашу 31-ю курсантскую стрелковую бригаду. О том, как разворачивались события дальше, уже после войны вспоминал сын Матвея Кузьмина Василий.
Вася, мой папа, мне рассказывал, что сначала немцы взяли его, хотели, чтоб он их в тыл к нашим провёл. Отцу было в ту пору 33 года, он уже четверых детей имел, и от армии у него была бронь, поскольку его оставили ремонтно-вагонный завод эвакуировать. Но дед схитрил, покрутил пальцем у виска, мол, сын-то у меня дурачок, потому и не в армии. И вызвался сам гитлеровцев проводить. Только и успел шепнуть Васе, чтоб наших предупредил.
(Из воспоминаний внучки Матвея Кузьмина, Валентины Ивановны Пугачёвой.)
Сын Матвея Кузьмина Василий смог достаточно быстро добраться до советских позиций, которые находились лишь в нескольких километрах от немцев. Он предупредил полковника Степана Горбунова о готовящемся контрнаступлении немцев и рассказал ему, что гитлеровцы хотят зайти в тыл к нашим войскам у деревни Першино, но его отец, Матвей Кузьмич, выведет их к деревне Малкино. Кроме того, Василий указал точное место, куда проводник планировал завести немецкий батальон. Бойцы Красной армии устроили там засаду. Только на рассвете дед Матвей вышел в тот район, где засели советские военные. Он долго путал следы и водил по разным тропам фашистов, затягивая время.
Да никто и не знает, какими тропами он их всю ночь водил, ведь тут напрямую-то всего километров шесть, – много раз рассказывала журналистам внучка Матвея Кузьмина Валентина Ивановна Пугачева. … Даже сейчас здесь можно остатки окопов разглядеть. В них наши и ждали немцев. А дед специально их долго по лесу водил, боялся, что Вася не успеет предупредить... Бой был ужасный.
"Сынки, бейте гадов!"
Как только из леса показался гитлеровский батальон, наши бойцы открыли пулемётный огонь из засады. Немецкий офицер сразу понял, что дед Матвей специально подстроил такую ловушку. Кузьмич величаво остановился на пригорке, он с надменным презрением смотрел на то, как один за другим падают на снег фашисты. Он распахнул свой овечий полушубок, вытер пот с лица, с надеждой и тревогой взглянул вдаль. Медленным взглядом он обвёл родные окрестности. Когда немцы поняли, что наши бойцы не ведут огонь в том направлении, где стоял дед Матвей, они стали отползать в его сторону.
– Сынки, родные, не жалейте меня! Бейте гадов!
– это были последние слова Матвея Кузьмича.
Его застрелил командир немецкого батальона майор Хольц. По разным данным в том бою нашим бойцам удалось сразить от 50 до 250 немецких солдат, многие были захвачены в плен.
Дед до весны пролежал в большом деревянном ящике, присыпанный снегом, во дворе у себя в Куракино. – вспоминала внучка Матвея Кузьмина Валентина Ивановна Пугачева. - Мама мне рассказывала, что я всё время норовила заглянуть туда, а она меня стращала, что дед может к себе затянуть. Здесь же, во дворе, и похоронили его весной. И только в 53-м году прах перенесли на братское кладбище в Великих Луках.
Первым о подвиге деда Матвея рассказал писатель и журналист Борис Полевой. Спустя двадцать лет после окончания войны Кузьмину Матвею Кузьмичу посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. На месте его гибели была установлена мемориальная плита. Памятник деду Матвею был установлен в Москве, в вестибюле станции метро Партизанская. Пожилой бородатый мужчина в шубе и валенках сурово вглядывается куда-то вдаль. Он как будто внимательно осматривает родные просторы, всем своим видом показывая, что враг на русскую землю не пройдёт.